Оберег для царевича (СИ) - Яна Епринцева
Теперь, после того как заговорённый шнурок был снят, она чувствовала, что ей необходимо вернуть себе уверенность и силу природных предков. Но как осуществить это сейчас, она не понимала.
— Что мы будем делать? — голосила Вера. — Куда нам деваться? Зачем я только поехала с вами в город!
Борислав был спокоен и даже весел. Он закончил вытаскивать из шкафа сваленные там предметы. Освободив деревянное дно, он нащупал верёвочное кольцо, торчавшее из досок, и потянул за него. Оказалось, что нижняя часть шкафа — это люк, а под ним располагается подземный ход.
— Одевайтесь. Соберите еду и воду. Надо уходить, пока эти бандиты… То есть царская стража не сломала дверь, — сказал он.
Женщины бросились исполнять его приказание. Вера и Мила натянули свои кофты. Олеся накинула плащ Борислава. Ведь другой одежды, кроме той, что на ней, у девушки всё равно не было. Она подошла к столу и сложила в одну из поднятых с пола корзинок остатки хлеба, груши, кувшин с квасом. Мать девушки схватила свою корзину, которую всё время держала возле себя.
Молодой человек тоже надел плащ. Он отрезал верёвку, с помощью которой только что поднял люк. Без неё открыть его было бы сложно. Да и понять, что под шкафом есть ход, не менее проблематично — доски плотно прилегали друг к другу, создавая видимость цельной конструкции.
В это время в окно полетел камень. Осколки стекла, звеня, посыпались на пол. Мила взвизгнула, а с улицы послышался хохот.
Глава 9
— Борислав, ты дома? — раздался голос Ярополка. — И красавица твоя с тобой?
Парень подошёл ближе к окну, но высовываться наружу не стал.
— Чего тебе? Я занят, приходи позже! — крикнул он в ответ.
С улицы послышались насмешливые крики и хохот. Стук в дверь усилился.
— Пусть думают, что мы в доме, — тихонько сказал он Олесе. — Пока суть да дело, мы уже будем далеко.
— И чем же ты там занимаешься? — послышалось снаружи.
— Не твоё дело! — ответил Борислав.
— Признайся, как тебе удалось привлечь такую девчонку? Наврал ей, что из знатного рода? — снова крикнул Ярополк. — Не верь ему, красотка, это обычный самозванец! Спускайся лучше ко мне, вот я настоящий.
Рот Борислава скривился в привычной однобокой ухмылке. Девушка поняла, что напуская на себя равнодушный и независимый вид, он скрывает от посторонних глаз ту боль, которую причиняют ему угрозы и насмешки.
— Вовсе нет, я его просто так полюбила! — внезапно весело закричала Олеся. — И не тебе с ним равняться!
Страх, давивший на неё всё это время, рассеялся как дым. Она поняла — ничего Ярополк с ней не сделает. Особенно, когда рядом лес. Это в городе он хозяин, а туда Олеся больше ни ногой! Внезапно она осознала, что имел в виду Борислав, там, в подвале, когда удивлялся, что она не смогла скрыться от слуг Ярополка. Теперь она начала осознавать, как могла бы это сделать.
Возле дома опять послышался смех.
— Сколько ты ей заплатил за любовь? Не поверю, что на тебя можно польститься просто так, лицом не вышел! — снова крикнул царевич.
Он чувствовал себя хозяином положения, окружившись целой армией. И теперь не спешил добраться до своего соперника, видимо считая, что тому от него никуда не деться.
Борислав ничего не ответил. Он подтолкнул Олесю к потайной лестнице, а сам взял со стола свечу и зажёг её.
— Возьми свечку, там темно, — сказал он.
Девушка подчинилась. Она начала спускаться по шатким деревянным ступеням, держась одной рукой за стену, чтобы не упасть. В другой она несла свечу. Лестница была довольно продолжительной, она вела со второго этажа прямо в подвал.
Следом за Олесей шли Вера и Мила. Борислав спускался последним. Он опустил крышку люка, и лестница погрузилась в темноту, которую лишь немного разгонял огонёк свечки.
В подвале, куда они попали, стоял затхлый воздух, пахло сыростью и пылью. Это было маленькое помещение с низким потолком. В одной стене находилась дверь, а рядом на гвозде висел массивный ключ.
Борислав сразу же направился в эту сторону. Он схватил ключ, вставил его в замок и повернул. Дверь распахнулась. За ней начинался новый коридор. Там тоже царила темнота.
— Идём! Рано или поздно слуги Ярополка сломают входную дверь. Вход в подвал, думаю, тоже обнаружат, — сказал парень, ныряя в проход.
Он подождал, пока его спутницы войдут в коридор, и запер замок. Ключ он повесил на гвоздь с этой стороны двери.
Женщины послушно ускорили шаг. Они молча брели по подземелью, которое нависало над их головами тяжёлыми сводами.
Олеся едва дышала, она хотела поскорее выбраться на свежий воздух. Тесное помещение давило на неё. Ей было всё равно, что ждёт их снаружи, она мечтала лишь об одном — увидеть небо. Шли они довольно долго. За это время беглецы смогли отойти от дома на приличное расстояние.
Подземный коридор привёл их ещё к одной двери. Когда Борислав распахнул её, в затхлое помещение ворвался свежий воздух, наполненный запахом сена.
Олеся поспешила туда. Как только её глаза привыкли к солнечному свету, слишком яркому после мрака подземного хода, она увидела, что оказалась в конюшне.
В стойле жевала сено уже знакомая ей меланхоличная лошадь, которая радостно заржала, узнав своего хозяина. Девушка отметила, что животное выглядит очень чистым и ухоженным, а грива лошади заплетена в косы, перевязанные цветными лентами.
«Домовой холит и лелеет лошадок, а гривы заплетает в косы», — подумала она.
Олеся не стала задерживаться в помещении и выскочила на улицу. Оказалось, что конюшня находится посреди леса. Вокруг высились деревья, росли густые кусты, окружавшие маленькую постройку и скрывавшие её от посторонних глаз.
Ах, как хорошо здесь было! Олеся даже засмеялась от радости и закружилась на месте. Сладко пахло листьями и влажной землёй. Ноги девушки утопали в мягкой траве и опавшей разноцветной листве. Всё вокруг сверкало и переливалось под солнечными лучами. Лес был окрашен в такое безумие тёплых оттенков, что рябило в глазах.
Девушка почувствовала, как счастье заполняет её сердце и рвётся наружу. Она тихонько смеялась, кружилась, вдыхая полной грудью прохладный воздух. Подняв голову к небу, она смотрела, как сквозь листву деревьев на землю льётся свет. Она почувствовала, как жизненная энергия возвращается к ней, наполняя до краёв и разливаясь по телу горячей волной.
— Что ты как разрезвилась! Иди сюда и успокойся! — прикрикнула мать.
Олеся не обратила на неё никакого внимания. В детстве она часто
