Магия крадет - Илона Эндрюс
Он кивнул:
— Да.
— Поэтому, когда я увидела дженглотов, я предположила, что их призвал некто, умело владеющий чарами или обладающий даром призыва. А потом мы наткнулись на ведьму. Она не вписывалась в картину. Она из Европы. Мы знали, что всё это было связано с Эйанг Идой, потому что таких совпадений не бывает.
— Напрашивается вывод, что было вовлечено два разных мага, — сказал Джим.
— Я так и подумала, а потом увидела машину. Я не знаю никого, кто мог бы призвать машину — убийцу. Это не мифологическое создание. Это какое-то порождение ужастиков. Затем я вспомнила, что Эйанг Ида боялась дженглотов, потому что видела одного ненастоящего в детстве, мистер Добрев сказал, что видел рисунок ведьмы, а потом…
— Аманда рассказал, что её брат погиб под колёсами авто, когда возвращался домой из школы, — закончил Джим. — Я думал об этом.
— Этот вид магии основан не на заклинаниях или таланте. Он основан на проклятии. Я знакома с проклятиями. Они работают, подобно компьютерным программам: у них строгая последовательность. Если набор условий выполнен, проклятие что-то делает. Если нет — проклятие спит. Например, я нацелилась на человека, у которого нет левой ноги. Я могу наложить проклятие на порог, так что каждое существо без левой ноги заработает гонорею.
Джим поднял руку:
— Погоди. Ты, и правда, можешь это сделать?
Я замахала на него руками:
— Не в этом дело.
— Нет. Я обязан знать о такого рода вещах.
— Ладно. Возможно, я могла бы.
На лице Джима появилось отстранённое выражение:
— Напомни мне, чтобы не бесил тебя.
— Джим, прекрати беспокоиться о гонорее и твоём проклятии. Ты не заболеешь в любом случае — ты оборотень. Так вот, по условию этого проклятия, любой одноногий человек пересечёт порог и заболеет. Если даже это сделает трёхногий кот, он тоже заболеет.
— Коты могут подхватить людскую гонорею?
— Не обязательно. Но проклятие всё равно попытается его инфицировать. Если бы я захотела сделать проклятие более конкретным, я бы сказала: любое одноногое существо, или ещё точнее: любой одноногий человек. Но есть предел, насколько конкретное проклятие ты можешь получить. Вернёмся к нашей ситуации. Я думаю, кто-то проклял этих людей стать жертвами их худших кошмаров. Не совсем уверена в структуре этого проклятия, но мне кажется, оно пробуждает иррациональные страхи, которые у них были с детства. Проклятие опирается на них, порождая подробности их самых лютых фобий. Эйанг Ида боялась дженглотов — она получила целый рой. Добрев боялся ведьмы и получил ведьму. И когда дело дошло до страхов Аманды, оно создало ожившую машину. Вот что она видела у себя в голове, когда волновалась за сына.
— Имеет смысл, — сказал Джим. — Но разве это не требует большого количества магии?
— Да и нет. Проклятие — это магия за плату. Если есть проклятие, должна быть и жертва. Мои проклятия не всегда работают, потому что я плачу малую цену за них: специальная бумага, специальные чернила, специальная кисть и годы обучения каллиграфии. Это, — я подняла указательные пальцы и описала круг, охватывая разрушенный магазин. — Это требует значительной жертвы. Кровь, плоть или что-то подобное.
Джим нахмурился:
— Что такого особенного в этом здании, что оно стоит таких жертв?
Он читает мои мысли:
— Вот именно. Я не знаю. Но кто бы это ни был, он всё ещё полон решимости. Так просто это не закончится. Будут другие случаи. Чего боится Брюн?
— Брюн! — рявкнул Джим.
Владелец магазина комиксов замер:
— Да?
— Когда ты был мальчишкой, чего ты боялся?
— Быть коротышкой.
— Ты и есть коротышка, — брякнула я.
— Да, но я справился, — Брюн напрягся позади Джима. — Так что, всё нормально.
Я без понятия, как низкий рост может кого-то убить. Всё моё тело болело так, будто его пропустили через мясорубку, и я думала, от этого болит и моя голова.
Что-то неуловимо изменилось, как будто планета каким-то образом перевернулась в своём ложе. Магия исчезла. В магазине зажегся свет.
Все выдохнули.
***
Я высадила Джима возле одной из штаб-квартир Стаи. Он хотел принять душ и переодеться. Я поехала на мясной рынок и купила ещё один большой стейк. А потом направилась домой. Мне нужно было принять душ и приготовить ужин.
У магии всегда была цена, но в проклятии эта цена была очень четко определена. Заплатите нужное количество нужного товара — чем дороже, тем лучше — и получите желаемый результат. И тот, кто проклинал владельцев магазина, точно знал, как далеко он или она может зайти в этом деле. Проклинающий проклял их худшие кошмары, надеясь, что проявления убьют их. Он или она не проклинали их на смерть. Это потребовало бы ещё большей жертвы — его жизни или жизни любимого человека. Просто любая жизнь не сгодилась бы. Жертва должна была обойтись тому, кто накладывал проклятие, действительно дорого.
Всё это меня беспокоило. Мы пресекли три попытки убийства владельцев магазинов. Это означало, что три жертвы были потрачены впустую. Этот человек придёт за нами. Я понятия не имею, чего я больше всего боюсь. Ну, нет, я знаю. Моим худшим страхом было то, что я недостаточно привлекательна. Что я недостаточно женственна, недостаточно сексуальна, недостаточно горяча. Я копалась в себе до смерти. У меня был такой мозг, который отказывался молчать, за исключением тех случаев, когда Джим был рядом. Тогда мозг затыкался и позволял мне погреться в моем тихом счастье.
Я вернулась домой, приняла душ и осмотрела кухню. Моя мать прошлась по ней. На плите стоял рис и овощное карри, а холодильник набит продуктами — от тофу и огурцов до яблок и арбуза.
Я узнала, что Джим, как и большинство оборотней, не любил чересчур пряную еду. Он, конечно, будет героически её есть, но предпочитает более лёгкие приправы. Я наполнила кастрюлю водой, развернула стейк и бросила в воду.
Кровь. Фу. Её запах долетел до меня из воды. Я взяла деревянную ложку и помешала стейк, чтобы избавиться от крови и возможных загрязнений. Я прижала стейк ложкой, слила воду. Затем расстелила чистое полотенце на столешнице, выложила на него мясо и промокнула. Пока всё хорошо.
Я переложила стейк на разделочную доску, взяла немного чеснока, пропустила его через пресс, затем щепотку перца, соли и немного оливкового масла, перемешала всё это ложкой и размазала по стейку.
Я всё ещё могла уловить запах мяса.
А теперь от меня разило чесноком. Привет, Джим, я — твоя горяченькая чесночная пассия.
Я пошла к телефону,
