Закат для нас... - Анна Неонилина
— Я не амбициозный глупец, — возмутился Тимур, — не забывайся солдат. Я знаю, что делаю. Все мои действия направлены на то, чтобы в будущем мы все выжили и были счастливы.
— С кем ты собрался быть счастливым, — тихо проговорила Злата, которая все время разговора мужчин простояла в стороне прислушиваясь к их словам, — если никого больше не останется? Ты и твои люди убьют тех, кого не добили твари. Вы останетесь одни на своей безопасной территории. А потом вымрете, потому что будущее в детях, а не в вас таких распрекрасных. Но рожать некому будет. Или сами начнете, наверное ваш сумасшедший доктор экспериментально вас рожать научит. Что глаза выпучили? Неужели вы и в самом деле думали, что делаете что-то хорошее?
Девушка с отвращением смотрела на Тимура и его людей. Кто-то отводил взгляд в сторону, но их командир смотрел ей в глаза, и в его взгляде просыпался интерес, интерес мужчины к привлекающей его женщине. Злата не замечала этого интереса. Но его заметил Макс. И мужчине это совсем не понравилось.
— Макс, — позвала его девушка, — нужно идти. Они фанатичные глупцы, бессмысленно с ними говорить. Заключать мир они не будут, им это не нужно. Они хотят господствовать, но не понимают, что все эти действия ведут к окончательному падению, что повелевать такими темпами им будет просто не над кем.
Медведев на ее слова лишь кивнул и бросив прямо на снег ножи, которые были обнаружены у Тимура и его людей, подал свистом своим людям притаившемся в лесу сигнал о том, что они уходят. Ни он, ни Злата ни разу не оглянулись покидая поляну и не видели каким задумчивым взглядом их провожает капитан плененного отряда.
Глава 16
«Я цели свои достигаю всегда», —
Запальчиво крикнул диктатор.
«Тебе не сбежать от меня никогда —
Я будущий твой император!»
В сумерках отряд Темирханова во главе с ним самим ворвался в ворота базы, как стадо разгневанных бизонов. На вопросы, что случилось, никто из них не проронил ни слова.
— Дело Златы мне на руки, — рявкнул Тимур Мансурович доктору, когда стремительно проходил мимо него, — живо.
Это единственное, что услышали от вернувшейся с патруля группы. Миссионеры недоумевали, что же такого случилось во время вылазки в лесу. Но никаких ответов не было, вернее их никто не удосужился дать.
Доктор Аркаша же быстрее отправился выполнять поручение начальства в надежде, что Тимур понял его правоту и наконец-то займется поимкой рыжей, чтобы отдать ему, доктору, для того чтобы он раскрыл все секреты Златиных мутаций.
В радостном предвкушении док быстро подхватил личное дело девушки и направился к Тимуру. Аркадий уже предвкушал с каким удовольствием медленно вскроет грудную клетку рыжей, и все это на живую, чтоб слышать каждый ее стон, каждый крик, и получить от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Почему-то Аркадий был уверен, что истязать Злату ему понравится больше, чем других его подопытных.
Робко постучав в кабинет, который занимал Тимур Мансурович, и дождавшись разрешения войти, доктор вошел в комнату, усердно стараясь скрыть предвкушающую торжествующую улыбку. Темирханов сидел в это время за массивным столом задумчиво глядя на картину с лесным массивом, которая висела над диваном. Перед столом начальства стояло два стула, но Аркадий даже и не подумал присесть без разрешения Темирханова. В кабинете свет был приглушённый потому что горел лишь небольшой светильник возле дивана и фигура начальника на фоне темного окна расположенного за его спиной выглядела особенно мрачно. Но все это не заставило доктора оставить своих позитивных мыслей зато все веселье исчезло, как дымка миража, после следующих слов начальства:
— Про девочку забудь, она к тебе на стол не попадет. И все свои извращенные идеи в ее адрес из головы выбрось. Узнаю, что подначиваешь других на ее поимку самого выпотрошу и на ворота, как бабочку приколю, чтоб другим нарушать приказы даже мысль не закралась. Понял?
Доктор сначала согласно закивал как болванчик, затем отрицательно замотал головой из стороны в сторону. Он не мог поверить, что действительно услышал то, что услышал.
— Но как же так, — заблеял он растеряно, — она ценный экземпляр… Там такие возможности. Такой потенциал. Мы же должны все узнать и использовать для себя. Такую возможность упускать нельзя…
— А я и использую, — насмешливо проговорил Тимур, — в своих целях, и для своего удовольствия. Живую, здоровую и ласковую. Кстати, кровь тварей ей дает большую скорость и силу. И я узнал все это без того чтобы ее убивать и калечить. Учись Аркаша как нужно работать.
— Я не понимаю, — расстроено сказал док чувствуя как его мечты по исследованию рыжей рассыпаются как карточный домик, — как живую и ласковую? Она же с этим медведем, Максимом, шашни крутит?
— Дурак ты, Аркаша, — рассмеялся Тимур Мансурович, — моя она будет. И детей мне родит, и способности свои им передаст. Потому что наше будущее это наши дети, а совсем не мы. Мы лишь им все наладим для хорошей жизни. А медведь твой по-хорошему ее отдать не захочет, значит сдохнет. Вот и все.
— Как все, — спросил доктор, он решительно не понимал про какое такое будущее ему говорят, когда раскромсать и рассмотреть под микроскопом каждый кусочек рыжей хочется сейчас, — какое будущее? Мне что детей ваших ждать, чтобы провести мои опыты?
— Ты охуел, Аркаша, — взбесился Тимур вскакивая со стула на котором до этого сидел, — ты кого на опыты отправить хочешь? Детей моих? Я тебя живьем закопаю, гнида. Я сказал тебе забудь, из башки все эти мысли выбрось. Пошел вон, пока я тебя в окно не выбросил.
Расстроенный доктор выскочил за дверь, как ошпаренный. Он совсем решительно отказывался понимать слова начальника. Какое будущее? Какие дети? Тут бы до следующего дня дожить, да от этого все по максимуму взять. А этот псих будущее для потомков своих готовить собрался. Да еще и с кем? С этой девкой рыжей. Что же они в ней такого находят, что берегут как зеницу ока, да еще и поделить между собой не могут. Безумцы! А что если она выделяет какие-то феромоны? Но тогда это действовало бы на всех, а он, Аркаша, в порядке. И голова его на плечах твердо держится и разум не затуманен глупостями.
С этим сумбуром в голове доктор направился к себе в госпиталь. Ему нужно было все обдумать и
