Проклятье Полоза (СИ) - Мира Ризман
Марселу опасливо косился в сторону нового знакомого, и Рена разделяла его беспокойство. Она никак не могла разобраться в собственных чувствах: Маркус отчасти её смущал. Особенно его связь с агни Аулусом. О после Фацуки Рена помнила только обеспокоенные слова отца, но что-то внутри подсказывало ей, что это далеко не всё. Было ещё что-то внушающее нешуточную тревогу, и это что-то было точно связано с именем Аулус.
Глава 3. Шаг 3. Искушение. Этьен
Этьен:
Этьен изнывал почти каждую ночь и неустанно проклинал Франсьена. Без девушек на Линке было совсем туго, и шутка про мальчиков, белочек и прочее грозилась стать совсем не смешной. Днём было значительно легче: работы хватало. Этьен быстро оценил всю выгоду Императора, новые перевозчики обходились куда дешевле. Эльфийские корабли, конечно, летали намного быстрее, но поднимать такую прожорливую махину ради сотни рулонов тканей было накладно. Линкский флот переправлял партию неделями, зато стабильно и дёшево. Этьен устроил совещание капитанов, показал им несколько более удобных маршрутов и портов на Шат-мирами, чем заслужил уважение наварха. Бродерин тоже остался доволен, и лишь официальный посол Линка пожилой лорд Хардиш кривил губы под усами.
— Вы хотите занять моё место, эйр Этьен, — крикливым голосом заявлял он при каждой встрече. — Но видит Вир, наш король ещё пожалеет, что доверился эльфу!
Этьена эти слова особо не задевали. Старик Хардиш ничего не понимал в торговле и с трудом поспевал за новыми веяниями. Его время стремительно выходило, и лишь мягкотелая доброта Бродерина всё ещё удерживала лорда на почётном посту. Сам Этьен потихоньку обрастал полезными связями. Лучшим своим достижение он считал сговор с контрабандистами. Совсем недавно, после очередного совещания капитанов, один из них подошёл к нему с необычной просьбой:
— Извините, принц, а вы случайно не знаете, что-нибудь о более редких тканях и механизмах?
Этьен сразу заметил, что капитан волнуется. У мужчины бегали глаза, и держался он весьма напряжённо.
— Вы не подумайте, это не для меня, просто у меня есть друг…
Этьен широко улыбнулся. У него тоже были такие друзья, которые могли стать весьма полезными, надумай он сбежать. Потому Этьен любезно поделился координатами. Мысли о бегстве на Фацуки не оставляли его. Порой по ночам, чтобы отвлечься он продумывал очередной план. Тот всегда начинался одинаково: Этьен сбегал под покровом ночи к порту, садился на верное судно одного из контрабандистов и спустя неделю причаливал в любом демоническом городе. Всё, что должно происходить дальше, пока вызывало вопросы. К агни Найлусу, которого он хорошо знал, обращаться было нельзя. Леди Ярина тут же вернёт его на Линк к невесте. Послу Аулусу Этьен не доверял, оставалась Касайрис, но к взбалмошной демонице стоило приходить только в самом отчаянном положении. В идеале нужно было вообще обойтись без поддержки, но пока Этьен не мог определиться, чем сможет зарабатывать на жизнь у демонов, и приходилось терпеть затянувшееся Линкское воздержание.
Мучаясь от хронической бессонницы, Этьен думал не только о побеге. Его терзали нехорошие подозрения, что Франсьен определённо был в сговоре с Императором. Они, верно, надеялись, что Этьен в какой-то момент не сдержится и соблазнит собственную невесту. Событие это должно было значительно ускорить свадьбу, лишив последних надежд как-то её избежать. Но Этьен являл просто чудеса усмирения собственной плоти, потому, дабы не вводить себя в искушение, всячески избегал встреч с принцессой. Разве что за совместными трапезами, он любезно спрашивал о чём-то или даже поддерживал беседу, но при этом старался на невесту не смотреть. Этьен догадывался, что его уловки заметны, но свобода была дороже хороших манер.
Зарина же напротив, откровенно испытывала его на прочность. Принцесса так и норовила подловить Этьена в коридоре, желательно наедине, что-то кокетливо спросить, как бы невзначай коснуться. Он был холоден, но любезен. Порой снисходителен и даже проявлял слабый интерес, но чаще просто ссылался на работу, чем доводил бедняжку до слёз. Зарина за прошедший месяц успела безнадёжно влюбиться, и чем больше и настойчивей Этьен отталкивал невесту, тем сильнее её тянуло к нему. Дошло даже до того, что как-то поздним вечером она подкараулила его у двери в покои. На ней было лишь тонкое белое нижнее платье и нежно-розовый шёлковый халат, привезённый в подарок якобы от самого Этьена.
«Да она просто издевается!» — подумал он, сразу же отводя взгляд в сторону.
— Принцесса? Почему вы здесь в такой час? — строго спросил Этьен, благоразумно останавливаясь в нескольких шагах от неё.
— Меня замучила бессонница, дорогой принц, — жалобно призналась Зарина, делая шаг навстречу.
— И чем я могу вам помочь? — отступая, задал вопрос Этьен.
— Я не могу уснуть из-за вас! — воскликнула принцесса и тут же покраснела.
— Простите, — Этьен, стиснув зубы, заставил себя смотреть поверх её головы. Смущение Зарины действовало на него возбуждающе. — Я не знаю, в чём моя вина, но сейчас не самое лучшее время для подобных разговоров!
— А когда у вас лучшее время? — вспылила принцесса, в её красивых голубых глазах выступили злые слёзы. — Утром вы спите, днём работаете, вечером пропадаете неизвестно где, словно специально прячетесь от меня! Я вынуждена караулить вас ночью, нарушая все правила и приличия!
— Вот об этом я и говорю! — зацепился за последние слова Этьен, как утопающий за соломинку. Близость невесты почти лишала рассудка. — Приличной девушке не подобает гулять ночами и тем более приходить к мужчине в подобном виде! — ему ничего не оставалось, как просто отчитать её. — Если вы немедленно не вернётесь к себе, я буду вынужден сообщить о вашем поступке королю!
— Как вы можете быть так жестоки! — вскрикнула она и, заливаясь слезами, побежала прочь.
Этьен медленно выдохнул. Это было опасно. Очень опасно. Если бы она не ушла… Этьен уже был на взводе! Он толкнул дверь и поспешно запер её изнутри. Так продолжаться больше не могло. Этьен отлично понимал, что если невеста не прекратит и дальше его дразнить, он за себя поручиться не сможет. Нужно было ускорять подготовку к побегу. Срочно!
Но на завтрак Зарина не вышла, а на обеде сидела, обиженно поджав губы. Впервые
