И друг может предать (СИ) - Волшебная Елена

— Именно, — просиял мужчина, хотя в свете последних событий скорее парень — из-за масок такое различать было иногда сложно, — получив от меня не односложный ответ.

— Яра, вот ты где. Не подаришь и мне танец? А то с другими танцуешь, а со своим кавалером нет! — услышала я за спиной голос Алекса, и, просияв как начищенная монета, радостно подала руку уже ему.

— Разговаривала с сыночком Л.? Его мать была ведьмой, пока её не казнили. Лорд, как говорили, был безутешен, пока не встретил нынешнею жену. И тоже ведьму! А ты неужели не узнала ведьмака? — поинтересовался он.

— Если рождается мальчик, он не наследует силы, — пожала плечами. — Так что определить, ведьмой ли была его мать, уже невозможно. Может да, а может вы убили ни в чем неповинную женщину.

— Ладно, это не важно, — делая очередное движение и ведя меня по музыке, за что я была благодарна, перевёл разговор Алекс. — Мне было сказано, как только народ начнёт чувствовать себя проще, и некоторые парочки начнут уединяться, тут такое довольно часто практикуется, последовать их примеру.

— Что? — возмущённо выпучила глаза я, разве что только не выкрикнула это, поражённая нахальством то ли парня, посмевшего предложить такое, то ли его матери, требовавшей сие от сынка.

— Ты не поняла! — парень на удивление не обиделся. — Нам с матерью нужно будет поговорить без свидетелей, а самое лучше место, это комнатка, где тебе никто не помешает, потому что будут думать, что люди, находящиеся внутри, заняты далеко не разговорами. Но не пойду же я туда под руку с матерью! Вот тут-то ты мне и поможешь.

— Ладно, помогу, — кивнула я, не забывая улыбаться, подражая непрошибаемой, висящей на лице Алекса весь вечер, улыбке.

***

Когда слова Алекса начали сбываться, а людей в зале становиться всё меньше и меньше, парень, лукаво улыбнувшись, оглянулся назад, выискивая королеву, в этот момент так же оглядывающую зал, и, приобняв меня за талию, повёл к арочному проёму, шепча на ухо:

— Сейчас идём по коридору, последняя дверь слева, ты должна улыбаться и выражать даже не симпатию, а восторг ко мне, чтобы, если кого-нибудь встретим, не возникало подозрения, что мы идём не для того, чтобы отдаться пороку.

— Знаешь ли, милый мой, — улыбнулась ему настолько мило, что во взгляде серых глаз читалось удивление, — я не такая дурочка, какой ты меня считаешь!

Сразу за аркой оказался длинный полутёмный коридор, освещаемый лишь лампами, наполовину прикрытыми абажурами, создающими приятный полумрак. Алая ковровая дорожка, глушащая шаги, кадки с дикими розами, оплетающие через равномерные промежутки колоны несущей конструкции алыми мелкими цветочками — всё это создавало идеальную атмосферу. Вот только как Л. умудрился до такого догадаться? Хотя, возможно это нормально на балах, кто знает?

— Слушай, Алекс, — посмотрев, что никого нет вокруг, решила спросить я. — А откуда пошла эта идея про уединение?

— Ну, понимаешь ли, такое было когда-то давно, когда балы были скорее более своеобразным развлечением, чем сейчас. Раньше на них были кровавые игрища, различные жертвоприношения и тому подобное. И собирались люди не на день или два, а на недели. И не все приезжали парами, были же и холостые. Да и сейчас их не так уж и мало. Вот тогда-то и началось такое своеобразное развлечение. Потом, конечно же, один из моих предков это прекратил, но мать при правлении решилась на поблажки. И вот жена Л., твоя многоуважаемая ведьма, уже пару месяцев нарушает традиции, что стало другим очень нравиться. Поэтому тут так многолюдно, — внезапно парень мягко толкнул меня к стене, ставя левую руку возле головы, а правую завёл за мою голову, удерживая её. Сам же легко дотронулся своими губами до моих. Я онемела, а меж тем, его губы уже настойчивее целовали, призывая ответить, дурманя запахом горького шоколада и вина, которое он пил чуть ранее.

— Что ты творишь? — выдохнула ему в губы тихий, больше похожий на шёпот, вопрос.

— Не забывай где мы, — ответил он мне прямо в ухо, а затем неторопливо повёл кончиком носа по шее вниз, к ключице. Я быстро смекнула, что происходит, особенно после того, как заметила мимо идущих людей. Те, в отличие от нас, не оглядывались ни на кого, но, видно, принц решил подстраховаться. Я встрепенулась, прижимаясь к телу парня, чуть откидывая назад от поцелуя в ключицу голову, и, обхватив его шею, ответно, протяжно поцеловала в губы.

Тихо хлопнула одна из дверей. Мы одновременно замерли, разглядывая друг друга. Лицо парня нечитаемое, эмоций тоже нет, зато меня вдруг пробрало на смех. Еле сдерживая его, я потянула за руку этого горе-любовника в нужное нам помещение.

Зайдя в непомерно маленькую комнату, вмещающую только два кресла и кровать, не считая светильников на длинных ножках да кадки со странным цветком, опознать который я затруднялась, я, не переставая смеяться теперь уже вслух, рухнула на кровать, одновременно снимая маску.

— Чего ржёшь? — грубо поинтересовался парень, видимо принимая сей смех на своё уязвлённое самолюбие. И как ему было объяснить, что моя неромантичная натура разрушает любой милый момент, вне зависимости от моего желания. Вот и сейчас его грубый вопрос вызвал ещё одну волну смеха. Мне было искренне жаль его, я понимала, что рушу его уверенность в себе, но ничего не могла поделать.

— Да нет, прости, ничего, — наконец запал кончился, и я, успокоившись, села на край кровати, чувствуя, как она мягко пружинит, так и приглашая уставшее тело полежать. Соблазн был велик, учитывая, что сегодня я, из-за накопившихся дел в поместье, не прилегла ни на минутку.

— Ничего? — обидчиво прищурился он. — Так меня никто не оскорблял! Обычно все млеют от меня!

— О хоспади-и-и-и, — закатила глаза я. — Неужели ты считаешь себя таким умопомрачительным и невероятным? Я вот всё время удивляюсь, почему, если принц, то обязательно красавчик и гений? Почему не тупорылый урод? Хотя про тупорылый ещё можно поспорить, — хмыкнула и замолкла, чувствуя, что парень уже на подходе, и лучше его не злить.

— Вот же дура! — стремительный рывок, и я уже лежу на персиковом покрывале кровати, на которой ещё недавно лишь сидела, а парень хищно нависает надо мной.

— И что собираешь делать? — бесцеремонно спросила, глядя на то, как сбилась чуть набок его маска. Можно было бы поправить, но страшновато. Бешенный он какой-то. Да и пора завязывать с этим, а то ещё действительно убьёт! Но вот только язык думал по-другому: — Изнасилуешь или как-то иначе докажешь своё превосходство? Сдашь меня как ведьму? Или может… — закончить мне не дали, заткнув рот требовательным поцелуем. Хлопнув удивленно глазами, решила полностью не уничтожать парня, вырываясь от него, а аккуратно запустила руки ему в волосы, находя один из кончиков ленты маски. Резко толкаю его локтём в шею, вынуждая перекатить, и вот уже я нависаю.

— Что же ты? — задаю вопрос, дёргая за ленту. Маска так же легко, как и когда-то с меня, слетела с Александриса. — Ничего такой, только мелкий сильно! — улыбка непроизвольно появляется на губах. Кто бы мог подумать, что судьба сведёт меня в одну комнату с самовлюблённым принцем, имеющим комплекс превосходства.

— Я говорил не так! — парень тоже улыбнулся. И, пожалуй, это был первый раз, когда улыбка была не показной, а настоящей.

— А я и не обещала дословность! Лучше скажи, зачем весь этот цирк? — поинтересовалась у него. Нет, несомненно, Александрис был привлекательным, в чём-то даже великолепным парнем, не знаю как другие, но я не умею бросаться в первую же минуту человеку на шею, клянясь в вечной любви. Возможно, это из-за того, что росла одна и так и не научилась доверять, может причина в другом, но в данный момент, я ничего романтичного к нему не чувствовала, кроме, разве что, предвкушения забавы: было интересно, как далеко он готов зайти, чтобы доказать своё великолепие?

— Ты уязвила моё самолюбие, Яра, — парень подхватил меня за талию, вновь перекат, и я под ним. Вот только неожиданно мягкие перины кончились, и от пола меня отделяли только мужские руки. — А теперь ты в моих руках, — хмыкнул он, а я пожалела, что пару секунд назад так хорошо о нём думала. Кретин и сволочь! Ни больше ни меньше.