Строптивая попаданка для лорда Протектора - Юлиана Михайловна Григорьева

— Чего это опять Стефания заявилась? — зевая спрашивает Ильхея и из-за этого я не слышу слов Томаса. — Неужели Маркус так скоро вернулся.

— Да, я видела его сегодня ночью, — отвечаю я, продолжая наблюдать за сценой во дворе. — Он сын хозяйки дома?

— Да, такой хороший парень вырос, а красавчик какой, — сонно говорит она. — Он ещё мальчишкой был, уже все девчонки вокруг за ним бегали.

Слышу лёгкий скрип кровати и шарканье по полу.

— Ох, дурная девка, — недовольно заявляет Ильхея, выглядывая со мной в окно. — Опять голая приперлась.

— Почему голая? — недоуменно спрашиваю я.

— А ты думаешь, зачем ей шуба в начале осени, — цокает она. — Опять хотела к Маркусу пробраться.

— Но зачем?

— Так замуж за него хочет. И не она одна такая. Как прознают, что Маркус приехал — сразу толпы набегают.

— Так получается, Томас подумал, что я тоже за этим пришла? — доходит до меня.

— Конечно, ему уже знаешь как надоело этих бесстыдниц гонять?

— Тогда я точно не понимаю почему вы мне поверили, — хмурюсь я.

— Пообещаешь сохранить мой секрет? — прищурившись спрашивает Ильхея.

— Конечно.

— Я — маг. Слабенький совсем, но дар у меня есть — я чувствую ложь.

— Не отказалась бы и я знать, когда мне говорят правду, а когда лгут. Меньше бы обжигаться пришлось.

Ильхея грустно улыбается, смотря на меня.

— Иногда лучше не знать правды. Я поэтому никогда и замужем не была. Может не знай я чего и жилось бы легче, да счастливее.

Очередной вскрик Стефании отвлекает меня от Ильхеи.

— После нашей с Маркусом свадьбы тебя я уволю первым.

Она разворачивается и выходит на дорогу, где её ждёт светлая простая повозка, запряжённая лошадьми.

— Так, представление окончено, пора приниматься за работу, — хлопая меня по плечу, говорит Ильхея.

— А можете мне сначала только ответить на один вопрос? — останавливаю я Ильхею.

— Какой?

— Почему вы скрываете свой дар?

— А ты не догадываешься? — грустно спрашивает она и я мотаю головой. — Потому что для мужчин это сила и власть, а для женщин верный путь в рабство.

— Не понимаю, — хмурюсь я.

— Наверное, у тебя не было никогда близких или знакомых магов, поэтому ты и не знаешь об этой ситуации. Дело в том, что магов мужчин в нашей стране намного больше женщин. Чтобы сохранять и дальше свою власть и влияние им нужны сильные наследники, — вздохнув, поясняет она. — Если отец маг, то и ребёнок будет магом, но именно магический потенциал матери определяет силу их ребёнка. Если женщина не маг, то её ребенок никогда не родиться даже средним магом. А поскольку женщин-магов почти не осталось, то за каждую идут бои и споры. Зачастую их либо выкрадывают ещё до совершеннолетия, либо предлагают королю что-то для разрешения на брак без согласия со стороны девушки.

— Но это же варварство, это просто безумство какое-то! — ошеломлённо возмущаюсь я.

Я просто отказываюсь верить своим ушам. Хельга говорила, что за женщин-магов борются, но тогда я представляла себе романтичные поступки с целью покорить девушку, но совсем не то, о чем говорит Ильхея.

И король! Получается, что сам король этому потворствует вместо того, чтобы разобраться с проблемой исчезновения магии.

— Это наша жизнь, Вера, — тихо говорит Ильхея, направляясь к двери. — Тебе очень повезло, что у тебя нет магии, благодаря этому у тебя есть шанс на счастливую жизнь.

Ильхея выходит, а я еще какое-то время сижу на кровати, глядя в одну точку.

Я думала, что моя главная проблема после помолвки — это научиться использовать свою магию, а оказывается, что помимо этого мне нельзя допустить, чтобы хоть кто-то об этой магии узнал.

И если ещё ночью у меня проскользнула мысль, чтобы попросить о помощи с развитием своей силы Маркуса, то теперь я понимаю, что он первый, от кого мне стоит держаться подальше.

Пока я совсем не представляю, что мне делать, но в любом случае пора вставать.

Нельзя подводить Ильхею, тем более в первый же день.

За завтраком со мной сухо здоровается Томас и полностью игнорирует Янина. По её усмешке я понимаю, что к утру она не одумалась и правда собирается мне устроить какую-то подлянку.

Надо быть начеку.

Позже Ильхея показывает где что находится. Определяет мне фронт работ в виде уборки всего дома.

Я на четыре дня выпадаю из жизни, потому что большая часть особняка оказывается в крайне запущенном состоянии.

По словам Ильхеи, Янина убирает только там, где бывает хозяйка, а в остальные комнаты может не заходить месяцами.

Ещё в мой первый день работы Маркус со своей матерью, которую я так и не видела, уезжают в столицу к какому-то лекарю.

Янина, довольная моим появлением и отсутствием хозяйки, целыми днями либо проводит время в саду, либо гуляет в городе.

Хочется ей высказать, но решаю пока не будить лихо. Всё же мне самой хочется немного покоя, чтобы прийти в себя и понять, как действовать дальше.

Каждый день я мучаюсь мыслями о Роберте, которые не дают мне покоя даже не смотря на усталость.

Я прокручиваю в голове каждую нашу встречу и каждый разговор. Я чувствую какую-то странную горечь внутри, но не понимаю почему.

К четвертому дню тело ещё сильнее ломит от непривычной нагрузки. Поэтому, закончив, я сразу же сваливаюсь в постель и моментально засыпаю, мечтая, чтобы хотя бы сегодня мне не снился Роберт.

Но, оказывается, лучше бы он мне просто приснился, как раньше.

— Где ты? — рычит Роберт и я открываю глаза.

Я больше не в комнате с Ильхеей. Сейчас я нахожусь в каком-то незнакомом кабинете.

Я сижу в кресле, передо мной стол, а за ним сидит Роберт, попивая янтарную жидкость из бокала и прикрыв глаза.

Как всегда красив и безупречен.

Неужели я перенеслась обратно к Роберту?

Да, я думала о нём и много, но я точно не собиралась возвращаться.

— Почему я здесь? — испуганно спрашиваю я и Роберт открывает глаза.

Он прожигает меня взглядом, поднимается со своего кресла, становится около меня и наклоняется к моему лицу.

— Ты настоящая, — то ли спрашивает, то ли утверждает он, прикасаясь своей огромной ладонью к моей щеке.

Я невольно прижимаюсь сильнее к его ладони, пока всё моё тело наполняет тепло от его прикосновения.

— Ты здесь, — более осознанно говорит Роберт. — Получилось.

Всё как-то странно. Всё вокруг как будто иллюзия.

— Это сон? — предполагаю я, оглядываясь.

— Да, — коротко отвечает он, не сводя с меня глаз.

Он ставит свои руки на подлокотники кресла и наклоняется ко мне. До