Мария Снайдер - Испытание магией

— Будешь рыпаться — вмиг проткну, — пообещал человек, кривя рот в усмешке. — Да не мечом, — добавил он и в доказательство своих слов вложил меч в ножны.

И впрямь лучше не рыпаться. Во всяком случае, пока. Я смолчала, и страж вроде бы удовлетворился моей безответностью. Не спуская с меня глаз, он уселся рядом, скрестил на груди могучие руки. Я чувствовала на бедре пристегнутые ножны. Лежит ли в них по-прежнему нож с выкидным лезвием — это другой вопрос, но под взглядом бдительного стража проверить невозможно. Вместо этого я осмотрелась.

Лагерь был разбит на лесной прогалине. Ярко пылал костер; мои похитители собрались у огня и готовили пищу — я уловила запах мяса. Чуть в стороне стоял небольшой походный шатер. Листа и молодого всадника я не увидела, однако лошадь была привязана к дереву неподалеку. На прогалине я насчитала десять человек, включая моего стража. Возможно, в шатре есть еще кто-нибудь. А даже если и нет, все равно врагов слишком много, и мне их никак не одолеть.

Я попыталась сесть. Мир перед глазами поплыл, меня опять затошнило и затем долго выворачивало наизнанку.

От костра, подошел человек — немолодой, с короткими седыми волосами, которые топорщились на голове редкими пучочками. Он принес чашу с каким-то питьем:

— Это тебе. Пей.

Запахло имбирем.

— Что это? — Голос мой скрипнул и сорвался.

— Какая тебе разница? — Бдительный страж шагнул ближе, занося тяжелый кулак. — Делай, что велит капитан Маррок.

— Потише, Гоэль, завтра она у нас должна быть на ногах, — предупредил капитан. Затем обратился ко мне: — Твой, брат приготовил это варево из травы, которая у него с собой.

Лист жив! Я сама удивилась тому, насколько обрадовалась.

— Голове станет легче, — добавил капитан Маррок, наблюдая, как я коснулась губами края чашки, но никак не могу заставить себя сделать глоток. Его серо-голубые глаза подобрели, однако суровое выражение лица не смягчилось.

Зачем опаивать меня ядом сейчас, если запросто могли прикончить раньше? А если, к примеру, Лист затеял меня убить?

— Пей — не то я сам волью тебе в глотку, — пригрозил Гоэль.

Пожалуй, так и будет. Я осторожно пригубила напиток, проверяя, не отравлен ли. На вкус — сладкий имбирь с лимонным соком. С одного крошечного глотка уже стало легче, поэтому я без колебаний осушила чашу.

— Кейхил сказал: пусть она сидит у костра. А то здесь слишком темно. Караульные будут дежурить по четыре часа, — сообщил капитан Маррок.

Гоэль ухватил меня под мышки и поставил на ноги. Я думала: опять затошнит, и вся сжалась — на нет, ничуть не бывало. Желудок и не думал бунтовать, а в голове прояснилось настолько, что я задалась разумным вопросом: как, по их мнению, я пойду, если ноги скованы такой короткой цепью? Спасибо еще, что не сковали вместе запястья и лодыжки.

Гоэль вышел из затруднения, вскинув меня на плечо. Когда он принес меня к костру и сбросил наземь, общий разговор смолк. Один из похитителей, метнул яростный взгляд поверх окровавленной тряпки, которую он прижимал к носу.

Маррок подал мне тарелку с едой:

— Ешь. Тебе понадобятся силы.

Остальные засмеялись. Невеселый, пугающий смех.

Я заколебалась. Стоит ли есть мясо с хлебом? Ведь всего несколько минут назад меня немилосердно рвало. Однако от жареного на вертеле мяса исходил такой аппетитный запах, что было невозможно устоять. По привычке проверив, нет ли яда, я мигом проглотила свою порцию.

Головная боль ушла, после сытной еды я приободрилась. И задалась естественным вопросом: зачем эти люди захватили нас с Листом и кто они такие? Гоэль по-прежнему был рядом, нависая надо мной, могучим телом, поэтому я спросила у него.

Вместо ответа он влепил оплеуху:

— Нечего трепать языком!

Щеку ожгло, на глазах выступили невольные слезы. Я мгновенно возненавидела Гоэля, но сделать ничего не могла.

Я долго-долго молчала, размышляя над тем, как спастись. Моего вещевого мешка не видать, однако мой верный посох — вот он. Возле костра сражались двое караульных: один плотный, тяжеловесный, с моим посохом в руках, пытался одолеть другого, виртуозно владевшего мечом. Он пыхтел, потел и неумело махал посохом, как бесполезной деревяшкой, и вскоре был побежден.

Понаблюдав за поединком, я решила, что это — солдаты, хоть и одетые в простую домотканую одежду мирных жителей. Возрастов они разных — от двадцати с небольшим лет до пятидесяти, а то и старше. Быть может, чьи-то наемники? Совершенно очевидно, что командовал ими капитан Маррок.

Так почему же они напали? Ради денег? Вряд ли: они бы давно уже забрали добычу и шагали дальше своей дорогой. Будь это подосланные убийцы, я бы уже была мертва. Остается похищение. Ради выкупа? Или ради кое-чего похуже? Я передернулась всем телом, представив, как отец с матерью получат известие, что я опять исчезла. Нет уж, пообещала я сама себе, до этого не дойдет. Как-нибудь да улизну; впрочем, разумеется, не сейчас, когда меня неустанно сторожит Гоэль.

Я потерла шею. На руке осталась кровь. Осторожно пощупав, я обнаружила глубокую рану у основания черепа и ранку поменьше над левым виском. Затем коснулась пучка волос на затылке и как можно более небрежным движением отвела руку. Шпильки оказались на месте, хотя много локонов выбилось, и пучок грозил развалиться. Надеюсь, Гоэль моих шпилек не заметил.

Итак, средство спасения буквально под рукой. Лишь бы мне дали время — отвернулись бы, отошли. К сожалению, меня и не думали оставить без присмотра. Из шатра вышли двое и направились прямиком в мою сторону.

— Он желает ее видеть, — объявил один из них.

Ухватив под локти, они поволокли меня к шатру, а Гоэль двинулся следом. Втащив внутрь, меня опустили наземь. В тусклом свете одной свечи я увидела молодого бородача, который сидел у складного парусинового стола. Лист, без оков, целый и невредимый, сидел рядом. Тут же, на столе, лежали мой вещевой мешок и вынутое из него имущество.

С трудом я поднялась. Спросила у Листа:

— Твои дружки?

Что-то тяжко ударило по голове, сшибло с ног. Лист привстал было, однако опустился на место, когда молодой бородач коснулся его руки.

— Это вовсе не обязательно, Гоэль, — заметил хозяин шатра. — Подожди снаружи.

— Она заговорила без разрешения.

— Если она не проявит должного уважения, я разрешаю тебе поучить ее хорошим манерам. А сейчас иди, — приказал всадник.

Я снова поднялась на ноги; это далось нелегко. Гоэль вышел, но двое других, что привели меня в шатер, остались внутри.

Внезапно моему терпению пришел конец. Если хватит проворства, я сумею обвить цепочкой, которой скованы запястья, шею бородача и смогу диктовать условия. Готовясь к прыжку я на глаз прикинула разделявшее нас расстояние, а он проговорил: