Пленница песчаного альфы (СИ) - Александра Салиева
И вот что с ней делать?
Пришлось откладывать все дела и возвращаться к ней обратно. Благо от моей резиденции до тюрьмы пролегал подземный ход, чтобы не приходилось каждый раз пересекать жаркую пустыню на машине или лапах.
— Совсем ничего не ест? — поинтересовался деловито у охранников, уже будучи возле нужной камеры.
— Ни ест, ни пьёт. Сидит на постели и медитирует.
— Ясно, — вздохнул, махнув рукой в велении открыть затвор.
Девушка, обёрнутая простынёй на манер тоги, и правда, нашлась на кровати в позе лотоса. Прикрыв глаза, она глубоко и размеренно дышала в попытке призвать дзен. И на моё появлении никак внешне не отреагировала. Только сердце забилось быстрее.
Появившаяся следом Розалинда поставила поднос с едой на край постели и удалилась. Дверь за ней закрылась с той стороны.
— Если ты так соскучилась по мне, могла просто сказать охране. Они бы мне передали. Не обязательно изводить себя никому не нужными диетами.
На мои слова не последовало никакой реакции.
— То есть по-хорошему не желаешь?
То больше было риторическим вопросом, чем я действительно интересовался ответом. Поэтому, не дожидаясь того, стянул с себя пиджак и кинул его в сторону прямо на пол. Следом за ним пришёл черёд рубашки и брюк. Только тогда я приблизился к Мириам. Подхватил её на руки и направился в душ, где включил ледяную воду. Конечно же, она упиралась. Но не закричала. Если только мысленно. Ведь в широко распахнувшихся глазах сверкнул настоящий шторм, едва ледяные струи хлынули на её голову. Промокла в считанные секунды. Задрожала от холода. Но больше не сопротивлялась. Просто стояла и смотрела на меня.
Зато больше нет в ней этого раздражающего безразличия.
Воду я сделал теплее. Простыню почти содрал с неё, отбросив в сторону. А как только Мири согрелась, вернул её обратно в кровать.
— Не будешь есть, накажу и не позволю написать письмо отцу, — решил пойти путём переговоров.
Не будем же мы вечность теперь воевать из-за ерунды?
И вот чего снова противится? Провели бы пару-тройку недель в постели, а как надоело — вернулась к себе. Но нет, надо довести до абсурда ситуацию. Но ведь сама же её и спровоцировала. Нельзя просто взять и согласиться пойти с мужчиной на свидание, обнадёжить далеко идущими последствиями, а после не прийти, да ещё и высмеять по итогу за то, что ждал.
Впрочем, упрямство Мириам и тут напомнило о себе. На мои слова в зелёном взоре моментально зажёгся интерес. Но она его подавила за считанные секунды.
— Не нужно писем, — обозначила сухим тоном, прижимая полотенце к груди крепче. — Лучше верните меня.
— Нет. И это не обсуждается, Мириам, — парировал бескомпромиссным тоном. — Я не собираюсь потом ходить и бросаться на народ ввиду твоего отсутствия рядом. Мы будем вместе до тех пор, пока это желание не утихнет. И то, как ты проведёшь это время, зависит только от тебя. Хочется изображать жертву — пожалуйста. Но в таком случае, не обижайся на моё ответное поведение хозяина твоего тела, — поднялся на ноги и принялся одеваться. — Ешь, Мири, всё равно твоя забастовка вредит одной тебе, а не мне, — постучал в дверь.
Послышался звук отворяемого затвора, а затем показалась спина охранника.
— Принесите одежду и обувь для леди. И позови Розалинду. Пусть поможет ей собраться.
— Пусть не приходит, — резко перебила Мириам. — Пусть вас одевает, если вам так нравится её присутствие, — поджала губы, сжала ладошки в кулаки. — А меня домой верните, — закончила всё тем же.
Чем начала откровенно раздражать. Захлопнул дверь перед носом охраны, обернувшись обратно к упрямой девчонке.
— Значит, так, Мир-риам, — сорвался на рычание. — Это тебе не твой замок, и я не твой отец, который будет всё прощать, потакать любым капризам и утирать тебе сопли по любому поводу, уговаривать или лебезить — тоже не стану. Хочешь по-плохому, пусть так. Но ты всё равно пробудешь здесь столько, сколько я захочу, и ни часом меньше. Если ещё не поняла, твой отец не найдёт тебя здесь. Тем более, уже искал. Безрезультатно, как видишь. И мы либо договариваемся с тобой, либо возвращаемся к начальной стадии. Когда я приходил и брал тебя, как хочу. Но домой ты не отправишься. Я всё сказал.
И снова в изумрудном взоре вспыхнула ярость.
— Верните. Меня. В. Мой. Замок.
— Нет!
— Да! — сорвалась на рычание.
— Нет, сказал!
Ярость в изумрудном взоре никуда не делась. Хотя на этот раз перечить волчица не спешила. Сверлила меня злостью, поджав губы, шумно дыша, продолжая с силой сжимать кулаки.
— Верните меня, — повторила, как заклинило.
Чем окончательно взбесила. Сам не заметил, как схватил за горло, прижав к кровати, и навис сверху, придавив к матрасу.
— Последний раз повторяю. Я. Не. Верну. Тебя. Мириам. Ты моя женщина. Смирись.
И, пока она не ляпнула ещё какую-нибудь глупость, впился в её губы поцелуем. Конечно же, она не ответила. Сперва замерла, а после вовсе расслабилась, делая вид, что происходящее ей безразлично. Да только разум она может контролировать сколько угодно, а тело не обманешь. Да и я изучил его уже достаточно, чтобы знать все слабые места. Едва ли минута прошла, а девчонка извивалась подо мной, кусая губы, комкая пальцами простынь, пока я одаривал поцелуями каждый сантиметр бархатистой кожи, в очередной раз доводя нас обоих до полного сумасшествия.
И после этого она хочет, чтобы я её отпустил?
Глава 9
Мириам О`Двайер
В голове царил настоящий апокалипсис. С того момента, как поняла, кем именно является мой пленитель. Просто потому, что Амин аль-Хайят — самое мучительное испытание в моей жизни. Никто и ничто не в силах затронуть так мою душу, задеть сердце, пробраться под кожу, причинять боль одним фактом своего существования. Только он. Один единственный. Тот, кого почти ненавидела. Ровно так же, как и желала. Хотя, кому я вру? Тянуло к этому альфе, что себя забывала. Никакой гордости. Полная капитуляция. В инстинктах. В моей голове. В чувствах. Стоит ему лишь раз прикоснуться. Да и прикасаться тоже не обязательно. Одного взгляда хватает. И я ведусь на что угодно, обманываю себя, теряю, пропадаю. В нём. В том, кто уничтожит меня. А ведь могла бы просто уступить. Сделать, как он хочет. Поддаться и в этом. Но нет. Просто потому, что потом будет ещё больнее. Точно знаю. С каждым
