Налини Сингх - Шепот Греха
От нее пахло разгоряченной женщиной и чем-то экзотически-нежным. Первым же инстинктом стало попробовать ее на вкус. Ему хотелось знать о своей паре абсолютно все. Леопард довольно улыбнулся этой мысли. Ну, конечно же, Рия — его пара. Иначе зачем бы он карабкался на эту чертову стену? Только ради Рии.
— Мне нравятся твои духи.
Рия вздрогнула.
— Ты опять ведешь себя плохо.
— Ты их из-за меня купила? — Он погладил ее спину и привлек ближе, прижимая к напряженно пульсирующему члену.
— Они… они были в подарочном наборе. — Ее руки запутались в его волосах. — На коробке сказано, они специально для веров.
— Ммм… — Проведя губами по ее шее, Эммет прижался к ее рту в медленном дразнящем поцелуе. — Обычные духи для нашего обоняния слишком резкие.
— Эти я даже не чувствую, — прошептала Рия ему в губы. — Похоже, тебе придется самому покупать мне парфюм.
Леопард мурлыкнул, спрашивая себя, понимает ли она, в чем только что ему уступила?
— Пену для ванны я тебе тоже куплю.
— Эммет. — Стон.
Он еще раз ее поцеловал.
— У тебя дверь запирается?
— Да. — Рия прижалась губами к нитке пульса на его шее. — Но сейчас она открыта.
Зарычав, Эммет подхватил ее на руки и понес к двери.
— Запри.
— Скажи «пожалуйста».
Заглянув в насмешливые глаза, Эммет сдался желанию ее укусить — очень нежно зарыться зубами в чувствительное местечко между плечом и шеей. Рия задрожала, и он услышал, как щелкнул замок.
— Как тихо? — спросил он, облизнув метку.
— У мамы слух как у летучей мыши.
Усмехнувшись, Эммет уронил ее на матрас и сам опустился сверху прежде, чем Рия успела договорить. Она оказалась под ним — такая сладкая, мягкая и мучительно соблазнительная в своей атласной сорочке. Эммет провел по ней руками… оставляя затяжки на ткани. Вот черт. Его ладони были слишком грубыми и мозолистыми.
— Мне нравятся твои руки, Эммет. — Интимнейший шепот в полумраке спальни.
Заглянув в понимающие глаза Рии, Эммет осознал, что пропал. Перекатившись набок, он произнес:
— Не хочу испортить эту милую вещицу. Подними-ка ее для меня.
Рия сглотнула, но послушно потянула ткань вверх медленным чувственным движением.
— Мне стоило бы на тебя злиться.
— Хммм. — Он погладил обнажившееся колено, желая, впрочем, гораздо большего.
— Ты и дальше будешь срывать мне собеседования?
Вот уже и бедра показались.
— Может быть.
Его ладонь следовала сразу за тканью.
Тихо застонав и заерзав на простынях, Рия невольно согнула ноги.
— Что ты со мной делаешь?
Рука Эммета устроилась прямо между разведенных бедер Рии.
8
Выгнувшись, Рия застонала — почти бесшумно. Эммет, поддавшись соблазну, наклонился, чтобы поцеловать ее еще раз.
— То же, что и ты со мной.
Она была такой горячей и влажной, что он едва сдерживался, чтобы не сорвать с нее трусики и не погрузить пальцы в нежную плоть.
Рия потянула его футболку.
— Сними.
Он задумался.
— Тогда мне придется убрать руку. — А ему этого не хотелось.
Рия приоткрыла губы:
— У тебя глаза стали кошачьими.
— Потому что я тебя чую — всю такую сладкую, влажную, готовую.
Он надавил пальцами чуть сильнее, дразня ее, играя, лаская.
Она зажмурилась.
— Эммет. — Хриплый приказ. — Если не снимешь чертову футболку, я за себя не отвечаю.
Неохотно убрав руку, он стянул футболку, а заодно избавился и от остальной одежды — чтобы больше ни на что не отвлекаться. Рия открыла глаза, когда Эммет снова лег рядом с ней и принялся поглаживать ее бедра.
— Хочу сорвать с тебя трусики.
Она распахнула свои красивые глаза еще шире.
— Только если обещаешь купить мне новые.
Он замер, от возбуждения не в состоянии мыслить внятно. Опустил голову к ее шее и глубоко вдохнул, крепче затягивая невидимые узы — нежные и невероятно эротичные. И, стиснув пальцы, дернул за так мучивший его клочок ткани.
Рия изогнулась, и он снова припал к ее рту, упиваясь этим сладко-пряным вкусом. Плоть под его пальцами была воплощением самой женственности — горячая и скользкая от желания. Однако Эммет не торопился. Продолжая ласкать Рию, он спускался поцелуями по ее горлу, прямиком к атласно-гладкой груди. Рия прерывисто дышала, ее руки путались в его волосах.
— Эммет, — хрипло прошептала она, не скрывая страсти.
«Рано», — сказал он самому себе и надавил на клитор, заставляя ее вздрогнуть. Рия потянула его за волосы, но он так и не поднял голову, а прильнул к соску, жадно посасывая его сквозь ткань. Пальцы Рии то сжимались, то разжимались, она извивалась на кровати, то ли собираясь оттолкнуть его… то ли пытаясь прижаться.
Чувствуя, что она почти на грани, Эммет ввел два пальца в ее тесную глубину. Рию накрыло оргазмом. Пытаясь заглушить крик, она укусила Эммета за плечо, еще больше распаляя его звериные инстинкты. Не прекращая ласк, он переместился, чтобы накрыть ее своим телом; одной рукой уперся в подушку, другой обхватил затылок Рии, притягивая ее к себе ради дикого поцелуя.
Она тут же послушно приоткрыла рот. Покусывая ей губы, Эммет дернул за лямки ночной рубашки и стянул ее вниз, чтобы наконец-то сжать в ладони пышную округлую грудь. Когда он оборвал поцелуй, Рия толкнула его вниз. Тихо зарычав, он подчинился и принялся облизывать нежный холмик. Грудь была такой аппетитной, что хотелось ее укусить.
«В следующий раз», — пообещал себе Эммет.
А пока его терпение достигло предела.
Раздвинув Рие бедра, он легонько впился зубами в ее нижнюю губу.
— Ну же, ласка, обними меня своими чудными ногами.
Тихо выдохнув, Рия сделала то, чего он хотел. И даже больше — прижавшись ртом к его горлу, она стала жадно покусывать кожу. Эммет еле сдерживался, чтобы не войти в нее одним рывком. Дрожа от нетерпения, он провел руками по спине Рии, приподнимая ее под нужным углом.
И начал проталкиваться в ее горячее, почти обжигающее тело. Сжав руку на подушке в кулак, он пытался двигаться как можно медленнее.
— В следующий раз, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, — будет быстро.
Держась за его плечи, Рия глубоко вдохнула.
— Это если размеры позволят… Эммет. — Последнее слово утонуло в стоне — он проскользнул в нее полностью.
Несколько секунд Эммет не двигался, давая ей время привыкнуть. Но когда Рия зашевелилась под ним, ее дразнящие движения свели его с ума. Леопард взял верх, и Эммету хватило остатков ясного сознания лишь на то, чтобы поймать ее губы в жадном поцелуе, прежде чем окончательно сдаться звериному голоду.
