Алхимия желаний (СИ) - Мелова Дара

— Не страшно, я ведь не человек, — пожимает плечами Арриан и облокачивается на спинку кресла. Его слова вводят меня в недоумение.

— Ты спал рядом со мной каждый день. А теперь это не… страшно? Тебе вдруг не нужно спать?

— Пока ты в таком состоянии — не нужно.

— Хватит…

Я вздыхаю.

Он такой упрямый! И ещё так любит делать вид, что правота на его стороне, что это всё мелочи, которые его не касаются. Становится возвышенным, немного высокомерным и даже слегка снисходительным, будто все человеческое немного чуждо и в какой-то степени слабо, недостойно его Хранительской задницы. Например, если хочется откинуть такие глупости как сон и отдых, которые необходимы каждому существу. Если бы это было ему не нужно, он бы не спал каждый день со мной под боком и признался бы сразу, что это несвойственная ему потребность.

Я невольно сжала кулаки, сминая простынь.

У меня осталось последнее оружие.

— Сдайся, Арриан! — бросаю ему я. Я помню, как говорила ему это пару раз. — Сдайся мне.

Что-то в этот момент изменилось в его взгляде, и, кажется, в мыслях, потому что на губах появилась усмешка. Он на миг прикрывает глаза и даже по-доброму, с лёгким весельем хмурится. Рыбка попалась на крючок, и он это понимает и, кажется, совсем не против поддаться.

— Сдаться тебе? Или на милость сна? — заводит Арриан, поднимаясь с кресла и возвышаясь надо мной.

Ох уж это желание чувствовать превосходство, даже когда ты загнан в ловушку, в которую не прочь попасть.

— В мои объятия, — шепчу я. — Иди ко мне. Теперь я буду сторожить твой отдых.

Он выдохнул со смешком.

Да, это действительно было смешно. Но… почему бы и нет?

— Хорошо, моя милая Хранительница, — произнёс Арриан и прикоснулся губами к моей руке.

Играет со мной, зараза! И от этих слов, да сказанных ещё таким бархатным голосом, елейным тоном, я задышала чаще.

Хранитель отвернулся и прошел к гардеробу, на ходу снимая с себя легкую домашнюю рубашку. Я внимательно следила за каждым его действием — скользнула по каждой выступающей мышце сильного тренированного тела. До чего прекрасно.

— Не подглядывай, — бросил он мне и посмотрел с укором.

Я фыркнула. Мне для выздоровления нужны положительные эмоции!

— Тебе не стоит видеть меня голым, — продолжал шутить он. Я улыбнулась, стараясь не засмеяться.

— Почему? — поинтересовалась я, неотрывно следя за дверью гардеробной, за которой он скрылся.

— Тебе нельзя перенапрягаться!

Как же я по нему скучала.

— Эй! — возмущаюсь я и хлопаю по одеялу ладонью. — Думаю, я смогу держать себя в руках. Может… — я успела почувствовать, как тяжесть и усталость снова возвращаются. Да, оказывается, разговоры отнимают много сил! — Может, это мне и нужно. Ты будешь моим лекарством?

Арриан подошёл к постели в пижамных штанах и футболке, заполз на кровать и почти что плюхнулся рядом со мной. Его руки обвили мое тело. Ощутив вес и крепость объятий, я расслабилась, понимая, как сильно мне это было нужно. Ари положил свою голову на мою грудь.

Я стянула резинку с его волос. Он стал так часто её носить, да и волосы у Арриана отросли, а моими… кажется, уже можно постель застелить. Провела по его светлым прядям, лаская, стала пропускать их через пальцы. Волосы у него не жёсткие, мягкие и пахнут лимоном и кедром. И этот аромат выдает какой-то другой шампунь, которым он раньше не пользовался. Он смешивается, сочетаясь с его запахом — запахом его магии. Сюда же попадает аромат цветущей сирени, и я начинаю теряться…

Арриан поднимается на локте и рассматривает меня. А я не могу налюбоваться им. Несмотря на усталость и тени под его глазами, на напряжённое лицо и чуть нахмуренные брови — он не мог пока расслабиться, — я готова была смотреть на него вечно. Подняв руку, я положила ладонь на его щеку. Он её прижал своей как можно крепче.

— Рад, что в твоих глазах снова сияет свет и жизнь.

И ни намёка на горящие силой радужки? Я свое отражение не видела давненько. Хотелось верить, что зелёный цвет остался со мной после произошедшего.

Что же до магии… Я не чувствовала её вовсе. Но меня это почему-то не беспокоило. Совсем. Не было желания и сил думать о плохом.

— Все эти дни я боялся, что ты уйдёшь, — шёпотом признался он, и у меня мурашки побежали по телу. — Боялся, что ты не выдержишь. Боялся, что не успею помочь, если тебе станет хуже. Боялся закрывать глаза и видеть сны, потому что, открыв их, тебя уже могло не оказаться рядом. Поэтому я не спал, я следил за каждым твоим вздохом. Я не знал, сможешь ли ты пережить ещё одну ночь, следующий час или минуту.

Его страхи. Его истинная причина, почему то, что случилось со мной, встало так остро.

— Арриан…

Он заправил прядь волос мне за ухо и заглянул в мои глаза:

— Я поверил Шанару лишь в тот момент, когда ты открыла глаза. Он говорил мне, что ты уже стабильна, но тебе нужно время очнуться. И я ждал, надеясь, что следующий миг не станет критическим и ты… захочешь вернуться.

— Я никуда не денусь, — заверила его я. Мне показалось важным сказать эти слова снова.

Арриан лег обратно, прижимаясь ко мне, но так, чтобы нам обоим было комфортно и удобно.

— Да, я надеюсь в этот раз ты побережёшь себя.

Что это значит?

Я не успела спросить. Пока я раздумывала, Арриан расслабился. Я коснулась губами его макушки, как обычно это делал он мне, и еле слышно прошептала:

— Я люблю тебя.

Но я не была уверена, слышал ли он хоть слово. Кажется, Арриан забылся крепким сном в моих объятиях. И я почувствовала себя настоящей Хранительницей. Только чужих снов и покоя любимого мужчины, что сделал для меня так много.

Я прижимала его голову к своей груди и думала, насколько я ему благодарна за всё.

Усталость пришла быстро, накинула свой плед на мои плечи, подчиняя своей воле. Я не могла сопротивляться.

И уснула.

Так пролетела ещё одна неделя.

Шанар приходил через день в одно и то же время — днём, после обеда. Он проверял мое состояние и вливал в меня силы, чтобы я быстрее шла на поправку.

В один из таких дней я не успела его дождаться и задремала. Не услышала, как хлопнула входная дверь — возможно, Арриан намекнул ему, чтобы вёл себя потише, так как я провалилась в полусон, — не услышала его шагов и приближения к кровати.

Но я почувствовала его магию. Всё произошло так быстро! Из дрёмы меня буквально вырвало, я распахнула глаза и шумно вздохнула. А затем резко перехватила его ладонь, занесённую над моей головой.

— Ты ведь не целитель, — срывается с моих уст.

И до меня не сразу доходит смысл произнесенных мною же слов. Но я абсолютно уверена в том, что говорю. Внутри пробудилась злость, потому что он подкрался ко мне спящей и уязвимой! Этот маг смеет скрывать от меня правду о себе, желая при этом подобраться поближе. Я гневно выдыхаю и перестаю узнавать свой голос, он звучит властно: — Кто ты?!

Шанар замирает, кажется, даже не дышит от неожиданности поставленного перед ним вопроса. Он растерян и спустя долгие секунды встречается со мной взглядом. Набирает в грудь воздуха, открывает рот, чтобы мне что-то ответить, а я чувствую ложь, которую он собрался мне скормить!

— Не смей мне лгать! — резко, даже для самой себя, выдаю ему я. Меня злит его желание соврать мне, нагло, прямо в глаза. И он уже не может отвертеться, потому что это приказ Хранительницы.

— Я ношу в себе особенный дар, — признается Шанар, и я ему верю. Он говорит тихо, мягко, подбирая каждое слово, как бы извиняясь и при этом умоляя отпустить, ослабить волю, не давить. — Но я не готов к откровениям, Салдарина. Прошу, отпусти. Позволь мне… — он вздыхает и смотрит с мольбой, страхом и надеждой на спасение. — Самому решать, с кем быть откровенным, что кому рассказывать, кому открываться и какие тайны хранить.

И я будто просыпаюсь. Его последние слова остужают мой пыл и все противоречивые чувства прячут колючки, сворачиваются клубком и убираются восвояси. Я понимаю, что перегнула палку. Я применила свою власть и свой дар к тому, кому обязана жизнью. Я теряюсь, забываю, зачем я вообще всё это начала, сила, резко наполнившая мое тело, отступает, я расслабляюсь и выпускаю из захвата его руку.