Роковая фантазия (СИ) - Орлан Нари

Евграф говорил, что перед внутренним взором должна появиться окружающая среда, но в легком расфокусе, и красные ленты, которые будут расходиться от меня. Стоит лишь сконцентрироваться на одной ленте и помнить о пункте назначения — и красная полоса ткани, словно сверхскоростной поезд, доставит меня в голову жертвы (при условии, что она спит). Если жертва — обычный человек, то я могу делать все, что захочу: переписывать воспоминания, рисовать сон, изменять будущее; но если жертва — ресемитор, то мне придется сразиться с ним в орбисе — внутреннем мире, который состоит из воспоминаний, страхов и старых снов.

Я открыла глаза и, откинувшись назад, распласталась на полу. Сколько я потрачу часов на медитации перед тем, как они наконец-то начнут приносить результат?

Стоило повернуть голову к циферблату электронных часов, которые невозмутимо отсчитывали секунды на столе, как я мгновенно подорвалась на ноги. Уже семь минут шестого, а мне еще нужно успеть собраться и прийти в бар немного раньше.

Я действительно решила попросить Феликса сыграть моего парня? И почему он должен согласиться? Мне нечего предложить взамен, кроме чаевых.

Когда спустя пятнадцать минут я переступила порог бара, босс поднял на меня удивленный взгляд. А заметив мою нерешительность и зажатость, он вышел из-за барной стойки и направился ко мне.

— Чего такой вид унылый?

Сердце трепыхалось где-то в горле, а дрожь волнами расходилась по коже. Я не могла заставить себя поднять взгляд от белых кроссовок Феликса.

— Если с таким лицом собираешься обслуживать клиентов, то можешь быть свободна.

— Нет. Я хотела…

Голос опять звучал тихо и неуверенно. Не успела я набрать полную грудь воздуха и расхрабриться, как Фил развернул меня к двери и буквально вытолкал за нее со словами:

— Пока не повзрослеешь — можешь не возвращаться.

Тяжелая деревянная дверь хлопнула перед моим носом так, что вывеска «Пьяный сталкер» покачнулась. Недолго думая, я дернула за ручку и выпалила первое, что пришло в голову:

— Я хотела помочь с заготовками!

Феликс еще не ушел далеко от порога и, обернувшись, спросил:

— Чего бы это?

— В обмен на одну просьбу обещаю постоянно приходить пораньше и помогать с заготовками.

Брови босса комично взмыли вверх, а секундой позже нахмурились.

— Какую просьбу?

Его тон голоса был вовсе не вежливым. В нем читался совершенно другой вопрос: «И что же ты рискнешь меня попросить?» Волнение новой колючей дрожью пронеслось по телу, но я скрыла ее за словами:

— Ну не на пороге же об этом говорить.

И, вернувшись в бар, закрыла за собой дверь. Смелость во мне держалась словно самоучка-акробат на тонкой веревке над пропастью. Неверный шаг — и все потеряно.

— Хорошо, пошли на кухню, — сказал Фил.

Следуя за ним мимо барной стойки, я спрашивала себя, не делаю ли сейчас еще большую глупость, нежели утром? Но теперь я была готова к отказу и, если что, приму его с честью.

После того как я вымыла руки, Феликс открыл холодильник, который под завязку был набит фруктами и алкоголем, и указал на ящик лимонов.

— Видишь лимоны? Помоешь пол-ящика и отнесешь в бар, потом половину тех бананов, один ананас. Апельсинов возьми треть ящика. Клубники столько же. Мяту помоешь и выложишь в мокрое полотенце. Запомнила?

Я кивнула. Но Феликс внезапно закрыл холодильник и, опершись о него спиной, сложил руки на груди.

— Для начала расскажи, что хочешь попросить. И быстро. Нет времени нервничать и заикаться. Скоро надо бар открывать.

От его пристального взгляда сердце замерло в груди. Для меня сейчас открыть рот и заговорить было так же страшно, как прыгнуть в воду с десятиметровой вышки. Но к счастью, смелость дала мне последний пинок перед тем, как оставить меня насовсем.

— Стань моим парнем, — сказала я уверенным голосом.

Голубые глаза Феликса медленно расширились. Губы дрогнули от улыбки.

— Что?

— Не насовсем! — заявила я, махая руками. — На один вечер. Пожалуйста. Это вопрос жизни и смерти. Если ты откажешься, то мне конец.

Лицо босса приобрело интересное и забавное выражение. Кажется, его развеселила моя просьба и теперь он едва сдерживался от того, чтобы не рассмеяться. Я ни разу не видела его смеющимся. И сиюминутное желание окончательно его рассмешить и подстегнуло к тому, что дальше я заговорила без страха и не заикаясь.

— Понимаешь, моя мать решила посватать меня за какого-то завидного жениха, по ее мнению. А я возьми и скажи ей, что у меня уже есть парень. Бизнесмен, короче крутой мужик. Так она настояла на том, чтобы я привела этого парня на семейный ужин. Теперь я не знаю, что мне делать. Ужин завтра, а парня у меня нет.

Феликс не рассмеялся, лишь несколько еле слышных смешков вырвались из груди, и его губы растянулись шире, чем обычно, обнажив немного не ровные, но белые, зубы. Может, он поэтому редко улыбается широко и искренне? Но мне не показалась легкая неровность отталкивающей или некрасивой. А наоборот — милой.

— Знатно ты вляпалась. — Феликс похлопал меня по плечу и отошел от холодильника. В растерянности я замерла на месте. Это отказ?

— Ты поможешь?

— То есть ты предлагаешь мне выдавать себя за другого человека и лгать твоим родителям о несуществующих отношениях. С чего мне это делать? Позвони матери и скажи, что твой парень уехал в командировку и все.

Конечно, предложить делать заготовки в обмен на столь сложную просьбу — это слишком мало. Нужно что-то масштабнее.

— Давай так. — Я повернулась к Феликсу лицом. — Ты мне поможешь, а я за неделю сделаю так, чтобы выручка бара увеличилась в два раза. Если не справлюсь — уйду без зарплаты.

— И как ты собираешься увеличить выручку?

— Увидишь, — ответила я так лишь потому, что еще сама не знала, как ее увеличу. Но была уверена, что обязательно придумаю как. Не зря же мне папа все уши прожужжал о том, как он умудрился раскрутиться в бизнесе.

— Не в два раза, а в два с половиной. Чтобы поехать к твоим родителям, мне придется на один вечер закрыть бар. А это убыток.

— Хорошо. В два с половиной. Так ты согласен мне помочь?

Видимо, Феликса еще терзали сомнения. Я ожидала услышать отказ из-за девушки — к такому была готова и не перечила бы ему. Но он даже не заикнулся о ней. Может, они уже расстались?..

К моему удивлению, мысль о том, что Феликс, возможно, стал свободен, обрадовала меня. Хотя какое мне дело? Наоборот, расставание — это печально. Наверняка он и она сейчас страдают, пусть даже неосознанно.

Наконец босс кивнул.

— Помогу. Мой фрукты. — С этими словами он вышел из кухни, закрыв за собой дверь.

На радостях мне хотелось расцеловать каждый лимончик и бананчик, которые я принялась мыть. Вот это моя мать остолбенеет, когда увидит Феликса. Не верится, что он согласился. Я бы даже начала прыгать от радости и танцевать, но это делать, стоя у раковины, не слишком-то удобно.

Да и пора задуматься о серьезных вещах: как увеличить прибыль бара? Обновить меню, ввести акции и, может быть, какие-то конкурсы. Пока я обдумывала различные варианты, успела перемыть все фрукты и сложить мяту в мокрое полотенце. После чего Фил забрал их в бар.

Пришло время встречать первых клиентов. Как ни странно, но первыми пришли не Лео с Богданом, а три девушки и сразу же заказали «Секс на пляже». Я по привычке, словно завороженная, наблюдала за движениями Феликса, когда он принялся делать коктейли. Его руки порхали быстро, плавно и уверенно, как у фокусника. Спиртное, соки он наливал на глаз, и ни один клиент еще ни разу не пожаловался на то, что ему что-то недолили или перелили в коктейль. Мне казалось нереальным так ловко справляться со своей работой. Но больше всего притягивало именно ощущение того, что Феликс вкладывает всего себя в приготовление каждого коктейля. Ему самому наверняка нравилось это делать.

Я находилась на подъеме, все складывалось замечательно, и утреннее разочарование почти не беспокоило меня. Клиентов сегодня было немного меньше, чем вчера. Холостые парни лагеря в этот вечер проигнорировали бар. Среди разговоров женатых мужчин я услышала, что сегодня они отправились в город на мальчишник. Мне же легче. Никакой Богдан не будет меня трогать. Все равно на сегодня у меня задание одно: поцеловаться с Лео в клубе. С остальными холостяками разберусь в следующие дни.