Сага о пурпурном зелье (СИ) - Литера Элина

Через месяц графиня отходила хлыстом двух молодых людей. Напившись вина для храбрости юные остолопы решились скомпроментировать тихую юную леди Мран. Большое приданое стало сущим наказанием для девушки. Охотники за богатой невестой не переводились. Едва выпустившись из Штудии, новоиспеченные лейтенанты пробовали применить знания стратегии и тактики вживую, но недооценили степень осведомленности противника.

Притащив обоих за уши в гостинную полковника Мрана, Алиция оставила их на растерзание вышестоящего офицера. Прежде чем уйти, графиня предложила Мрану встретиться, чтоб обсудить будущность дочери — промедление и выбор партии поудачнее могут сыграть с ним злую шутку.

Алиция окончательно стала Неукротимой Графиней, когда доказала, что растрата городской казны целиком и полностью на совести бургомистра, а гильдия магов вовсе ни при чем.

***

Благородные леди и лорды гадали, откуда же у графини подобные сведения. Аристократов подводила привычка не замечать чернь. Редко кто, выкидывая бумагу в еле тлеющий камин помнит, что прислуга может уметь читать; переговариваясь в таверне за очередной бутылкой забывают, что у подавальщицы есть не только приятные округлости, но и милые ушки; а все самые тайные бумаги проходят через секретарей.

Та сторона жизни Алиции, о которой не ведал свет, началась с секретаря магистрата, а точней, с его дочери, которая служила у Алиции камеристкой. Заметив у девушки красные глаза, графиня принялась выяснять причину слез. Острова — не столица, там обученного человека потеряешь, где нового найдешь? С прислугой Айлендеры обращались бережно, да и прочих простых людей зря не обижали. Природа островов достаточно сурова, чтоб еще и господа подбавляли.

Оказалось, кузину камеристки за долги забрали в одно из тех заведений, где лорды и господа изволят отдыхать и развлекаться. Правда, в то заведение, куда приволокли два дня назад несчастную, лорды не заглядывают, да и господа не такие уж господа.

— Тетя Триша, маменька ее, сильно болела. Маг такую цену заломил, что папеньке пришлось все накопления отдать, и не хватило. Муж у тети Триши помер давно. Кристи заняла у тех, кто ссужает, обещала отработать. Только никто не говорил, как ей отрабатывать надо. Она думала, что прибиральщицей пойдет, — камеристка плакала. — Отец еще не знает, а если узнает, что сделает? Он у бургомистра одолжиться просил, а тот отказа-а-а-ал… — зарыдала девушка пуще прежнего.

— Вот что. Иди умойся. Где заведение, знаешь? — камеристка кивнула.

Поразмыслив, графиня отправила камеристку за одеждой в готовую лавку. Графиням по таким местам ездить не пристало. Туда поедет госпожа Майбер, почтенная торговка. Через четверть часа переодетая Алиция в нанятой повозке отправилась на Сливовую лицу, взяв с собой, кроме кучера, еще и сына булочника, что работал через два квартала — детина здоровый, хороший малый и молчаливый, особенно после трех серебряков.

Одежда торговки пришелась кстати, торговались они с держательницей притона знатно. Войдя в раж, графиня указывала на порченность товара после двух дней в веселом доме и возмущалась мошенничеством при договоре: "Так дела у нас, честных торговцев, не делаются!" В конце концов, выложив пять золотых, забрала зареванную Кристи и привезла всю компанию к черному ходу дома Айлендеров. Позже кучер доставил Тришу, а к вечеру, вызванный запиской, прибежал секретарь из магистрата. Немного порвав на себе волосы и посетовав, что ему не рассказали всего раньше, секретарь рассыпался в благодарностях — из веселых домов того пошиба по своей воле можно уйти, только когда клиенты больше не хотят покупать истаскавшуюся плоть. Но из города лучше уехать и Кристе, и маменьке ее Трише.

Поселив обеих в гостевой комнате, Алиция написала несколько писем, и через две недели объявила женщинам, что их ждет приют при Обители Пресветлых Сестер в двух днях пути от Капси. Преподобная Мать в Обители — давняя подруга Алиции и всей душой старается устроить оступившихся. Вновь переодевшись госпожой Майбер, Алиция наняла повозку и отправилась в путь.

Через полгода секретарь магистрата принес Алиции несколько листков, которые доказывали невиновность ее друзей-магов и прибавил, что Триша вышла замуж за печника, а Кристи работает белошвейкой и копит на приданное.

С тех пор немало "женских" обозов отправилось по проселочным дорогам в Обитель. Служанки, которых обрюхатил сынок хозяина или сам господин; сироты, которых выставили на улицу безо всякой защиты; избитые мужьями; проданные отцами немилому мужу, а то и в веселый дом… Если отдать записку сыну булочника на углу Розовой и Мучной, может статься, госпожа Майбер найдет возможность помочь. Иногда приходилось разбираться со стражей, но «госпоже Майбер» везло на хороших людей, и разбирательства заканчивались в ее пользу, лишь иногда приходилось немного заплатить тем, у кого Алиция выкупала несчастных.

Вскоре Алиция обнаружила, что обладает такой сетью благодарных осведомителей, что сам король в зависти искусал бы корону.

Но, увы, у всего есть обратная сторона. За сорок два года на островах Алиция не видела столько подлости и мерзости, сколько за три года в столице. Романы стали совершенно невозможными — Неукротимая Графиня читала кавалеров как открытую книгу: этот явно поспорил на нее, от этого служанки шарахаются и провожают возмущенными взглядами, тот проигрался и ищет, чем покрыть долги, другой решил развеять скуку скандалом…

Мэтр Леан, статный белокурый красавец, который вышел из-за решетки благодаря бумагам секретаря, выказал Алиции интерес и пригласил ее пройтись по королевскому саду. Графиня благосклонно приняла его внимание и приглядывалась к мужчине, пока они неспешно дефилировали по цветущим аллеям. В конце прогулки их ждал накрытый в беседке столик. Допивая игристое, Алиция ясно видела: обходительный, галантный, умный кавалер чувствует к ней всего-лишь благодарность. В самых учтивых выражениях Алиция дала ему понять, что прогулки и пикника было достаточно.

Лишь один раз сердце графини заныло, затомилось и забилось часто-часто.

Прошлой осенью в дверь столичного дома Айлендеров послучал мальчишка от сына пекаря, сунул в руку прислуги записку и убежал. Графиня с трудом разобрала кривые буквы: "Спасите Астию из сада Морель". Алиция удивилась — "Ночной сад" мадам Морель слыл заведением респектабельным, "мотыльки" знали себе цену и другой жизни не желали. Мадам свято блюла правило: "мотыльков" не обижать, разве что, по договоренности и за солидную цену, но без серьезного членовредительства. На случай несерьезного у мадам был маг-лекарь по соседству, и на его услуги мадам не скупилась. Бывшие "мотыльки" покидали заведение во цвете лет и с достаточными сбережениями. После того, на что насмотрелась Алиция, мадам Морель вызывала некоторое уважение. Что же произошло, что понадобилось кого-то спасать?

Алиция позвала конюха и сына пекаря, хоть против мордоворотов мадам им было не пойти. Время было чуть за полдень, прием в заведении начнется с темнотой. Подумав, Алиция оделась в обычное для графини платье — торговке Майбер в "Саду" делать было нечего. Перед ее светлостью двери, ожидаемо, распахнулись, но это был единственный успех.

— Астия? О да, это новенькая. Ничем не могу помочь, ее готовят для клиента.

— Мадам Морель, некая госпожа Майбер сообщила мне, что девушка не очень довольна своей участью, и я бы хотела с нею поговорить.

— Ваша светлость, это невозможно. Девушка ангажирована на ближайшую неделю. Приходите после.

— Тем не менее, мадам, я вынуждена настаивать. Или мне обратиться к высокопоставленным покровителям? — Алиция лихорадочно перебирала, кого из своих знакомых в свете она может попросить о таком одолжении.

Мадам приняла позу непробиваемой скалы, сложив руки на груди:

— Ваше сиятельство, будь вы чуть ниже титулом, я бы не погнушалась распорядиться охране выставить вас вон, но исключительно из уважения к вашему положению я предоставлю это сделать страже. Морган! Сходи за дозором.