Юлия Сидур - Пришелец и пенсионерка
Она взяла Шанталь за руку и сказала бодро-весело:
— Девочки налево, мальчики направо! Понемногу рассветало, стало сыро и холодно.
Мокрая трава намочила всем ботинки и низ расклешенных, волочащихся по земле брюк Шанталь. «Скорее бы кончилась эта отвратительная мода», — думала Зинаида Васильевна и сама удивлялась, что сейчас это могло ее занимать. Обратно брели понуро. Каждый из них, несмотря на предупреждение барина, попытался отойти подальше, но боль в голове и шее начиналась такая, что, казалось, глаза выскочат.
Барина стоял около багажника. За его спиной всходило оранжевое солнце. Оно обрамляло узкую змеинообразную голову, как яркий нимб. Зинаида Васильевна отметила, что монстр обладает определенным шармом. Барин излучал уверенность и силу.
Погода обещала быть прекрасной, и от этого стало особенно грустно. Зинаида Васильевна опять потрогала железную бляшку на шее.
Барин был в хорошем настроении, решил пошутить. Физиономия его от попытки улыбнуться выглядела как увеличенное лицо доброй гадюки:
— Оправились! — пролаял он хриплым, как у старого барбоса, голосом.
Он уже какое-то время тому назад начал сипеть. Значит, недомогает. Это обрадовало Зинаиду Васильевну. Наверное, простудился, сволочь, а то можно подумать — никакая зараза этих пришельцев не берет. И все-таки она непроизвольно улыбнулась словам барина. Она единственная из них застала другую жизнь. Когда-то она слышала от сокурсников эти привезенные с летних сборов выражения. Она даже еле слышно пробормотала в ответ:
— Так точно, товарищ младший сержант! Барин услышал, оценивающе посмотрел ей в глаза, но она нарочно крепко зажмурилась.
Неожиданно барин зачастил:
— Вот что, уважаемые, слушайте меня внимательно. У меня есть для вас новость. Оказывается, мой подлый и неверный раб Аполлон Силуянович Дворняшин не отдал вашему богу душу. А я был вполне уверен… Я слышу его шебуршание. Он очухался и ждет вашей помощи. Быстро все трое бегом к дереву, поднимите его и тащите сюда!
Пленники так обрадовались, что бандюк не помер, как будто это был милейший человек на свете. Они бросились в кустики, но внезапно остановились, вспомнив о пятнадцати метрах.
— Мы уже были там! — воскликнул Даниэль, — там нет никого!
— Правее берите, уважаемые, он там! — крикнул барин.
— А пятнадцать метров?
— Хватит вам! Выполняйте, непонятливые!
Все быстро побежали направо, как сказал барин.
— Ой, я боюсь, — бормотал Даниэль. — По-моему, тут кто-то есть и наблюдает за нами.
— Хорошо бы, Даниэль, если так, только ни хрена тут нет, кроме этого железного черта. Нечистая сила побеждает. — Зинаида Васильевна совсем запыхалась.
— Правильно Даниэль говорит, — поддержала мужа Шанталь. — Я пока делала пипи, все время слышала какие-то звуки. Кто-то нас курирует.
Наткнувшись на кучу черных обгорелых веток, они остановились и стали энергично разбрасывать их в стороны. Послышался стон. Оживший бандюга выглядел совсем не страшно. Он открыл заплывшие глазки, но даже сейчас, когда ему так сильно поплохело, он смотрел на склонившихся над ним людей тупо и злобно. В глазах его отражалась жалкая ненависть к тем, кто пытался ему помочь. И все-таки что-то с ним произошло. Он сильно осунулся, похудел — это был другой человек.
Шанталь не могла скрыть изумления:
— Но это не та персона!
В ответ Аполлон Силуянович разразился таким матом, что Шанталь немедленно осознала свою ошибку:
— Это та персона!
Его больше никто не боялся. До такой степени перестали бояться, что начали задавать вопросы.
Даже Шанталь, особенно ненавидящая и презирающая русскую матерщину, не была этим обескуражена, она спросила вежливо:
— Скажите, пожалуйста, ваш хозяин робот? Даниэль, захлебываясь, спрашивал в своей обычной манере:
— Кто он, кто он? Инопланетянин, мутант? Откуда он прибыл?
То, что мутант — это факт, подумала Зинаида Васильевна, но действительно интересно узнать, откуда его принесло! Она тоже стала задавать вопросы:
— Расскажите нам, Аполлон Силуянович, откуда этот шпион, он Си-ай-эй или ФСБ?
В ответ Дворняшин опять ужасно заматерился, но внезапно глаза его помертвели, и он замолк. Запах керосина и одеколона коснулся ноздрей каждого. Пленники вскочили в испуге. Сзади стоял неслышно подошедший барин. Он казался абсолютным скелетом из-за противоестественной худобы. Черная рубашка с белыми пуговицами висела на нем как тряпка, напяленная на пугало. Не обращая на пленников внимания, он сипло обратился к Аполлону Силуяновичу:
— Вставай, ничтожество!
Дворняшин долго кряхтел, сопел, кашлял, плевался, но в итоге встал. Всем показалось, что он даже чуть-чуть подрос. Он потянулся поцеловать у барина руку. Но тот резко ее отдернул и произнес еще более севшим голосом, показавшимся тем не менее громовым:
— В машину, скотина! Я ничего не забыл и ничего тебе не простил!
Дворняшин, охая и постанывая от боли, насколько мог быстро засеменил к машине. Барин оглянулся на троицу и воскликнул сорванным от непонятной хвори голосом:
— Вы тоже, уважаемые, быстро в машину!
Всех троих как ветром сдуло. Когда все затихли на заднем сиденье, он сел рядом с Дворняшиным и буркнул:
— Поехали!
— Куда изволите, барин? — умильно залопотал Аполлон Силуянович.
— Ты все знаешь, — угрожающе произнес барин.
— Угу! — согласился Аполлон и машина плавно двинулась в путь.
— Оружие на месте? — спросил барин.
— Натюрлих! — с готовностью отозвался Аполлон.
— Я говорю не только про пистолет, я спрашиваю: автомат в каком состоянии? Он в рабочем состоянии или в таком же состоянии, как ты?
Произошла секундная пауза. Казалось, что Дворняшин не знает, что сказать. Он в некоторой панике пошарил под сиденьем, затем произнес облегченно:
— Тут он, слава тебе, Господи! Только разрешите, барин, зарядить.
Барин чуть не обомлел от возмущения:
— У тебя незаряженный автомат?
— Конечно заряженный, но я пульки у одного вора покупал, а с ним потом кирдык случился! Закопали его живьем за некачественный товар! А я еще два рожка хороших патронов раздобыл. Неохота рисковать, барин.
— Давай быстрее, собака! Я навсегда прокляну дурацкий город Винницу и тот несчастливый день, когда я с тобой связался! Если бы не твои поганые преступные инстинкты, все было бы закончено в срок!
Дворняшин помалкивал. Он остановил машину, вытащил короткий изящный автомат из-под сиденья и быстро его перезарядил.
Потом молча ехали дальше. Красота вокруг автомобиля казалась померкшей не только из-за темных стекол. Теплая, мягко шевелящаяся, светло-коричневая природа напоминала старые фотографии, снятые еще до появления современной пленки. И снова каждый из пленников страстно желал, чтобы что-нибудь случилось, чтобы полиция появилась и остановила их машину за какое-нибудь нарушение. Чтобы кто-нибудь из водителей проносящихся мимо машин обратил на них внимание и нашел бы в их похожем на катафалк автомобиле что-то странное и опасное. Но ничего такого не произошло. Белых немецких автомобильных номеров стало больше, чем желтых голландских. Проехали город Фенло. Значит, уже Германия. Почти проехали очередной паркинг с заправкой и магазином.
