Чуть больше мира - Катерина Снежинская
Вирик хотел крикнуть, да куда там! Кругом вода — и внутри и снаружи.
Что-то схватило за шиворот, рвануло вверх, выдёргивая из водоворота. Мальчишке показалось, что по спине бревном саданули, вышибая наружу солёную дрянь. Он только и мог, что рот разинуть, кусками заглатывая воздух. Но тут опять сверху рухнуло. И мир сорвался-таки в бездну…
— Да пацана спроси, если мне уже веры нет! — разъярённый рык никак не мог принадлежать стражу Серебряных лесов. Точнее, легендарные воины, вероятно, и способны так орать. Но материться-то им, наверное, не положено? — Он видел всё! Или, думаешь, я его подговорить успел?
Нет, положительно, не страж. Обыкновенный элв. Только злой очень.
Вирик решился всё-таки открыть глаза. Может, всё не так и страшно?
Реальность оказалась куда страшнее, чем пацан представлял. Настолько ужасной, что будь он помоложе — обмочился бы. А, может, и сейчас опозорился. Не поймёшь. Всё тело, как в лёд вморожено. Да ещё и голова кружится, горло саднит, будто его кошки драли. И тошнит. Но элвам, на него глядящим, явно дела нет насколько парню худо.
Рядом стоял всё тот же здоровяк, которого Вирик за духа бури признал. Руки на груди сложил, глазами зыркал, а у самого морду корёжило. Но теперь-то понятно, что это никакой не дух, а Райл, сын островного короля.
А рядом с ним ничуть не хуже — седой, здоровый, как медведь. Хмурый. Тоже смотрел. И ещё кто-то. Много их. Вся команда, что ли, вокруг столпилась? В молочном тумане, чуть подсвеченном розовым, толком не разглядеть. Стоят. Чего бы ни стоять, если корабль больше не швыряет?
— Ну, что скажешь, малец? — прогудел элв, похожий на медведя.
— Про что? — шмыгнул Вирик.
Хотел сесть — не получилось, только ногами по доскам скребнул, как краб. Но хоть сопли утёр и то дело.
— Спрашиваю, видел ты, как короля в море смыло? — нахмурился старик.
— А?
— Не придуривайся! — рявкнул Райл и рожу у него перекосило совсем уж жутко. — Ты же видел, как я отца держал!
— Да не удержал… — буркнул кто-то сзади.
Вирик обернулся, но углядел только размытые фигуры в холодной белёсой клубени.
— Говори, малец, не бойся, — подбодрил седоусый. — Как всё на самом деле случилось, так и расскажи. Никто тебя пальцем не тронет.
Парень снова провёз ладонью по носу, вытирая бегущие в три ручья сопли. Может, годков-то ему не так уж и много исполнилось. Но недаром же все считали, будто Вирик смышлёным уродился. Кое-что сообразил.
Уж лучше б не соображал.
— Говори! — потребовал Натери.
— Да ничего я толком и не видел, — буркнул пацан. Вот как понять, о чём сказать, а что при себе придержать? Дела-то такие, видать, тут творятся — не приведи духи втянутым оказаться. — Слышал, как аэр крикнул. Ну, кто-то за борт упал. А кто — не разглядел.
— Сам упал или помогли ему? — поднажал старик.
— Да мне почём знать? — огрызнулся Вирик. — Руку только и видал. Да вот он, аэр, в смысле, через борт перегнулся.
— Похоже, что и впрямь держал… — сказал кто-то из элвов, сзади стоявших.
— Похоже-то похоже. Но все слышали, как они вчера лаялись, — добавил другой. — Старый всё орал: «Не бывать тебе на моём месте!».
Райл, услышав такое, дёрнулся, будто его под зад пнули. Но промолчал.
— А чего он крикнул? — спросил седоусый совсем уж хмуро.
— Так то и крикнул, — хлюпнул носом Вирик. — Мол: «Отец!».
Вот ведь угораздило вляпаться! Теперь бы как шкуру целой унести. Повёлся на морские байки, захотелось приключений. Носил бы кружки в отцовском кабаке, да горя не знал…
* * *
Даймонд расхаживал перед возвышением в три ступеньки, на котором стояло кресло некоронованного короля, сам себе напоминая зверя, запертого в слишком тесной клетке. Зал огромный, ходи не хочу. А элв, как будто его привязали, маячил рядом с подиумом: пять шагов туда, пять обратно. И снова.
Успокоиться бы, да никак не получается. Спущенные вымпелы на кораблях хороших новостей не сулили. Больше всего аэру хотелось самому сломя голову нестись в порт. Но приходилось ждать. И расхаживать, расхаживать, расхаживать. Что пошло не так? Где промахнулся? Ну, допустим, не сработал первый план. От этой упрямой девчонки всего ждать можно. Но ведь был второй! Третий, в конце концов. Самый неудобный и неприятный. Но вполне работающий. Так где же…
Тяжёлые шаги, гулким эхом отдающиеся под низкими арочными сводами переходов, заставили Греха остановиться. Он поспешно присел на ступеньку, смяв полу камзола. Оперся о кресло спиной, скрестил вытянутые ноги. Улыбнулся приветливо-нейтрально.
Райл, идущий впереди толпы элвов, выглядел неважно. Видимо, суда в шторм угодили. Кожаная одежда стала белёсой от соли, плащ задубел, висел на плечах, будто из коры сшитый. Волосы, хоть и сухие уже, а облепили череп плотной шапкой. Щёки с заметной щетиной впали.
— А тебе в голову не пришло по дороге сюда в мыльню заглянуть? — насмешливо поинтересовался Грех. — Всё же тут не кабак.
— Некогда, — огрызнулся племянник. — Нужно срочные дела решить. Потом помоюсь.
— Что за срочные дела? — протянул Даймонд, чуть сощурившись. — И уж не ты ли их решать собираешься?
— Я, — хмуро кивнул Райл, швырнув перчатки на длинный стол. — Больше некому.
Грех медленно поднялся, исподлобья глядя на племянника.
— Где отец? — голос его вдруг съехал почти до баса, да ещё с прихрипыванием.
Младший Натери потёр лоб, поморщился, разглядывая ладонь. Молча прошёл мимо дядюшки. Да и уселся на трон, как в собственное кресло.
— Отца больше нет, — ответил медленно, нехотя. — Его смыло ночью, волной. Я не смог спасти…
— Что-о?! — придушенно прошипел Грех.
Райл глянул на него из-под руки, которой лоб подпирал. И выпрямился. Лицо Даймонда будто вылиняло. Словно по не успевшему просохнуть рисунку тряпкой провезли. Даже черты смазались. А цветом кожа аэра на ячменную муку смахивала. Только глаза на этой серости и выделялись. Но чёрные, абсолютно чёрные, не жёлтые. И ещё примерещилось, что в них горит пламя. Вот как в прорези каминной ширмы смотришь, так и тут. Будто внутри элва пожар пылал.
Осознать-то это рыжий осознал. Но не понял. Потому что мысли пронеслись в голове, сталкиваясь, разлетаясь и путаясь. А в следующий миг уже не до думанья
