Вампиры и бытовуха, и Маша - Татьяна Антоник
— Спасибо и на том, что не молнии в филейную часть, — добавил вдруг Кевин веселым тоном.
Все со страхом посмотрели на него.
Глава 4. Творчески ориентированная личность и потайной вход
Маша Антонова
Казнь вампиров отменилась. Добрая я и пушистая.
На следующий день, как только встала и осознала, что прошедшие дни — не сон, а явь, и я, правда, в другом мире с говорящим котом и без сестры, подвезли мое изобретение.
Ну ладно, не мое. Но кто в Аридии про это знает?
— Маша, просто невероятно! — довольно провозгласил Триаль, вертя в руках очки. — Теперь ничто не помешает мне участвовать в дневных сессиях совета.
— А я смогу выезжать в банк или патентное бюро, — вторил ему де Руаль.
Наблюдая за приподнятым настроением моих вампиров, воздела руки к потолку. Это чудесно, что мне не надо больше ходить в данные заведения. Мы быстро набросали формат доверенности с полномочиями. Пусть Жофре высасывает эмоции из несчастных, которые там находятся. Государство не высосало, так этот эмпат добьет.
День начинался замечательно. Теперь семейство де Цепеш сможет выезжать в город днем, а работники закончили с выравниванием стен, и все мы ждали, когда высохнет шпаклевка. Ребята показывали превосходный результат: один день, и все комнаты, требующие ремонта на первом этаже, были обработаны. Глядишь, мы работы за месяц закончим.
Так что я и близнецы в праздном безделии носились по коридорам, играя в прятки с догонялками.
Что за мир? Тридцатилетние дети здесь грызут гранит науки, перевоплощаются в летучих мышей, а простейших игр, таких, как войнушка, например, они не знают.
В один момент нашу идиллию нарушил он. Тот, кого я прозвала про себя одиноким рейнджером — уж слишком он напоминал персонажа из фильма.
Эйден де Рибер — страшный, то есть старший брат Кевина, а еще главный дознаватель Дримгейта. И кто его впустил? Наше умертвие Клод? Надо будет спуститься и пересчитать все косточки этому скелету.
— Добрый день, Мари, — приветствовал меня оборотень и попытался подойти ко мне с каким-то конвертом.
Тут же вокруг него закружили Форд и Норт с требованием поучаствовать в салках, и этот качок сдался под натиском неугомонных мальчишек.
— О дети, — вдруг вышел к нам Триаль и одухотворенно начал говорить, наблюдая за мучениями Эйдена, — сначала заводишь их, а потом отсылаешь куда подальше.
Я хмыкнула. В чем-то я понимала несчастного отца. А если уж взросление у вампиров растягивается почти на пятьдесят лет, то даже поддерживала.
— Мари, — наконец смог приблизиться ко мне дознаватель, — не знаю, что вы натворили, но вас завтра вызывает городской совет.
— Это еще зачем? — возмутился де Цепеш. — Мари под моим надзором. Почему я не в курсе, если я в совете?
Оборотень устало вздохнул.
— Как бы там ни было, девушке следует предстать перед главами. Могу я поинтересоваться, чем вы могли их разозлить? — пытливым взглядом изучал меня де Рибер.
— Понятия не имею, — ответила я.
Ну вот правда. Неужели де Дюпон обиделся на отказ? Но разве из-за этого вызывают в суд?
— Я буду жаловаться, — выпустил зубы Триаль, — просто произвол.
— Мое дело доложить, — спокойно заключил дознаватель.
— Я этого просто так не оставлю, — продолжал возмущаться вампир, — сейчас же поеду в совет. Мари, ни о чем не беспокойся. — И умчался от нас в направлении двери.
Мой фамильяр спрыгнул с подоконника, на котором скрывался от внимания детей.
— А что? Все дознаватели ходят по городу и повестки провинившимся вручают? — ехидно заметил он. — Или вам делать нечего?
— Нет конечно, — ответил ему Эйден, — в предыдущую встречу вы меня очень впечатлили и у меня хорошие отношения с графом де Цепешем, я решил прибыть в Ведьмину гору лично.
— Ну-ну, — подозрительный кот хмыкнул. — Слышала, Мари? У тебя тут новый поклонник.
— А старый кто? — удивилась я.
В этот момент Форд, держа в руках явно стыренный у строителей топор, побежал в сторону Эйдена, а за ним с криками быстро перебирал ногами Норт.
Хм, будь я ответственным взрослым, я не разрешила бы детям играть с топором. Хорошо, что я не такая. Отомстите за меня. В конце концов, меня тут под местные колеса судебной системы отдать пытаются.
— Посторонись! — кричал старший близнец, меняя траекторию и двигаясь в сторону открытой двери.
— Вы никак это не остановите? — в каком-то беспомощном порыве спросил меня Эйден.
На язык просились нецензурные слова, но я сдержалась.
— А зачем? Я же им не няня, — ответила вежливо.
— И то, правда, — вдруг согласился со мной дознаватель.
Мы остались наедине, если не считать кота. С другой стороны, он говорящий, трудно не брать его в расчет.
— Расскажите про совет, — попросила я оборотня.
Тот пожал плечами.
— Ничего не бойтесь. Я так понимаю, де Дюпона возмущает наличие уже двух артефакторов в небольшом городке.
— Я не артефактор, — почему-то призналась я.
— Маша, ты нормальная вообще? — транслировал мне кот. — Ему об этом зачем знать?
— Да? — впился в меня глазами Эйден и начал приближаться. — А как так получилось, что Аллен решил с вами сотрудничать?
— Я просто клад, — довольно заключила я. — Идеи, мысли, чертежи — все в моей светлой головке, — указала на свою шевелюру.
— Это я уже понял, — продолжал надвигаться на меня волк, — хотелось бы разобраться, что в вас таится. Чем именно вы так привлекли моего брата?
Кот недовольно заурчал, продолжая мысленно говорить мне, как себя вести не надо.
— Ну вот, спалилась. Всегда знал, что в душе ты нежная и приветливая. Уже и одного из оборотней приголубила.
— Ага, — высказалась я, — практически в точку. С приветом, однозначно.
Кинув взгляд на Эйдена, поняла, что последнюю фразу сказала вслух.
— Ну, — не выдержал он, — говорите! Зачем вам мой брат?!
Я хотела бы взорваться и устроить этому ищейке головомойку в стиле «электризуй волка молниями» — надо же даром учиться пользоваться — но под нами затрещал пол.
— Караул! — завопил пушистый, отпрыгнув в безопасное место и наблюдая, как я и оборотень проваливаемся в подпол.
