Край чёрных магнолий (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

Я встала в полосу света и прочитала последний отчет Смолина об уничтоженном вампире Федоте Дибине. Реально ли жило на Земле то существо, или оно было плодом воображения? Следы в пещере могли быть оставлены много лет назад.

Пока в мою схему удачно вписывались Смолин и компания, бородатый “простак” из крематория и начальник Волочаровского УВД полковник Свербилкин с его племянницей-патологоанатомом, а вампиры и медики тосковали в сторонке.

Я чувствовала себя по уши увязшей в коррупционном болоте. Вихляя между ямами на шоссе, я вспоминала отправку в центр фиктивного отчета об уничтожении стаи. Вдруг начальство все поймет? Повезет ли мне доказать, что я согласилась на подтасовку документов не в личных корыстных целях? Или надо слить Свербилкина и его друзей Отделу, пока они меня не подставили? Я надеялась выместить злость в помещении для тренировок команды на драной, дважды срывавшейся с цепи боксерской груше. Но дикая ярость еще горела во мне. Я чувствовала себя слабой, а для воительницы нет худшего ощущения. Я задыхалась от собственного бессилия. Но ужаснее всего было понимание, что мне не обойтись без посторонней помощи. А именно, мне нужен был Тихон. Без него, казалось, я и шагу не могу ступить в местном болоте. Вот уж влипла так влипла. Приходится играть по чужим правилам. Ненавижу!

Груша в третий раз сорвалась с цепи и рассыпалась поролоновой трухой.

ГЛАВА 7. Чокнутый булочник

Подъехав к дому, я окончательно убедилась в том, что ко мне прицепился “хвост”. Вишневая “десятка” была припаркована у здания администрации, она же стояла чуть не доезжая до ближайшего перекрестка, когда я искала вещдоки в охотничьем штабе… И вот теперь ее водитель продолжал следить за мной.

Я сделала обманный маневр и застала преследователя врасплох, прихватила его сзади за плечи.

У журналиста местной газеты, рыжего паренька в зеленом застиранном свитере и синих джинсах, от страха подкосились ноги.

– Ты зачем за мной шпионишь? – я толкнула его к машине.

– Все для очерка, – затараторил он. – Я собираю информацию о новом охотнике на вампиров! К среде я наклепаю о тебе шикарную статью на целый разворот с выносом на первую полосу и большим красивым портретом!

– Не будет ни портретов, ни статей! И чтоб тебя через минуту не было на горизонте! – я поспешила к калитке.

Местные вампиры не должны узнать о моем прибытии. Вряд ли, конечно, они читают “Волочаровский Вестник”. Не думаю, что его вообще кто-то читает кроме бабушек и дедушек.

– Да погоди ты! – журналист побежал за мной, расчехляя фотоаппарат. – Это же большая честь.

Он опередил меня и попытался задержать.

– Приятель, я не лужа, в которой тонут “Камазы”. Я недостойна твоего внимания. Обо мне, поверь, нечего писать.

Отпихнув журналиста, я полезла в сумку за ключами.

– Уйти, или разобью фотик о твою голову, – пригрозила я.

Да, мной только мафию пугать!

– Не надо! – парень отступил, обняв фотоаппарат. – Он и так однажды побывал в ужасной переделке. Остынь… Пойми, только мэру мы даем центральный разворот, и больше никому, даже его первому заму Елене Варвянской. Ты будешь первым исключением. Я согласую с тобой каждое слово очерка, под роспись. Сверху не добавлю ничего. Я отвечаю за базар. Никто еще не жаловался на меня главреду. Наоборот, писали благодарности. Взять хоть начальника УВД Свербилкина. С моей легкой руки его все в городе зовут Шерифом. А год назад его все звали Трубадуром, потому что он поет и пляшет, а еще играет на трех музыкальных инструментах: гитаре, балалайке и аккордеоне. Шериф-то лучше, согласись. Вот, я принес с собой тот очерк для ознакомления. Читай, дарю.

Я взяла газету, пробежала глазами по странице.

Заголовок: “Шериф с Ильинской Улицы”. Автор: Егор Ветров.

– Егор Ветров? Заклинатель духов? – я поймала парня за руку, пока он не смылся. – Ты-то мне как раз и нужен.

– Я… Нет-нет! Я больше этим не занимаюсь! И я ваще не медиум. Так, было хобби… Неудачное.

– Твоя мама сказала, что ты больше не укрощаешь призраков, – я улыбнулась, пожав плечами. – Но ведь талант не пропьешь. А ты и вовсе трезвенник, по ходу, как и я. Пойдем, – открыв калитку я затащила Егора на участок. – Проведешь спиритический сеанс, вызовешь духов покойных хозяев дома, и я, так и быть, дам согласие на очерк с портретом. Только через месяц, раньше нельзя.

– В дом не пойду, – журналист уперся как осел. – Я сам писал о том, что там случилось.

– Я тебя внесу. Ты знаешь, у меня сверхсила.

Испугавшись, что Егор закричит: “Спасите, убивают!” и переполошит соседей, я отпустила его, развернув к себе лицом, а к дому спиной, и произнесла как можно душевнее:

– Послушай, я предлагаю тебе классную работу. Ты парень любопытный, тебе должно быть интересно участвовать в расследовании запутанного преступления. Все лучше, чем узнавать подробности от третьих и десятых лиц. К тому же, мне сейчас очень нужна помощь. Чем скорее мы сумеем допросить духов погибших, тем раньше найдем их убийц. Надо спешить, злодеев сами не остановятся… Могут погибнуть многие другие жители Волочаровска…

– Не думаю, что у меня получится… и иногда попытка – пытка, но я в игре, – Егор немного подумал и решился.

Я проводила его в гостиную.

– Блюдце, фотографии Ломакиных и пропавших охотников, свечка и спички готовы, – с изяществом фокусника я сорвала полотенце с заранее собранных на медном подносе предметов. – Можешь приступать.

– О, кей. Но, есть маленький прОблем, – Егор развернул пальцы рэперским жестом, – Чокнутый булочник.

– А не веселый молочник? – расхохоталась я.

– Нет, сумасшедший булочник. Из эпохи князя Владимира. Он приготовил подгоревший каравай для княжеского пира и удавился со стыда. Много веков его злобный неупокоенный дух блуждал в пространстве, пока я случайно его не нашел. Я загрузил булочника по полной. Он у меня и в квартире прибирался, и обед готовил, пока я гулял с друзьями и водил в кино девчонок. Три клевых месяца он был моим рабом. А потом вышел из подчинения и набросился на меня со скалкой. Чуть не убил. Еле-еле в астрал его запиндюрил. При следующем сеансе он возродился как монстр из видеоигры и пошел гонять меня с дубиной по кухне. Дык я его снова в астрал. Так и пришлось завязать с вызовом призраков. Боюсь, вернется... древнерусский терминатор.

– Тяжелый случай.

– Еще какой. Дубина жесть какая тяжелая. Где он только ее взял? Прямо с ней из блюдца выскочил.

– Но может, булочник давно успокоился?

– Нет покоя неупокоенным душам, – Егор отрешенно нахмурился. – Но древнерусский хулиган – еще цветики. Были в моей практике медиума и пострашней происшествия. В прошлом году я случайно оживил заколдованный диван, и он стал на людей кидаться, а еще меня однажды дух покойного вампира укусил. Вот, видишь шрам?

Он показал белесые пупырышки на шее.

– Думала, что у меня опасная работа, – я приглушила вздох отчаяния. Везет, однако, мне на неумех. Команда суперская подбирается. Прямо один к одному. – Но ты, Егор, постарайся без очередных ЧП тут, ладно?

– Никаких гарантий. Я предупредил.

Медиум расположился на корточках у края журнального стола и зажег на блюдце фигурную свечу – смеющуюся улитку (другой свечи я не нашла). Разложив рядом фотографии Ломакиных и пропавших агентов, он грозно насупился, поводил руками над огоньком свечи и забубнил низким голосом:

– Повелеваю вам, неупокоенные души, придите на мой зов.

Ответ последовал незамедлительно. Блюдце завертелось волчком, заскользило по столу, высоко подпрыгнуло, легонько вмазало Егору по носу и разлетелось на мелкие осколки.

– Попался, негодник! – взревел огромный красномордый мужик в белой рубахе, холщовых шароварах и лаптях, – Ща я тебе наколошмачу, змей подколодный!

Призрачный гость топтался на столе, как разъяренный бык на арене корриды.

– По-лундра, – заикнулся Егор, вползая под диван.