Согретая льдами. Книга 2 - Лидия Вьюжная
Отчасти это пугало, но страх подавлялся холодной уверенностью, что сейчас это не так уж и важно. Потом, все когда-нибудь потом.
Когда силы начали покидать, я поддалась тяжести век. Так и уснула, сидя в кресле с поджатыми ногами.
Глава 9
Мне снилась зима. Такая родная, которая была лишь у меня дома. Снег летел хлопьями, рисуя причудливые узоры, и выбирая место для приземления.
Белые просторы успокаивали, вселяя уверенность и гармонию. А вот и пара снежинок упали на вытянутую руку. Странно, но они не таяли. Я поднесла руку поближе к лицу, чтобы разглядеть многогранный узор.
Как же они прекрасны. Природа — лучший художник.
В состоянии эйфории я закружилась, вторя снежинкам. Глаза зажмурила от удовольствия. Губы сами собой расплылись в довольной улыбке. И откуда-то изнутри вырвался радостный смех.
Вот оно — счастье. Просто момент, когда ты радуешься тому, что ты есть. Тебе нравится все: твоя жизнь, окружающая обстановка и люди…
Я резко открыла глаза.
Последняя мысль разрушила картину идеального момента. И в тот момент я думала о Люцерии.
Быстро осмотревшись, поняла, что нахожусь все в тех же лекарских покоях. Только вот не сидя в кресле, а лежа на тахте. Но я точно помню, что засыпала в кресле. Хотя, в чем я могу быть уверена после последних событий?
А сон был чудесным. На губах заиграла та же улыбка, что была вызвана снегопадом.
— Хороший сон приснился? — раздался хриплый голос со стороны кровати.
Я перевела взгляд на хозяина голоса. Да, не ошиблась. Люцерий.
Быстро подскочив, я метнулась к мужчине. Но не тут-то было! Охрана скрутила меня и отволокла в другую часть комнаты. Я даже моргнуть не успела, честно. Вот это оперативность!
— Отпустите, — начала звереть я.
Да, я виновата в том, что случилось. Но не я же проткнула Люцерия. Дай Всевышний сил не убить этих чернокожих!
— Вы все свободны, — еле заметно махнул рукой Люцерий. — Оставьте нас со Снежей вдвоем.
И вот, когда я приказала отпустить, они не послушали, но стоило взять слово «хозяину» и мои руки тут же оказались свободны. Послушные какие.
Я же, больше не обращая внимания на остальных, подошла к кровати Люцерия и аккуратно села с края, чтобы не потревожить его.
— Как ты себя чувствуешь?
— Гораздо лучше, чем пару часов назад, — спокойно ответил он. — Надеюсь и тебе спалось комфортно. Я приказал принести что-нибудь поудобнее кресла.
Это ли не благородство? Но только теперь ни во что не хочется верить. На ближайшие лет пять я разочаровалась в человечестве. И хорошим помощником мне послужила ледяная стена на чувствах и мыслях. Больше никаких ярко-розовых эмоций. Лишь расчетливый холодный разум.
За рогатого поволнуюсь, пока не встанет на ноги. Но уже сейчас, словно заклятие, мысленно твержу себе, что нельзя чувствовать.
— Я знаю, что не делала этого, но считаю, что должна принести свои извинения, — проговорила тихо, но четко.
Мне нужно было это сказать, чтобы заглушить последнее чувство внутри — сожаление.
— Снежа, я все прекрасно помню, — заверил меня Люцерий, кладя свою руку поверх моей. — И мое упущение, что не сказал охране, что в этом нет твоей вины. Но, как понимаешь, мне было слегка не до этого. Главу штаба безопасности я отослал, не дав даже двух вопросов задать для расследования.
— Конечно, я понимаю. Тебе стоит отдыхать и набираться сил. Я очень рада, что ты жив, Люц, — улыбнулась так искренне, как только могла.
— Я тоже рад, не хочется погибать в самом расцвете сил, — хрипло усмехнулся мужчина.
— Юмор — это хорошо. Значит, точно поправишься, — подбодрила его я. — Мне нужно принять душ и переодеться…
Я оглядела свои руки и платье, которые так и остались перепачканы черной кровью, но теперь уже засохшей. А под ней на запястьях просвечивались два красных следа, где была содрана уже моя кожа.
— Только потом возвращайся, нам есть что обсудить, — слегка сжав мою руку, серьезно ответил мужчина. Он внимательно смотрел на меня, словно изучая.
— Конечно, — кивнула ему.
— Тебя проводят.
Тут же в дверь вошла знакомая мне девушка. Та самая служанка из моих покоев. Все-таки стоит узнать ее имя…
Но еще одна мысль не выходила у меня из головы.
— Ты мысленно умеешь приказывать? — с сомнением покосилась на лежащего мужчину.
Все, что он желает — тут же исполняют. Прям всевластие. И ладно, когда он рукой машет и все видят, но вот так, через стены…
Люцерий рассмеялся.
— Не то, чтобы мысленный приказ. У всех слуг есть руна подчинения, и я могу воздействовать на нее, тогда они понимают, что нужны.
— Ага, руна… Я поняла, — кивнула ему. — Хотя… ни черта не поняла, но с этим потом.
И не дожидаясь ответа, направилась к выходу. Нужно смыть с себя остатки ужасной ночи, которая, дай Всевышний, была первой и последней в моей жизни.
Девушка-служанка молча шла впереди. Я же следовала за ней. В этом замке я не умею ориентироваться, потому что не была и в десятой части сей громадины. Начинать разговор тоже не было желания. Полностью погруженная в себя, я лишь следовала за проводницей.
И нет, я не была погружена в мысли. Впервые за долгое время. Как же, оказывается, мне надоел непрекращающийся поток домыслов, раздумий, догадок…
Сейчас я просто слушала тишину внутри себя. Холодную и пустую, но такую уютную. Никогда бы раньше не подумала, что мой собственный мозг доставляет мне столько неприятностей и хлопот. Вечно на взводе, вечно как натянутая струна… И вот, меня отпустили.
Теперь я спокойно плыву по течению, не раздумывая «куда». Почему же раньше не получалось так отгородиться от лишней мыслемешалки? Может и жизнь приняла бы совсем другой поворот?
Но, что об этом сейчас? Наконец-то я познала внутреннее спокойствие и гармонию. Теперь смогу понять, кто же я на самом деле. Может быть эмоциональные порывы заставляли меня быть кем-то другим? Может быть я занималась чем-то иным, чем хотелось бы? Чувствую, что теперь будет куда интереснее.
Незаметно для меня, мы оказались в моих покоях. Да, еще один плюс. Я стала воспринимать все как данность и не грести против течения. Мне выделили покои — значит они мои. И больше никаких терзаний, что замок не мой и хочу обратно в Илизир.
Хочу, конечно. Но и здесь неплохо. Я столько всего еще не успела узнать и увидеть, что
