Анна Гаврилова - Золотой ключик для Насти
Больше всего огородников удивила «культурная» малина, а я с круглыми глазами слушала рассказы о лесной. Пыталась представить каково это — ползать по чащобе с лукошком. Лично меня такие подвиги не воодушевляют.
Самой большой проблемой стали закупки мяса. Качество нашей говядины привело Косаря и всех стряпух деревни в шок. Стали прикидывать как бы купить… пару десятков телят. Я вообразила глаза соседей, когда начну затаскивать в свою квартиру мычащее стадо, и наотрез отказалась.
Ответ нашелся довольно быстро — кролики! Да, это не только ценный мех, но и вполне съедобное мясо, которое быстро плодится и питается банальной травой. Выслушав эту идею, Косарь сильно удивился. Пришлось везти его в частное фермерское хозяйство. И если к жизни города парень был довольно равнодушен, то на ферме восторгов не скрывал. Мы скупили всех крольчат. Ещё к ним добавились цыплята какой-то особой породы. Другой живности на ферме, к счастью, не было.
Через неделю поняла — моя жизнь превратилась в беспрерывную торговую сделку: по ночам — продажа рыбы Ахмеду, днём — беготня по рынкам и магазинам с Косарем. Времени на сон минимум, про отдых вообще забыла.
И ещё, за этими заботами, даже не заметила, как выпала из привычного мира. Я больше не включала телевизор, интернетом пользовалась редко и только по делу. Даже мобильный был выключен и забыт, потому что единственный человек, с кем нужно постоянно поддерживать связь — Ахмед, но он уже без звонка приезжает.
С этими мыслями, я подошла к зеркалу и замерла в ужасе. Я и раньше красавицей не была, а теперь превратилась в сущее чудовище: лицо осунулось, под глазами расцвели тёмные круги, нос обгорел, губы обветрились. Думаю, если бы на мне пахали, видок был бы лучше, причём в разы.
Под впечатлением, вывалилась на берег моря и замерла с распахнутым ртом. Только сейчас по-настоящему осознала, что пока устраивала продовольственный рай для отдельно взятой деревни, местные жители разбили у моего домика цветник, посадили небольшой сад и уже примеривались организовать огород. Мир за эти дни преобразился до неузнаваемости — расцвёл, обрёл новые, по-летнему яркие краски. В воздухе появились новые ароматы, а на одном из старых деревьев свила гнездо какая-то пичуга. Вокруг шумело море, к которому я больше не спускалась, над головой светил желтый кругляш солнца. Лёгкий солёный бриз ласково трепал волосы, целовал щёки.
Как странно, я ведь уже настолько привыкла к этой красоте, что просто перестала её замечать. Даже на тихой окраине королевства Ревмид умудряюсь жить в ритме мегаполиса.
— Мне нужен выходной, — ошарашено прошептала я. — Срочно!
Я была готова сию минуту отодвинуть все заботы, нарядиться в купальник и принять позу звезды (благо рядом никого), но внутренний голос ехидно напомнил, что у меня есть минимум одно неотложное дело. Моряк, будь он неладен!
Отчаянно шмыгнув носом, я пошла переодеваться в «приличное», то есть в прабабушкину юбку. Местное население уже привыкло к облегающим джинсам, но Рогора травмировать не стоит, он и без того ненормальный.
Походы к моряку оставались единственной обязанностью не связанной с обустройством местного быта. Но я их ненавидела. Больной умудрялся меня раздражать даже в присутствии Косаря. Даже когда молчал, вызывал нервный тик и желание вогнать иглу шприца поглубже.
Почему я хожу к моряку под охраной в деревне не спрашивали, списали на причуды колдуньи. Только старостиха знала чуть больше остальных. А именно: моряк меня пугает и слегка бесит.
В этот раз мне предстояло топать к Рогору самостоятельно — Косарь занят постройкой клеток для кроликов. Подозреваю, что в помощники к нему навязалась вся деревенская детвора. И это не удивительно — кролики вызвали в Вешенке настоящий фурор. Как же: заяц не под кустом, а в клетке. Невидаль! Диво дивное!
Зато сегодняшнее посещение моряка должно стать последним. Курс уколов кончился, а таблетки он и без меня проглотит. Авось не отравится. А если и отравится — не жалко.
Я сложила лекарства в матерчатую сумку и распахнула дверь.
Как говорится, сюрприз — это такой подарок, о котором твоя жертва даже не подозревает. Я не подозревала. Представить не могла. Так что сюрприз удался, а я чуть не сделалась заикой.
Моряк, как ни в чём не бывало, стоял на пороге моей квартиры и широко улыбался. Огромный, как скала. Здоровущий. Я сразу почувствовала себя микробом, инстинктивно попятилась.
Он был одет в кожаные штаны странной выделки, широкую светлую рубаху нездешнего покроя и сапоги, подозрительно похожие на обувку старосты. Густая щетина бесследно исчезла, и хотя после болезни лицо исхудало, выглядел Рогор неплохо. Не красавец, но что-то есть…
Прежде чем я успела обрести голос и возмутиться вторжению, спросил:
— А где твой телохранитель?
Ой.
Даже не ой, а ой-ой-ой!
— Здесь, со мной, — тут же нашлась я. Порой, удачная ложь лучше удачной шутки.
— Жаль. Но я всё равно зайду.
Одним лёгким движением Рогор отодвинул меня в сторону и переступил порог. Отчаянно хотелось крикнуть «Караул! Убивают!», но от страха язык прилип к нёбу и сердце остановилось. Рогор тем временем, преспокойненько закрыл дверь на ключ, а связку спрятал в карман. В том, что мой обман разоблачён уже не сомневалась.
Мне стало по-настоящему дурно. Хамоватый моряк заметил, подмигнул.
Тут же осмотрелся и стянул вторую, обычную, связку, которая висела на гвоздике, чуть в стороне от двери. А мне пришлось опереться о стену, потому что ноги отказались повиноваться.
Рогор подошел близко-близко, наклонился, шепнул с таким видом, будто доверял мне государственную тайну:
— Веди, Настя.
— К-к-куда?
— В койку.
…Эти три шага были самыми долгими в моей жизни. Рогор шел следом, нависал, как грозовая туча. Едва вошли в спальню, моряк потянулся к ремню, а я зажмурилась, не в силах вынести это униженье.
Из оцепенения вывел насмешливый голос:
— Мне долго ждать?
— А?
Он лежал на моей кровати лицом вниз, над приспущенными штанами красноречиво сияли две упругие ягодицы.