Рассвет королевы демонов - Вероника Фокс
– Ну как ты?
Я морщусь от головной боли, которая постепенно усиливается, отдавая колючими иголками в висках. Юхан помогает подняться на кровати, а Дариус тем временем взбивает мне подушку.
– Можно стакан воды?
– Да, – в унисон говорят они, а через какое-то мгновение Дариус исчезает, оставляя лишь легкое дуновение ветра. Юхан удивленно смотрит на меня, а после говорит:
– Он всегда… так делает?
– Частенько, – застенчиво отвечаю я, и в следующую секунду Дариус возникает около кровати с глиняным стаканом.
– Держи. – Волнуясь, он протягивает мне стакан.
– Спасибо…
Делаю несколько глотков, утоляя тем самым жажду. Но что самое раздражающее в этой ситуации, так это то, что эти оба смотрят на меня, будто бы впервые видят. Окидываю каждого из них беглым взглядом. Юхан одет в льняную рубашку бежевого цвета – из-под глубокого выреза виднеется его накачанное тело – и облегающие брюки коричневого цвета. Дариус тем временем засучивает рукава своей потрепанной рубахи, а после поправляет кудри, выбившиеся из хвоста на затылке. Я впервые в жизни вижу вампира со слегка отросшими волосами. Протягиваю обратно Дари кружку и оглядываю комнату.
– А… где дреги?
– На охоте, – опережает Юхан Дариуса, который на первой букве замолчал.
– Сколько я была в отключке?
– День. – Теперь же успевает Дари сказать первым.
– И чем вы занимались целый день?
Юхан и Дариус переглядываются. Юхан хотел было что-то сказать, как дреги со свистом врываются в комнату через окно. Они весело звенят металлом, при этом говоря:
– Как мы рады, что ты очнулась.
– Приве-е-е-ет, – с теплотой отвечаю я им. Они ложатся на мои ладони, которые я выставила вперед, и едва заметно мигают васильковым цветом.
– Мы скучали, – говорят те. – Как и эти двое!
Удивленно смотрю сначала на Дариуса, а потом на Юхана. У парней словно языки отсохли. Они переминаются с ноги на ногу, Дариус начинает пялиться в одну точку, а Юхан отводит взгляд куда-то в сторону.
– Мы с ними та-а-ак устали, – продолжают жаловаться клинки. – Ты представляешь! Они чуть ли не дрались за место, чтобы дежурить рядом с тобой.
– Дежурить? – переспрашиваю я. – Рядом со мной?
– Ага! – восклицают клинки, взлетая с ладоней. – Поначалу они цапались, как огры с гномами, будто бы ты их золото, а потом, худо да бедно, пока мы вмешались в их разговор, кое-как разрешили спор. Что каждый из них должен был дежурить по два часа подле тебя. Потом сменять друг друга.
Я тихонько хихикаю, а когда славливаю взгляд Юхана, то спрашиваю, едва сдерживая улыбку:
– Вы что, правда боролись за место на дежурстве?
– Ничего такого не было, – с некой долей иронии отвечает Юхан. – Они лгут.
– Да-да, – поддакивают клинки. – Расскажи еще Авроре, как ты вскакивал каждую секунду, когда она делала вдох.
Дариус захохотал, словно впервые это слышит.
– А ты чего смеешься, клыкастый? – воспротивились клинки.
– Ну давайте, расскажите, что я делал, пока Аврора была без сознания! – Вампир складывает руки на груди и с презрением смотрит на клинки.
– Нам что, все твои мысли ей рассказать? Особенно те, которые возникали у тебя ночью?
Улыбку с лица Дариуса вмиг смахнуло. И я замечаю в глазах вампира неподдельное волнение.
– То-то же! – с победой в голосе отзываются клинки. Я тихонько улыбаюсь, осознав, что пропустила все самое интересное. Несколько минут мы храним гробовое молчание, первым его разрывает Юхан:
– Аврора, скажи, как ты очутилась у Дариуса?
Поворачиваю голову к принцу и вполголоса отвечаю:
– Не знаю… Я просто подумала о Дариусе и через мгновение уже очутилась там.
– То есть тебя перенесли туда не клинки, а ты сама?
– Да, – киваю в ответ ему. – Все так быстро случилось, что я не успела опомниться.
– И у нас чертовски большие проблемы! – вступают клинки в разговор, маяча передо мной. – С учетом того, что Дариус был пленным у Вилдоена, а переступать дорогу темному эльфу практически равнозначно тому, что мы подписали себе контракт на смерть, то… К великой погоне за Авророй и награде за ее поимку от короля Бруно присоединяется проблема этого клыкастого.
– Почему вы решили, что Вилдоен будет разыскивать Дариуса?
– Потому что Дариус идет вторым по значимости награды во всем Мире Йертсен. И тот демон, который приходил за тобой, еще держал курс и на Дариуса.
– Раум. – В голове мигом вспыхивает образ Раума, которого я почему-то ранее не могла вспомнить. По крайней мере, мне казалось, что я всеми силами пытаюсь оттолкнуть эту грустную мысль и не вспоминать, как он погиб за меня. За то, что ему в целом не нужно было бороться. Сглатываю тягучую слюну и слышу, как клинки обращаются ко мне.
– Мы понимаем твою скорбь, – лепечут те и подлетают ко мне ближе. – Но все образуется. Вот увидишь.
– Скорбь? – переспрашивает Юхан, присаживаясь на край кровати. – О чем они говорят?
Клинки понимают, что мне сложно будет об этом рассказывать. Поэтому дреги отвечают:
– В последней битве умер Граф Ада Раум ДорТпаль, который всеми силами пытался помочь Авроре в начатом ею пути.
– Раум? – восклицает Юхан, и я вижу, как он задумывается. – Тот двуликий?
– Да, – в унисон говорят клинки. – Он был один из пяти демонов, которых могли бы выбрать, но…
– Я знал его, – говорит Юхан. – И не раз с ним общался.
– Правда? – восклицаю я, едва ли уняв свое беспокойное сердце. Но в то же время ощущаю тяжелую руку Дариуса на своем плече. Вздымаю глаза на него и вижу опечаленную улыбку.
– Он был славным парнем, – говорит тот. – Даже несмотря на то что мы часто с ним спорили.
– Ругались, – уточняют клинки. – Вы с ним часто ругались.
– Не суть! – восклицаю я и перевожу взгляд на Юхана. – Как долго ты его знал?
– Как научился говорить, – ответил тот. – Мой отец до того, как пропал, дружил с Раумом. А потом мы частенько разговаривали с самим демоном.
– И как ваши народы относились к такому союзу? – неожиданно для себя задаю я вопрос, понимая, что нити правды не сходятся.
– Никак, – пожимает плечами принц. – Меня не посвящали в дела их, да и на людях никто не видел Раума и отца вместе. А после того как он исчез, то и Раум появлялся всего несколько раз.
– То есть, – пытаюсь сопоставить те факты, которые только что услышала, – твой отец пропал и Раум перестал к вам наведываться?
– Возможно, – пожимает плечами Юхан.
– Странно…
«Он темнит», – говорят
