Юлия Вакилова - Король моего сердца
Пыльная лестница на этот раз показалось совсем короткой: всего несколько ударов сердца — и вот впереди замаячил тусклый свет надвигающегося рассвета. На последних ступенях девушка остановилась, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и, надвинув глубже капюшон, вышла наружу, стараясь соответствовать медлительной походке няни.
Стоящие на карауле стражники окинули ее расслабленным взглядом, не заподозрив подмены. Ожидающий рядом с ними Норк подскочил к принцессе и бережно подхватил ее под руку, как обычно поддерживал Ниньи.
Как же сложно было заставлять себя неторопливо перебирать ногами, подражая мелким шажкам Ниньи, зная, что в любую секунду в спину может полететь грозный окрик стражников!
И только когда угол кузницы скрыл их фигуры от взглядов возможных преследователей, девушка позволила себе расслабиться.
— Сейчас я отведу вас к конюшням, — зашептал Норк, оглядываясь по сторонам.
— А где Бродяга?
— Там-то его и заперли.
— Где? — переспросила она, решив, что ослышалась.
Он правильно истолковал ее тон.
— Поначалу они вообще не собирались его оставлять — подумаешь, простой наемник, которому приплатили за работу. Но вечно подозревающий Керль захотел о чем-то с ним побеседовать, поэтому было приказано запереть его на конюшне. Словно какого-то простого провинившегося служку.
Принцесса поежилась.
— Представляю, в каком он сейчас настроении.
— Я виделся с ним ночью, — пожал плечами мужчина. — Вместе мы и продумали этот план.
— Вместе? — удивилась Эллери. — Я думала, все придумала Ниньи.
— Ей я все рассказал уже после беседы с Бродягой. Не знаю, о чем они беседовали с Керлем, вот только после этого разговора подозрений у того явно не убавилось, коли они так и не решились его отпустить. Потому Бродяга и предложил, по его выражению, ускорить события.
— Он мог так сказать, — не сдержав легкой улыбки, согласилась девушка. — Погоди! А как нам покинуть замок? Стражники на воротах при виде меня сразу же поднимут тревогу.
— Конюхи спят беспробудным сном, я проверил. Бродяга выведет лошадей, я отвлеку внимание стражников, а вы в этот момент проскользнете через небольшую дверь рядом с главными воротами.
— А что будет с вами? С тобой, с Ниньи? Я не хочу, чтобы вы опять страдали по моей вине.
— Да что они могут нам сделать? — добродушно улыбнулся мужчина. — Запрут опять где-нибудь, ну, может, врежут мне пару разочков — да на мне все заживает, как на собаке!
Эллери закусила губу от волнения.
— Не переживайте вы так! — видя ее нерешительность, подбодрил Норк. — Лучше скорее уходите, пока не взошло солнце.
— Спасибо, — она шепнула ему одними губами, будучи не в силах выразить всеобъемлющее чувство любви и благодарности к этим двум людям, которые столько для нее делали.
Возле конюшни их уже ожидал нахмуренный наемник — на лице его наливались синевой яркие следы недавней беседы с королевским слугой. Эллери в очередной раз за это утро испытала раскаяние при виде синяков, разукрасивших красивое мужское лицо.
С Норком они обменялись напоследок крепким рукопожатием, принцессе воин ничего не сказал, но напряженный взгляд не сулил ей ничего хорошего.
Как было условлено, Эллери и Бродяга, ведя под узды двух лошадей, направились к большой хозяйственной постройке, намереваясь дождаться сигнала.
Но здесь в продуманный план вмешались сторонние силы.
— Держите принцессу! Она убегает! — чей-то голос позади них завопил, что есть мочи.
Норк не растерялся — живо сообразив, что дела плохи, он побежал в противоположную сторону, активно размахивая руками стражникам:
— Она здесь, здесь! Скорее, ловите ее!
Глухой топот ног свидетельствовал, что его обман удался. Но двор, точно разбуженный пес, уже начал оживать — появились заспанные слуги, распахнулись двери, в конюшне заржали встревоженные лошади. Конь в руках Эллери вдруг встрепенулся, ответив на зов громким ржанием. Испугавшись, она на мгновение ослабила поводья, — и животное, этим воспользовавшись, вдруг дернулось и резко вырвалось на свободу, стремительно направляясь к призывным голосам собратьев.
— Да оставьте вы его! — с досадой проговорил наемник, завидев безотчетное движение девушки броситься за ним.
Поняв, что медлить нельзя, беглецы побежали прямо к воротам, уже не таясь. Но на пути к заветной двери появилось новое препятствие в лице оставшегося на страже воина, который сейчас с угрюмым видом надвигался прямо на них.
Девушка с ужасом начала тормозить, в то время как наемник, напротив, ускорившись, на полном ходу влетел в стражника, припечатывая его к стене. Завязалась борьба, зазвучали глухие звуки ударов — Эллери отвернулась, чтобы не видеть этого зрелища. А позади уже раздались громкие крики:
— Они у ворот!
Стремительно обернувшись, принцесса увидела толпу бегущих стражников. Одновременно с этим послышался глухой скрип отворяемых створок — это одержавший верх над противником наемник не терял времени даром.
Она подбежала к нему, остановившись у оседланного коня. Одного на двоих.
— Быстрее! — Бродяга прорычал ей, напряженно наблюдая за приближающимися преследователями.
Девушка буквально влетела в седло — не без помощи крепких рук, подтолкнувших ее.
От неожиданности принцесса глухо охнула, а в следующий миг почувствовала, как наемник запрыгнул сзади нее и с силой хлопнул животное по крупу.
Конь устремился прямо в раскрытый проем, голоса за спиной слились в неразборчивый гул, а девушка не испытывала ничего — ни страха, ни триумфа, потому что единственным четким ощущением в этот момент было прикосновение сильных мужских рук к ее талии.
Конечно, она понимала, что иначе ему нельзя было удержаться, — но никто никогда не смел прикасаться к ней так. Ах, сколько уже этих самых «никогда» довелось нарушить наемнику всего за несколько дней их знакомства!
За спиной вдруг раздался глухой стон, резкая судорога, которую она почувствовала всем своим телом. А затем где-то позади них раздался приглушенный ветром крик:
— Не стрелять! Вы можете попасть в принцессу!
С трудом удерживаясь на коне, Эллери позволяла животному самому выбирать путь, боясь лишний раз пошевелиться. Лишь бы как можно дальше оказаться от замка дяди, от слуг отца, которые непременно пустятся в погоню!
Она ждала, что Бродяга вот-вот прокричит ей сквозь завывающий ветер, прикажет остановиться или подскажет направление, — но он молчал, и лишь руки, крепко обхватывающие ее за талию и удерживающие на месте, да ощущение сильного, живого тела за спиной — вот все, что она сейчас чувствовала.
