Узы купидона - Рейвен Кеннеди
Я хочу лежать в подушках, пока он проводит щетиной по моей коже и хорошенько работает носом.
Он прочищает горло.
– Эти генфины… это те, что в тюрьме?
– Да.
Я меньше всего хочу причинить Окоту боль. Богиня знает, как долго я ждала, чтобы кто-то отдал мне свое сердце. Но не сказать правду было бы нечестно. Окот слишком очаровательный и искренний. В отличие от всех других фейри в этом проклятом замке. Он не притворяется, и мне это нравится. Он не скрывает своих чувств и говорит что думает. Совсем как я.
И от того, как он смотрит на меня, будто хочет остаться со мной навсегда, мне тоже хочется остаться с ним. Не верите в любовь с первого взгляда? Пф. Я создала эту фигню. Однажды я обставила все так, что двое влюбились друг в друга всего за четыре минуты. На заправке. Пока уплетали хот-доги под соусом чили. Да. Вот настолько я крутая.
– Мне жаль, – говорю я. – Но я не знаю, получится ли у нас, если…
Я не успеваю договорить, потому что Окот наклоняется, его лицо оказывается в изгибе моей шеи, и он снова глубоко вдыхает. Этот большой парень никак не может мной надышаться.
Откинувшись назад, он смотрит на меня, и его голос звучит еще ниже, чем раньше.
– Теперь ты.
Мое сердце отстукивает миллион ударов в минуту.
– Что?
Когда мой голос стал таким хриплым?
Он отводит голову в сторону и оголяет шею.
– Теперь ты.
Я вдруг чувствую неловкость, но у него такое горячее выражение лица, что я, не успев опомниться, уже вдыхаю его запах.
И… святая мать парного запаха. Я только что застонала?
– Ты пахнешь… ты пахнешь… – Я не успеваю вымолвить ни слова, как снова вдыхаю. – Ты пахнешь теплом. Солнечным светом на деревьях. Или костром в зимнее время. Пряностью. Самой сладкой на свете пряностью. О, боги.
Я чувствую, как его огромная лапа снова накрывает мой затылок, а затем мы одновременно вдыхаем запахи друг друга.
– Я подумал об этом, – говорит он, прижимаясь носом к моей щеке.
Я чувствую холод металлического кольца на своей раскрасневшейся коже.
– А? – Мой голос все еще хриплый, а носом я утыкаюсь в его шею, словно голодный вампир. – Подумал о чем?
– О том, что придется оставить тебя генфинам.
Мои глаза распахиваются, и я отстраняюсь. Разочарование захлестывает с головой. Да, я только-только встретила его. И что? Я хочу, чтобы он остался со мной, черт возьми.
– О.
– Я подумал об этом и решил, что этого не произойдет.
Во мне вновь загорается надежда.
– Не произойдет чего?
– Что я тебя оставлю. Ты моя пара. Я – твоя. Раз в твоем сердце есть любовь к другим, я приму и их, – говорит Окот романтично. – Если только они не причинят тебе боль. Если они причинят тебе боль, я покончу с ними.
Последнюю фразу он произносит с такой уверенностью, что я понимаю – эта угроза не на словах. И по его огромным размерам понимаю, что даже Ронаку будет трудно сойтись с ним лицом к лицу. Я похлопываю стража по огромному предплечью, чтобы осознать это.
Я снова ухмыляюсь. Ничего не могу с собой поделать. Этот здоровый, красивый плюшевый фейри только что объявил меня своей парой. От него очень вкусно пахнет, и он играл с моими волосами. К тому же он целуется как бог.
Собираюсь ли я сопротивляться ему? Да ла-а-адно.
– Ну, хорошо. По-моему, звучит недурно.
Кажется, он удивлен моим согласием.
– Звучит хорошо?
– Да. Мы пара. А есть какой-то особый ритуал, который мы должны провести?
– Наша связь будет подтверждена, когда мы займемся сексом.
Ну, брачный секс звучит отлично. Вот только мы действительно только что встретились, и…
– Может быть, можно все оформить бумажно?
Окот поник.
– Ты не хочешь быть моей парой? Ты отвергаешь нашу связь?
Из-за его полного разочарования взгляда я спешу объясниться.
– Нет! То есть да. То есть… боги, – выдыхаю я. Потрясающее красноречие, Эмили. Я произношу по-настоящему гениальные вещи. – Я пытаюсь сказать, что мне бы хотелось узнать друг друга получше. Я не отвергаю нашу связь. Вовсе нет. Любая, кто отвергла бы тебя, оказалась бы самой большой дурой в любом из миров. И я говорю это не только потому, что ты очень сексуальный. Хотя, если честно, это ощутимый плюс. Мне нравятся твои ирокез и пирсинг. – Он ухмыляется. – И, судя по тому, как ты целуешься, в постели ты тоже хорош. Поверь мне, я десятилетиями мечтала о потрясающем сексе. Но помимо того, что мы познакомились всего пятнадцать минут назад, я сейчас вроде как исчезаю, а моим генфинам светит отбор, и я просто…
Окот останавливает меня, положив руку на шею. Нежно поглаживает большим пальцем. Его прикосновение собственническое и в то же время сладкое. Я чувствую, как исчезает беспокойство.
– Тебе не нужно больше ничего объяснять. Я так долго ждал тебя. И буду дорожить проведенным вместе временем. Когда ты будешь готова, мы подтвердим нашу связь. Спешить некуда. Пока ты не отвергла меня, я счастлив. Договорились?
Я вздыхаю с облегчением.
– Хорошо. Спасибо, что понял.
– Можно я снова тебя поцелую? – спрашивает он.
Я уж думала, он никогда не спросит.
Я прижимаюсь губами к его губам. Не успев опомниться, я оказываюсь на спине, мои пальцы путаются в красном ирокезе, а руки Окота обхватывают мое лицо. Боги, какой же он. За опасной внешностью скрывается очень нежное сердце.
Прежде чем все заходит слишком далеко, раздается еще один стук в дверь, а затем внезапно в комнату врывается Дуру и хмуро смотрит на нас сверху вниз.
Она наклоняется и отвешивает Окоту подзатыльник, заставляя его заворчать, но подняться. Несмотря на то, что он выше Дуру на целых три фута, под ее взглядом он выглядит очень виновато.
Положив руки на бедра, брауни смотрит на нас, поправляющих одежду и волосы, как на парочку озабоченных подростков, которых она только что поймала за трибуной.
– Что вы себе позволяете?
– Простите, леди Дуру, но Эмили Купидон – моя пара.
Он произносит «Купидон» словно это моя фамилия и объявляет меня своей парой, будто это исчерпывающий ответ на любой вопрос, который может задать Дуру. Мне нравится его подход.
Дуру вздыхает от отчаяния, а затем начинает поднимать грязную одежду, которая лежит у меня на полу. Она не может удержаться.
– Пара вы или нет, но принцесса Сура послала тебя сюда не для того,
