Последнее письмо (СИ) - Грэйс Райли
Я могла провести в изоляции много лет. Я могла ни разу не связаться с тобой. Но всегда знала, что ты жив. Всегда.
Мне так жаль, что Джозеф вернулся. Ричард, ты ведь мне веришь? Я не успела тебе сказать об этом. Я хотела, неоднократно пыталась сказать об этом, но… мне было страшно. Я боялась, что если заговорю об этом, то в твоих глазах вновь увижу разочарование. Как тогда, когда ты сообщил мне, что Джозеф больше не спит. Ричард. Мне действительно жаль, что всё произошло именно так.
Так что… как уже написала: я запрещаю тебе носить траур более трёх месяцев. Да, я не спорю в том, что тебе очень сильно идут строгие костюмы, но не смей быть в трауре слишком долго!
Можешь считать, что это приказ умирающей. Как твоя супруга, я имею полное право переживать и заботиться о своём супруге. Я знаю, что не часто баловала тебя подобной заботой, но… Ричард, ты ведь понимал, что я люблю тебя? Или…
Иногда мне казалось, что брак — это очередная ошибка, которую мы совершили вместе.
О чём я пишу… Эти строки совсем не годятся для «Последнего письма». Я надеюсь на то, что не забуду уничтожить листы. Лучше я напишу иначе. Позднее. Когда будет больше сил и когда ты вновь устанешь настолько сильно, что ляжешь рядом и задремлешь.
Знаешь, Ричард. ты невероятно красив, когда спишь! В такие моменты, когда ты расслабляешься, мне отчаянно хочется укрыть тебя одеялом и убить любого, кто посмеет потревожить твой покой. Тебе нужно больше отдыхать. Но вместо отдыха ты постоянно заботишься обо мне… а мне стыдно за то, что я умираю. По своей же глупости. Из-за связи с напыщенным индюком. Из-за того, что Джозеф обрёл надо мной такую связь, которая была недоступна ему ранее. Мне жаль.
Я знаю, что возможно ты простишь меня. Не сразу, но простишь. Я тебя знаю. Какие бы ошибки я не совершала, ты всегда находил в себе силы меня простить. Ты всегда заботился обо мне, защищал. Даже тогда, когда я убила Стэфана. Даже тогда, когда по дурости оказались в лапах убийц, когда ты вытаскивал меня с помощью полиции и когда отсылал подальше от Лондона, грозясь отобрать «Право Жизни» и никогда больше не появится на моём пороге, забыть меня. Ты клялся, что никогда не простишь меня за идиотизм, но когда я не отвечала на твои звонки, ты бросил все дела, пересёк океан и… то, что было потом… не для бумаги. Это останется в моём сердце до тех пор, пока память не исчезнет.
Я надеюсь на то, что никогда не забуду тебя. Ведь если я забуду, то это уже буду не я. Если начать жизнь с чистого листа, то… нет. На это я тоже не соглашусь. Ведь это означает одно: мне придётся забыть тебя. Я не хочу этого.
Слишком много «я». Плевать…»
Глава 14
***
— К… К… Ки… а-ру….
Голос Ричарда дрожал, а столь любимое имя было слишком тяжело произнести. Прежде чем он успел подумать о действиях, мужчина лихорадочно перебрал листы, чтобы убедиться в том, что ни единого слова не пропустил. Затем он несколько раз встряхнул конверт, словно ожидая, что от очередного резкого движения в нём появятся новые листы и он сможет насладиться незримым присутствием супруги чуть дольше.
— Дурная… какая же ты дурная… — он не мог совладать с голосом и говорил едва слышно. — Если бы я мог… если бы я только мог… я бы отдал свою жизнь за тебя…
Тяжело вздохнув, Ричард поступил неосознанно: смял листы в комок, а в следующее мгновение пылающий шар рассыпался, едва коснувшись пола.
Письмо было уничтожено. Огонь безжалостно съел каждую строчку, не оставив следа.
Мужчина закрыл глаза.
— Киару? — несмотря на то, что он осознавал, что его супруга мертва, ему отчаянно хотелось услышать в ответ хоть что-то, даже если это будет едва скрываемая злость. — Пожалуйста…
Ричард знал, что если бы он обратился к колдуну за помощью и как следует ему заплатил, то тот смог бы создать одну из временных петлей, события в которой позволили бы ему побыть с Киару ещё немного времени и достойно попрощаться. На краткий миг вампир даже задумался о таком варианте, но затем отогнал чрезмерно настойчивые мысли, запретив себе даже думать об этом. Иллюзия не была выходом. Ему необходимо было смириться и привыкнуть к тому, что Киару больше не будет рядом. Ведь именно поэтому он и уничтожил письмо, просто чуть раньше, чем принял окончательное решение.
— Чёрт… зачем я его сжёг… — уверенность в том, что он поступил правильно, растаяла как дым. Теперь Ричард себя ненавидел за минутную слабость, за то, что поддался эмоциональному порыву и уничтожил одну из нитей, что незримо связывала его с супругой. Он знал, что не сделал ничего плохого, вот только мужчина поймал себя на отчаянном желании: перечитать каждую строку и быть может тогда образ мёртвой супруги будет загнан в сознании куда-нибудь очень далеко.
— Я не должен был сжигать твоё письмо, Киару… — Ричард потерянно огляделся. — Если бы ты только была рядом… Если бы ты… А если…
И именно сейчас, зацепившись за случайную мысль, мужчина осознал, что с момента смерти супруги, даже не подумал попробовать позвать девушку.
Нервная улыбка едва коснулась его губ. Ричард вновь качнул головой, а затем прикрыл глаза, стараясь очистить голову от лишних мыслей. Сейчас ему необходимо было нащупать нити разума тех, кто вместе с ним самовольно покинул клан «Ночной Огонь». Беглецы не восстановили связь с Джозефом, а значит Ричард, как сюзерен, способен был мысленно обратиться к вассалу.
«…Киару…» — он постарался мысленно обратиться к девушке, чью нить разума так и не смог нащупать. Ричард понимал, что супруга мертва. Её смерть он отголоском ощутил в тот самый момент, когда с губ девушки сорвалось последнее дыхание: сердце болезненно сжалось и спустя краткое мгновение жизни он ощутил, как нить, связывающая с Киару, рвётся.
Но несмотря
