Муза для темного мага - Анна Сергеевна Платунова
– Всего доброго, – проронил темный маг и направился к выходу.
Да что за невозможный, несговорчивый человек!..
– Подождите! – пискнула я.
Хозяин дома досадливо крякнул и не стал нас провожать, однако не успели мы выйти из гостиной, как нас нагнала худенькая темноволосая девушка. Некоторое время она шла бок о бок с нами, не решаясь начать разговор, но так красноречиво и отчаянно поглядывала на луксура Таэра, что тот, не выдержав, притормозил и развернулся к ней всем корпусом.
– Говорите уже! – раздраженно приказал он.
Брюнеточка испуганно заморгала, а потом, приложив палец к губам, поманила за собой. Мы втроем втиснулись в закуток коридора, отделенный тяжелыми портьерами. Именно что втиснулись: в узком пространстве было не развернуться. Я оказалась лицом к лицу с девушкой, а темный маг возвышался за моей спиной и эту самую спину подпирал своей твердокаменной грудью.
– Вы ведь маг-призыватель? – с мольбой прошептала девушка. – А я племянница Матильды – Иветта. Незадолго до смерти она обещала, что впишет меня в завещание. Но тетя умерла так внезапно, и завещания нигде нет… А этот ужасный-ужасный человек сказал, что дает мне месяц на то, чтобы покинуть дом вместе с Найлой и Риной. Это мои дочери… Мне некуда пойти.
Сейчас луксур Таэр выдаст очередную холодную отговорку: «Прискорбно. Такова жизнь. Ничем не могу помочь». Он иначе не умеет.
– Вы думаете, что завещание в сейфе? – спросил он вместо этого, а я захлопала глазами от неожиданности.
– Думаю, да… Надеюсь! Не знаю… Тетя Матильда как-то оговорилась, что сейф в ее будуаре. Я изучила каждый уголок, каждую полку, но ничего не нашла. Помогите мне, я в отчаянии.
Ах, луксур Гранд, каков гусь! Выгнать несчастную из дома!
– Я ничего не обещаю, – сдержанно произнес темный маг. – Но проводите меня… нас… в кабинет вашей тети.
Бледное измученное лицо Иветты озарилось улыбкой.
– Пройдемте со мной, только тихо. Я проведу вас по коридорам для слуг.
Крадучись, словно воры, мы потянулись друг за другом по узкому коридору. Мне это точно не снится? Темный мрачный мизантроп решил сделать доброе дело? Или им движет научный интерес?
Что бы им ни двигало, двигало довольно бодро, так что уже через минуту Иветта осторожно приоткрыла тяжелую деревянную дверь, украшенную резными завитками, и жестом показала, что нам нужно зайти.
В кабинете царил полумрак, солнечный свет едва пробивался из-за габардиновых занавесей, но постепенно я стала различать обстановку: вычурную мебель на изогнутых ножках, основательный стол, напольные вазы со стеблями сухих цветов, полки, заставленные статуэтками и безделушками, ковер с длинным ворсом, картины на стенах. Ни единого намека на сейф.
«Что-то вы меня совсем запутали, уважаемая госпожа Гранд, – мысленно обратилась я к неупокоенной душе. – Про сейф и племянницу ни слова не сказали! Только и талдычили, что о серьгах. Дались вам эти серьги!»
Глава 16
– Разделимся и осмотрим комнату, – предложил преподаватель.
Иветта кивнула и медленно пошла вдоль стены с полками. Луксур Таэр отправился изучать стол, я двинулась было к картинам, но поняла, что мне нужно задать мучающий меня вопрос магу-призывателю.
– Почему она ничего не сказала о племяннице и о завещании? – прошептала я.
Луксур Таэр потянулся к ручке на ящике стола, но я его опередила. Один за другим я выдвигала ящики, и мы внимательно осматривали их содержимое: письма, перевязанные ленточками, початые коробки конфет – на первый взгляд ничего важного.
– Вопрос для первого курса, – усмехнулся преподаватель.
– Напомню, что я вообще-то учусь на бытовом!
– Я помню, где ты учишься. На мою голову… С душами всегда непросто разговаривать. Порой кажется, что они болтают о ничего не значащей ерунде, но в действительности они всегда говорят о самом важном.
– Хм… Как странно.
Я подошла к картинам, обдумывая информацию. Луксурия Гранд серьги не носила, но много раз повторила, что они должны быть в ушах.
Картины потемнели и потрескались от времени. На некоторых художники изобразили пасторальные картины: овечек, пасущихся на склонах близ руин некогда величественного замка, пастушков, играющих на свирели. На других полотнах были написаны спелые фрукты и кружащие над ними пчелы, окорока и кувшины с вином. Выбивался из ряда портрет полноватой женщины средних лет, она с полуулыбкой смотрела на гостей, кокетливо заправляя локон за ухо.
– Моя тетя Матильда, – представила женщину Иветта, вставая рядом. – Она многим казалась легкомысленной, но на самом деле у тетушки было доброе сердце.
В тот день, когда неупокоенная душа, вселившись в тело темного мага, гонялась за мной по дому, я и вообразить не могла, что при жизни это была вполне симпатичная и обыкновенная женщина. Вот что с людьми делают незаконченные дела!
– Очень жаль, что она так опрометчиво перепутала фундук с арахисом, – посочувствовала я.
Племянница луксурии Гранд вздрогнула и схватила меня за руку.
– Это он так сказал? Тетушка всегда была очень осторожна, когда дело касалось продуктов. Она вовсе не ела орехи, чтобы случайно не ошибиться, ведь и совсем малого количества, буквально одного орешка, хватило бы, чтобы отправить ее на тот свет. Здесь какое-то темное дело…
– Вам обязательно нужно рассказать о ваших подозрениях дознавателю, – сказал луксур Таэр, тоже переместившись к картине.
– Да кто же меня послушает… Никаких доказательств у меня нет, одни домыслы.
Мы втроем уставились на портрет, будто Матильда на картине могла дать какие-то ответы. Матильда молчала, молчали и мы.
– Смотрите, – прошептала я. – У нее ухо проколото!
Действительно, на мочке уха, за которое нарисованная тетушка игриво заправляла прядь волос, виднелась крошечная дырочка. Ее невозможно было заметить издалека.
Луксур Таэр подался вперед, сузив глаза.
– Нужна сережка, – проронил он.
Я зачем-то схватилась за уши, хотя прекрасно знала, что они у меня не проколоты. К счастью, Иветта носила простенькие сережки. Она быстро расстегнула одну из них и протянула на ладони темному магу, но тот качнул подбородком в мою сторону: сейчас я была его руками.
Дрожащими пальцами я взяла сережку: если выроню, она легко может затеряться в ворсе ковра. Я осторожно протолкнула изогнутую дугу в прокол на картине. В комнате сделалось тихо-тихо, мы все не сговариваясь задержали дыхание. Раздался едва слышный щелчок, и картина отошла от стены.
Я оглянулась на луксура Таэра, он кивнул, и я потянула створку, в которую превратился портрет. Так вот где все это время скрывался сейф – прямо за картиной, и был так удачно замаскирован, что только посвященный человек мог без труда его отыскать. Нам же помогло чудо, вернее, подсказка, о которой снова и снова твердила неупокоенная душа.
– Сережка у
