Разрушительный - Кристина Уоррен
— Остальными Стражами? Что ж, удачи. — она покачала головой. — Неужели ты думаешь, что каждый из оставшихся членов Академии не искал их с того самого момента, как это все началось? Вы, ребята, пропали без вести. Вы были распределены в городах по всему миру, насколько я помню, но только в архивах сохранилась точная информация о том, где именно. И мы уверены, что от ваших первых Хранителей избавилось Общество, так что найти вас практически невозможно. Не говоря уже о том, чтобы призвать.
Он посмотрел на нее, и в его взгляде разгорелось пламя, которое раньше мерцало в черных глубинах, а теперь пылало, почти заслоняя темноту.
— Ну, теперь я здесь. Я не верю, что никто из моих братьев не пробудился бы перед лицом столь серьезной угрозы.
— Да? Ну и где же они? — спросил Мартин. Он выглядел одновременно воинственным и подавленным — странное сочетание, но каждая эмоция соответствовала тому, что Айви успела заметить в его характере. Он показал себя и слабаком, и нытиком. — Если Стражи среди нас, то они, черт возьми, не торопятся разбираться с этим бардаком.
Как бы Айви ни не хотелось соглашаться с этим человеком, в его словах был смысл.
— Никто из вас не связывался с оставшимися членами Академии в Париже. Разве ты не сделал бы это первым делом, если бы тебя призвали? Связался бы с другими Хранителями?
— Призвали? — возразил Баэн. — Кто-нибудь из вас проводил этот ритуал, чтобы пробудить меня?
Этот вопрос впервые поразил Айви. Во время нападения демонов она не задумывалась о том, откуда взялся Страж, не говоря уже о том, как он туда попал.
Она была слишком благодарна ему за спасение, чтобы беспокоиться о том, как и почему. Но теперь, когда Айви задумалась об этом, все стало бессмысленным. По крайней мере, не в соответствии со всеми историями и легендами, которые рассказывала ей семья на протяжении многих лет.
Стражи не были созданы Академией. Насколько можно было судить, их создал сам Свет, но сначала их призвали Хранители, чтобы они сразились с демонами Тьмы.
Когда враг был повержен, Хранители погружали их в своего рода магический сон до тех пор, пока не появлялся повод для защиты человечества. Таким образом, появление каменных воинов всегда находилось под контролем членов Академии.
Лично Айви эта идея всегда казалась несправедливой, почти формой рабства. Вместо того чтобы позволить Стражам жить в мире, который они защищали, Хранители держали их на своеобразном магическом поводке, давая им лишь небольшие периоды свободы, в течение которых они должны были сражаться за спасение существ, с которыми у них не было никакой реальной связи, ни физической, ни эмоциональной.
Очевидно, что Стражи не были людьми, а вообще отдельным видом, и, поскольку они не жили среди людей, у них не было возможности сформировать к ним какую-либо эмоциональную привязанность. Академия обращалась с ними как с собаками, изолируя и игнорируя, но при этом ожидая от них преданности и защиты перед лицом опасности.
Это как палка о двух концах. Насколько могла судить Айви, Стражам этим концом ткнули прямо в глаза.
Впрочем, Баэн не ошибался. Ни она, ни Мартин не произносили заклинание призвания, которое якобы требовалось, чтобы пробудить Стража. Она сомневалась, что кто-то из них знал, как это сделать, даже если бы захотел.
Так почему же Баэн до сих пор не спал на крыше заброшенной готической церкви в Кройдоне? Его появление и спасение не должны были произойти. Это невозможно.
— Нет, — наконец сказала она, отвечая на его вопрос. — Мы не будили тебя. Во всяком случае, не специально. Как это произошло? Разве такое случалось раньше? Существует ли какой-то другой способ разбудить Стража, помимо заклинания Академии?
Она перевела взгляд с Баэна на Мартина, но Хранитель покачал головой.
— Насколько я знаю, нет. Этому заклинанию обучают только Хранителей, которых пристраивают к Стражам, но, по словам Академии, чтобы пробудить Стража, его нужно произнести, и сделать это правильно.
— Тогда ты не должен быть здесь. — она посмотрела на Баэна, теперь уже по-настоящему растерянного.
— И все же я здесь. — он развел руками, обозначая свое присутствие. Как будто на человека его размера можно было не обратить внимания.
— То есть ты считаешь, что, если ты проснулся без призыва Хранителя, то и с другими, подобными тебе, могло случиться то же самое?
— Почему нет?
Мартин скривился.
— Возможно, потому что такое невозможно, а шансы на то, что это произойдет во второй, не говоря уже о третьем или седьмом, находятся где-то в диапазоне астрономических. Поверь мне, Хранителям так не везет. Не в наши дни.
Айви пришлось подавить желание влепить ему пощечину. С нее было достаточно его нытья. Она проигнорировала его и впервые задумалась о такой возможности.
— Если кто-то из Стражей и проснулся, мой связной об этом не говорил, — сказала она. — Не думаю, что они стали бы это скрывать. Мало того, что всем на нашей стороне не помешало бы поднять боевой дух от таких новостей, но я уверена, что, распространив информацию, мы бы наилучшим образом воспользовались интернетом, чтобы найти вас. И я знаю, что Академия уже ищет. Это главная задача, которой занимались все, кого мы успели спасти. Выжившие прекрасно понимают, что без Стражей миру конец.
— Нам все равно конец.
— Боже мой, да замолчи ты! — Айви бросила на Мартина яростный взгляд. — Ты не помогаешь, плакса. Если ты не можешь сказать ничего хорошего, уходи.
Мужчина побледнел.
— Т-ты выгоняешь меня? Но… но что, если там есть еще демоны? Или ночные?
Она закатила глаза.
— Я имела в виду, что ты можешь покинуть комнату. — как бы ей ни хотелось прогнать Хранителя, совесть не позволяла бросить его на растерзание волкам. Тем более что его было жаль. — У нас в распоряжении целый пустой дом, включая три спальни наверху. Почему бы тебе не пойти и не попытаться немного поспать?
Паника исчезла с его лица, и он снова стал недовольным.
— Ладно. Я знаю, когда меня не хотят видеть.
Айви и Баэн наблюдали за тем, как он встал из-за стола и вышел из кухни. Мгновение спустя на лестнице, ведущей на второй этаж, послышались его шаги.
— Очевидно, что нет, — усмехнулся Баэн, — иначе он давно бы уже ушел.
Айви фыркнула, но почувствовала, как напряжение покидает ее мышцы в отсутствии Мартина, который любил вставить свои два цента.
— Уверена, что он просто
