Воронье сердце. Отбор по принуждению (СИ) - Бородина Мария
— Просто один человек очень сильно меня разочаровал, — отрезала Эландрис.
Оливия сонно повела глазами, и в уголке ее рта задрожала легкая улыбка. Мне тоже не особо хотелось вдаваться в подробности: ведь и так все ясно. Принц задал Эландрис вопрос, который не пришелся ей по душе, и, возможно, касался расовых различий; вот она и перегорела к нему. Может быть, ей даже не хочется идти дальше.
Бронда вернулась раздраженной и взвинченной. Ярость исходила от нее плотными волнами, прошивая воздух разрядами молний. Микаэлла со своими восхищенными расспросами аж шарахнулась. Прибилась к стене, как недокормленная аквариумная рыба, и застучала кривыми зубами.
Третьей шут забрал Оливию. Та пошла за ним, не приняв руки и особо не церемонясь с поклонами. Казалось, ее совершенно не волновало, чем завершится испытание для нее. Вернулась она быстрее остальных: по-прежнему мрачновато-безмятежная, да и делиться впечатлениями не спешила.
— Ибреса Лира Крэтчен, — скомандовал шут. Не расшаркался, не протянул руки, не присел в книксене, не поклонился. Именно скомандовал, полоснув холодным взором и вызвав у меня очередной наплыв внутренней ярости. — Прошу за мной.
И маршевым шагом пошел впереди, гордо вздернув в потолок острый подбородок. Так, будто я собачка на выгуле!
— Может, пропустите меня вперед? — рискнула я исправить свое унизительное положение. — Все-таки, я претендую на сердце принца, а не вы!
— О, ибреса, — спокойно отреагировал шут. — Но ведь вам нравится быть ведомой и подчиняться!
— Да с чего вы взяли? — я тоже попыталась говорить безучастно, но голос предательски дрожал.
— За некоторых здесь говорят их биографии, — в голосе Алексиса прорезалось едкое недовольство, но выйти вперед он мне все-таки позволил. — Знаете дорогу лучше? Ведите меня! Можете хоть весь остаток вечера девушек на аудиенцию водить: мои ноги уже болят от усталости. Я даже дам вам право определять порядок!
Я лишь фыркнула в ответ. Кажется, в этот раз мне удалось переиграть Алексиса.
Собрав в кулак волю и выдержку, я шла по световому лучу к распахнутым дверям тронного зала, и яркое сияние впереди слепило глаза и выжимало слезы. Оставалось лишь гадать, что ждет меня: позор или достойная беседа.
«Не рисуйся», — снова возникли перед глазами аккуратные чернильные буквы. «Нравится быть ведомой!» — выкрикнул им в ответ голос шута. И я словно оказалась зажата между двумя параллельными стенами. Делала шаг вперед, навстречу судьбе, а они сдвигались все плотнее, угрожая расплющить в лепешку.
Мне предстояло разобраться, где мои убеждения, а где чужие наставления за жалкий десяток секунд: прежде, чем я войду в тронный зал. Где кончаюсь я и где начинаются мои друзья. Или… недруги?
Глава 16
— Членов королевской семьи называть только «Ваше величество», — зашептал шут, когда я открыла дверь, и яркий свет маглюмов выжал слезы из глаз. — И на «Вы», разумеется.
— А остальных как?
— А остальных — как осмелитесь, — Алексис ухмыльнулся, и его лицо сморщилось, подобно печеному яблоку.
Тронный зал был весь выполнен белым камнем. Не мрамором — нет — более нежным, почти прозрачным материалом, слегка отливающим ледяной голубизной. Стоило лишь бросить взор на стены или потолок, как глаза начинали болеть. Необычный метод обескуражить противника? Не думаю. Просто у кого-то из предков короля был дурной вкус.
Фигура королевы Инессы больше походила на чугунный печной горшок, нежели на изысканную Хармингтонскую вазу тонкого фарфора. Даже когда королева сидела на троне, ее филейная часть выступала из декоративных отверстий между подлокотниками и сидушкой. Сложно было понять, есть ли у нее талия: обзор закрывали огромные груди. При всем при том, красота и изысканность ее лица сражали наповал. Стоило лишь рассмотреть ее светлые кучерявые волосы и чувственные губы, заглянуть в глубокие зеленые глаза, как становилось понятно, почему король Рихар предпочел именно ее — дочь кухарки из Томокры — девятнадцати красавицам.
Но на этот раз трон короля торжественно пустовал. Лишь по левую руку от королевы, гордо расправив плечи, стоял принц Рэнимор в черном фраке и рубашке, расшитой золотом. Его тугие, пшеничные кудри спускались на плечи, голубые глаза почти безучастно смотрели в пол. Принц походил то ли на мать, то ли на агатовую статую. Я столько раз видела его на экране, но, тем не менее, не узнала бы, встретив в коридорах дворца. Представляла его более сухим, что ли.
За тронами высился полукруг из кресел с карикатурно-громадными спинками. В них гордо восседали ближайшие подданные королевской семьи с такими пафосными лицами, будто они здесь что-то решают. На одном из почетных мест, к своему удивлению, я приметила лысую женщину, что проводила первое испытание. В мужчине, чья одежда была прикрыта белой мантией, я распознала королевского лекаря. Еще один приближенный очень напоминал оружейника, но это точно был не Рэм. Немудрено: дворец такой огромный, королевская свита так многочисленна. Оружейников может быть и несколько.
— Поклонитесь! — шепнул шут.
Я слегка склонилась вперед. Плотно налакированные кудри защекотали шею. Было почти не зазорно: всей Аэрии известно, что дурацкие решения принимает король, а не королева. Именно король Рихар приказал окружить Аэрию куполом пятнадцать лет назад! А Инесса, происходящая из не самых высоких слоев общества, всегда заботилась о народе. Даже «Вороны» это понимали.
Королева легко кивнула, следом за нею — принц. Алексис засеменил к пустому креслу, и мне почему-то стало холодно, будто я лишилась защиты. Впервые за двадцать секунд пробрал ужас. Что я творю, о Богиня?! Зачем ввязалась?! Надо было упираться руками и ногами и отстаивать право на последнее место в очереди!
— Ибреса Лира Крэтчен, — произнесла королева Инесса и легко улыбнулась.
— Совершенно верно, — на редкость бодро отозвалась я, и, опомнившись, добавила:
— Ваше величество.
На всякий случай я поклонилась еще раз. Если играть — так ва-банк.
— Я слышала, вы состояли в оппозиционной группировке «Вороны», — бескомпромиссно заявила королева.
Меня аж качнуло. Заискивать перед королевой резко расхотелось. Ах, она так? Сразу в лоб?! Интересно, как следует понимать такой ход?
— И сейчас состою, — ответила я, решив не врать. — Можете гонца послать, спросить, если не верите.
Королева, к моему удивлению, лишь шире улыбнулась и сильнее распахнула глаза:
— Смело!
До слуха донеслись одинокие аплодисменты. И я, конечно, знала, кто хлопает в ладоши. Только нервы натянулись еще сильнее. Как струны скрипки, когда завинчиваешь колки до предела. А полоснешь по ним смычком — заскрипят и взвизгнут!
— А что вас привело к «Воронам»? — взял слово принц. Голос его был мелодичным и тягучим. И знакомым… Накатило чувство, будто я знаю его всю жизнь. — Вы недовольны политикой правящей двойки?
«Не рисуйся!» — всплыло в памяти прежде, чем я осмелилась открыть рот.
— Не то, что бы я настроена радикально, — осторожно начала я, — но считаю, что Купол — излишняя мера. Соседние страны так же сильно нуждаются в магическом источнике, как и Аэрия. К тому же, эта мера… раскрывает правящую двойку не с лучшей стороны. Ведь теперь все думают, что мы боимся войны. Да и оставлять золотой рудник лишь одному государству — это несколько несправедливо.
На мгновение в зале повисла тишина: такая же слепяще-белая, как пол и стены.
— Весьма забавная точка зрения, — раздался вдруг голос. Один из подданных — мужчина в темно-синей мантии — поднялся со своего места и поправил остроконечную шапку. — Вы родом из семьи торговца, но немного слабы в экономике. Золото шло на экспорт. Сейчас же, когда Аэрия изолирована, толку от него, мягко говоря, нет.
— Никогда не ладила с точными науками, — призналась я. — Но у меня достаточно ума, чтобы понять, что изоляция — это плохо. В Аэрии который год неурожай, и торговля с соседними государствами могла бы спасти народ от голода.
