Мой сводный дракон - Ирина (Иринья) Коняева
– Смущением больше, смущением меньше, – хмыкнула я. – Говори.
Я продолжила завтрак, демонстрируя, что меня совершенно не трогают неприличные намёки. Я совершенно точно знаю, что вела себя выше всяких похвал и единственная моя «провинность» – то, что подошла к окну «с самыми коварными намерениями».
– Вчера ты обратила внимание на нескольких мужчин, более того, задержала на них взгляд. Магически одарённые расы чувствуют любое внимание со стороны и отвечают на него – агрессией, дружбой, взаимной заинтересованностью. Вариантов тьма.
– Даже исподтишка нельзя? – ужаснулась я. – А как тогда изучать этот самый мир? Как заботиться о своей безопасности? Все люди, когда заходят в наполненное незнакомцами помещение, оглядываются и оценивают обстановку. Это ведь совершенно естественно, – убеждённо и эмоционально произнесла в ответ.
– Если бы ты оценивала их так, как описываешь… – бросил Рагнар очередной намёк.
– Ну… признаю, да. Я смотрела с другим интересом – научным!
– Алессаль, ты – девушка.
– Звучит как смертельный диагноз.
– Ты красивая молодая девушка, аристократка, к тому же невинная и чистая, светлая. Ты словно магнит для мужского внимания. Свет всегда привлекает тьму.
– Вот будет забавно, если моей магией окажется непроглядная тьма, – расхохоталась я. – Ладно, это всё шуточки. Давай вернёмся к изначальному вопросу. Итак, я могла спровоцировать местных мужчин своим любопытством. Открытое окно – это что–то вроде приглашения?
– Для вампиров – персональное приглашение, для эльфов – повод применить дурманящую пыльцу, для большинства мужчин – просто провокация.
– Окно я не открыла, но ты пришёл, – напомнила я.
– Да. Потому что я отчётливо уловил сильное возбуждение и решил, что ты под воздействием. Но в спальне никого не было. Ты хотела меня, Алессаль.
В лицо будто кипятком плеснули. Раскалённой лавой она растеклась по телу, активируя огонь иного толка.
Звякнуло. Кажется, упала вилка из ослабевших пальцев.
Я смотрела в потемневшие от страсти глаза Рагнара и не могла разорвать это чудовищное напряжение. Притяжение. Дикое пламя, разгорающееся в теле.
Схватилась за край стола, сжала пальцы в попытке удержать себя от ошибки.
Здравый смысл тоненьким писком напоминал, что я не должна поддаваться, что должна быть сильной, но за рёвом сметающего всё на своём пути пламени он казался едва различимым, не важным.
– Я… – Голос не слушался. В горле неожиданно пересохло. – Я…
Картинка перед глазами смазалась, поплыла. Я видела объятый пламенем силуэт Рагнара. Тёмный. Стремительно теряющий очертания.
Как вдруг отчётливо уловила чуждый, совсем не подходящий ситуации запах. Глаза защипало.
Вздрогнула, выныривая из странного состояния.
– Мамочки! – вскрикнула, отстраняясь от полыхающей белоснежной скатерти и столешницы, обугленной в тех местах, где я за неё держалась. Пальцы проникли в деревянное полотно, оставив глубокие чёрные выемки.
В ужасе посмотрела на пляшущий и будто бы живой огонь. Он с любопытством исследовал стол, заглянул в чашку, недовольно выбросил сноп искр и обиженно уполз, с куда большим энтузиазмом продолжив уничтожать ткань и рисовать тёмные узоры на столешнице.
– Не пугайся, он не причинит тебе вреда. Положи руки назад и призови его, – подсказал Рагнар.
Кашлянула, прочищая горло. Несмело коснулась отметин, которые умудрилась оставить.
– Горячо.
– Терпи. Если он поймёт, что тебе страшно, считай, осталась без магии.
– Как это? – возмутилась, вытаращив глаза.
– Стихии коварны и опасны, они подчиняются единицам и постоянно испытывают их на прочность. Тебе не повезло.
– Почему не повезло? Очень даже симпатичный огонь, – оскорбилась я в лучших чувствах. – Многие в Харраде пользовались этой стихией и ничего, справились.
– Твой огонь не стихийный, Алессаль, а живой и потому самый сложный в обращении. Его почти невозможно укротить, потому у людей его зачастую сразу блокируют, – объяснил Рагнар.
Я посмотрела на любопытный огонёк, который без зазрения совести забрался в тарелку брата и сейчас «лопал» остатки его завтрака. А мой не тронул. Да мы с ним уже на одной волне! Чувствую, что подружимся!
Взяла вилку и нож, стараясь не морщиться от их температуры. Ощущения были не из приятных, но Рагнар сказал, что меня огонь не обожжёт, значит, сомневаться не приходится. Каким бы сложным типом ни был брат, а слов на ветер он не бросает.
Отрезала кусочек омлета с сыром, с удовольствием проглотила.
– С дымком даже вкуснее, – оценила новую «пряность» в блюде и продолжила есть, наблюдая, как мой «засланный казачок» подползает к противоположному краю стола. – А блокировать свою магию я никому не позволю. Не думаю, что живой огонь сложнее в обращении, чем ты.
Сохранить невозмутимость удалось ценой невероятных усилий. У Рагнара был такой вид, что я отдала бы все свои ценности с Земли ради одной–единственной возможности – запечатлеть его на видео!
Между тем, я отрезала ещё один кусок омлета и принялась тщательно его разжёвывать, наблюдая, как братец пытается не лопнуть от избытка чувств. Не знаю, к счастью или сожалению, но он быстро вернул себе привычный надменный вид.
– Призови огонь, – произнёс он без всякого выражения.
Интуиция включилась моментально: шутки кончились. Язвить и провоцировать дальше не стоит.
Беспрекословно положила руки на дымящуюся столешницу, замерла на секунду, привыкая к температуре, и мысленно приказала огню погаснуть.
Прыгающий со стороны Рагнара огонёк недоверчиво замер и «посмотрел» на меня, поражаясь такой наглости.
– Так, дорогой, или ты будешь сотрудничать или тебя вновь запрут на веки вечные, – сообщила я этому хулигану. – Живо ползи назад! Будем с тобой разбираться позднее и без свидетелей.
Пламя недоверчиво рявкнуло, охватив разом всю поверхность стола и взимаясь на метр к потолку.
– А я говорил, – хмыкнул Рагнар, и не думая подскакивать и отходить от источника опасности.
– Ладушки, – игнорируя брата и обращаясь только к огню, выдохнула я, поднимаясь, чтобы разговаривать с ним на равных. – Если ты любишь публику, будет тебе разбор полётов при свидетелях.
– Алессаль, – начал брат с явным предостережением в голосе, но сейчас я была целиком и полностью сосредоточена на куда более важном собеседнике.
Шагнула впритык к полыхающему столу, со всей силой треснула кулаками по поверхности.
– Что ты себе позволяешь?! – рявкнула недовольно. Пламя застыло, не понимая, что происходит. Ну ничего, сейчас я всё разжую: – Ты, мой дорогой Огонёк, сильный, мощный, умный, красивый и вредный. Как я, кстати. Но ты забываешь главное – мы команда. А в команде действуют сообща, а не тянут одеяло на себя. Сейчас ты показал себя, как плохой командный игрок и лишился преимущества в нашем тандеме, – с нотками учителя физкультуры его же и процитировала. – Сворачивайся, завтрак для тебя окончен. И хорошенько подумай над своим поведением до следующей встречи.
Пламя взревело, рвануло на меня,
