Девушка и дракон - Яра Вереск

Сэни помнила этого маленького дракончика, вырезанного из липы. Нэнги показывал. Он вообще был в восторге от всего драконьего.

Письма, которые сам Яшма писал сыну, тоже лежали здесь, и те коротенькие корявые записки, которые Нэнги писал в ответ. Запечатанные как полагается, сургучом и печаткой, они только сейчас добрались до адресата. Всего три письма.

— Миа…

Портрет, что стал собственностью Нэнги лишь потому, что у него невозвратно откололся край.

Миорна на нем не очень похожа на себя живую — слишком строгая, неулыбчивая, в слишком нарядном платье. Сэни ее такой ни разу не видела.

Девушка все-таки отошла к краю поляны, давая возможность Яшме побыть наедине с наследством.

Не жалей его, уговаривала себя. Не вздумай жалеть. Такие как он не любят, когда их жалеют…

Откуда ты это знаешь?

Я сама ненавижу, когда меня жалеют. Меня все время жалеют.

Он не ты.

Сэни присела на корточки и начала быстро собирать в ладонь землянику. Это повод сделать вид, что ей нет дела до… верней есть, но она не хочет навязываться.

Яшма торопливо укладывал в сундучок все, что недавно так поспешно вынимал из него. Сейчас он закроет крышку и уйдет, резко кивнув на прощание. Уйдет.

Девушка прикусила губу, поднялась. Красные ягоды скатились с ладони в траву. Отдать амулет надо. Надо сделать это сейчас — потом шансов уже не будет. Принц станет королем и уедет в столицу.

Яшма все еще стоял на коленях возле закрытого сундучка. Она сказала его затылку:

— Вы… вы только знайте, что я тоже их помню. И всегда буду помнить…

— Да.

Поднялся. Высокий, хмурый. Какой-то больной. Я это сделала, подумала Сэни. Это из-за меня. Светлые, боги, это из-за меня…

— Сэни…

— Я вам не все сказала. Я… вот…

Она поспешно вытащила из кармана цепочку с подвеской-драконом.

— Это ваше. Извините.

Сунула цепочку ему в ладонь и побежала к дороге, прикусив губу. Глупо получилось. Но когда после долгого молчания приходится подбирать самые правильные слова, эти слова находятся, но не сразу. Совсем не сразу.

И чего побежала, спрашивается. Все равно потом возвращаться. За плетенкой. Ее ведь и хватиться могут. Это одна из тех, в которые укладывают свежеиспеченный хлеб.

Глупо-глупо-глупо.

Не попрощалась. Ничего не сказала из того, что хотела сказать.

Прав был давешний капитан — дикая она. Глупая и дикая. И неправильная. Нет — сумасшедшая, больная. Тихая дурочка. Это правда. Это ты себя уговаривала, что притворяешься перед полковником и перед родней, а на самом деле доктор сказал сущую правду. Ты и вправду повредилась тогда рассудком.

Остановилась перед стеной родного замка. Не дело возвращаться зареванной и раскрасневшейся. Вдруг кто увидит…

— Сэни.

Обернулась. Яшма стоял всего в десяти шагах. На губах — что-то вроде улыбки.

Молчит и смотрит сквозь все тот же прищур. И до тебя, наконец, доходит: у него кроме этих вот воспоминаний ничего нет. Точно так же, как у тебя. И ему завтра — отправляться в драконью пещеру. Примерять корону. Потом три дня еще пировать, празднуя собственную коронацию. И точно как тебе — никому и никогда не показывать свою боль.

Сэни тоже улыбнулась. Наверное, получилось у нее ничуть не лучше, чем у него. Вернулась. Уткнулась носом куда-то в подмышку наследного принца и разрыдалась, наконец. Так, как уже восемь лет запрещала себе. Так, словно Яшма пришел прямиком из давнего прошлого, оттуда, где все еще хорошо, где еще ничего не случилось, и можно быть собой.

5. Мастер Дин

Кварц пробежал чуткими пальцами по цепочке, кивнул собственным мыслям. Яшма сидел возле стола в расслабленной позе, глаза прикрыты, руки лежат на коленях.

— Везучий ты, — сказал лекарь после долгой паузы. — Сам не понимаешь, какой везучий.

— Понимаю.

Голос ровный, интонации практически отсутствуют.

— Тебя словно крылатый хранит. Сиди смирно, попробуем восстановить защиту…

— Я и так сижу смирно. Но времени у нас мало. Сегодня вечером двор выезжает в горы. На официальный прием к дракону.

— Хранителю привет… отлично… нет, ты и впрямь везучий.

Кварц выпустил, наконец, из ладони цепочку драконьего амулета, и даже хлопнул бывшего командира по плечу:

— Молодцом. Не снимай его больше.

— Все еще не желаешь присоединиться к нашей веселой компании?

— Думаю, мне проявляться преждевременно. Зато… вот. Это тебе письмецо. От Агата.

— Отлично.

Яшма не стал вскрывать конверт из плотной кинтенской бумаги, просто сунул его за пазуху. Пора возвращаться во дворец. И так уже время обеда. Не дело будущему королю заставлять придворных ждать. Никаких государственных дел у него пока быть не может…

А все-таки жаль, что Кварц упрямо отказывается появляться при дворе. Его можно понять, но… как же хочется иметь рядом хотя бы одного верного человека.

Дорога до драконьей пещеры замощена почти по всей протяженности. На каждом сотом шаге устроены каменные вехи, над которыми волей мага могут зажечься синие колдовские огни. Стоит только активировать вложенное в камни заклятье.

Если коронация проходит в зимнюю пору, эта предосторожность лишней не бывает. Традиционно королевский кортеж отправляется к пещерам с вечера. Ночь будущий король проводит наедине с собой в темном нутре горы, а утром выходит уже в короне.

Доподлинно никто не знает, что там, в глубине и темноте, происходит, а сами наследники королевской власти помалкивают. Известно лишь, что пещеру охраняет стража, а внутри там постоянно живет Хранитель. Причем, должность это наследственная, и переходит лишь по прямой линии от отца к сыну.

Есть еще драконья вотчина, долина, в которой разводят овец для прокорму крылатого, буде золотой хозяин низин вернется в свою обитель… но это, как раз, возможно — сказки.

Огни мерцали едва заметно — солнце еще не село.

Кортеж двигался неспешно, парадным строем. Вдоль дороги его встречали обитатели окрестных деревень. Завидев богатый выезд, люди принимались кричать и подбрасывать шапки. Яшма дремал в белой вызолоченной карете — ему было тошно от происходящего. Словно все это розыгрыш, шутка, которую надо просто пережить.

Что делать после коронации, он прекрасно представлял. Перспективы складывались такие, что хоть вой… но отказ от короны неминуемо приведет к гражданской войне и развалу страны на мелкие княжества, а этого допустить нельзя.

Просто потому, что нельзя.

Так бывает.

Надо восстановить охрану границ — Мессонг, захваченный год назад войсками Акуана, служит источником постоянной опасности…

Надо подрезать крылья землевладельцам южных провинций — слишком много власти они забрали…

Надо, наконец, провести толковую военную реформу. Армия, которая