Тени Лавуара (СИ) - Чар София

Не успев даже пискнуть, Инга лишь сцепила зубы и зажмурилась, стараясь хотя бы не потерять сознание, что было не так уж легко.

Впрочем, погоня, которая должна была бы гнать их с усердием диких псов, вдруг проявила преступную халатность. Стоило беглецам миновать несколько поворотов в лабиринте улочек, как солдаты немного отстали, а после их шаги и вовсе затихли.

Нахмурившись, Луи лишь коротко махнул товарищам, призывая ускорить шаг и не отпуская цыганочки.

— Не к добру… — тихо пробормотал он, уверенно заворачивая в очередной переулок.

Луи был прав, но понять это беглецам предстояло немного позже. Тем временем, оставшиеся на площади солдаты, повинуясь указу капитана, принялись разгонять толпу. Представление на сегодня было закончено.

Глубоко вдохнув, перфектум, наблюдающий за всем с балкона не смог сдержать самодовольной улыбки.

Все прошло даже лучше, чем он ожидал.

Развернувшись, мужчина вышел с балкона и едва ли не бегом спустился по лестнице. Очутившись на площади, он неспешно пошел к центру, туда, где солдаты тушили пылающие костры.

Вокруг суетились люди: уносили тела убитых и раненых. Нападение бродяг и волнение толпы не могло пройти бескровно. Увы, толпа — неуправляемый зверь и уберечь людей от давки и неосторожного удара ножа этого крысиного кодла не мог никто.

Прикрыв на мгновение глаза, мужчина глубоко вдохнул, ощутив, как сердце неприятно закололо. Погибшие были чьими-то отцами, братьями…

Тряхнув головой, мужчина пошел дальше. Это было не важно, жертвы всегда были и будут. Если хочешь чего-то достичь, надо чем-то жертвовать и единственной жертвой, которую он мог принести были жизни его подчиненных и его самого.

Внимание Аделар привлекло тело девушки.

Широко раскинув руки, устремив безжизненные голубые глаза в небо, с волосами, окрашенными в алый цвет от крови, на мостовой лежала Варя.

Покачав головой, перфектум присел над девушкой на корточки. Лицо ее, перекошенное от ужаса, было в кровоподтеках, все тело напоминало кровавое месиво и только по ободранному платью, цвета морской волны он узнал в трупе бывшую пленницу.

Возможно, она не заслужила такой смерти. Возможно, милосерднее было сразу убить ее.

Глубоко вдохнув, мужчина сделал знак двум солдатам, почтительно остановившимся в двух шагах от него, чтобы те уносили тело.

Выпрямившись, Аделар осмотрелся по сторонам и провел рукой по лицу.

— О, Лара, я совершенно обезумел… — пробормотал он, наблюдая за тем, как медленно, один за одним загораются фонари.

Прикрыв на мгновение глаза, мужчина глубоко вдохнул, ощутив, как сердце неприятно закололо. Погибшие были чьими-то отцами, братьями…

Тряхнув головой, мужчина пошел дальше. Это было не важно, жертвы всегда были и будут. Если хочешь чего-то достичь, надо чем-то жертвовать и единственной жертвой, которую он мог принести были жизни его подчиненных и его самого.

Внимание Аделар привлекло тело девушки.

Широко раскинув руки, устремив безжизненные голубые глаза в небо, с волосами, окрашенными в алый цвет от крови, на мостовой лежала Варя.

Покачав головой, перфектум присел над девушкой на корточки. Лицо ее, перекошенное от ужаса, было в кровоподтеках, все тело напоминало кровавое месиво и только по ободранному платью, цвета морской волны он узнал в трупе бывшую пленницу.

Возможно, она не заслужила такой смерти. Возможно, милосерднее было сразу убить ее.

Глубоко вдохнув, мужчина сделал знак двум солдатам, почтительно остановившимся в двух шагах от него, чтобы те уносили тело.

Выпрямившись, Аделар осмотрелся по сторонам и провел рукой по лицу.

— О, Лара, я совершенно обезумел… — пробормотал он, наблюдая за тем, как медленно, один за одним загораются фонари.

Ветер трепал ткань, закрывающую проход в шатер. Толкал ее вперед и через время отступал, вынуждая с тихим вздохом, возвращаться на место.

Рассеянно наблюдая за потертой тканью, стоя на коленях посреди шатра, Таир едва ли понимал где он, едва ли мог вспомнить, сколько времени прошло с того момента, как в Убежище вернулись все.

Шумно, полустоном выдохнув, он в который раз сжал голову руками.

Цыганка… Знакомое пестрое платье и взъерошенные темные волосы. Он не сразу понял, что не так, не сразу задался вопросом: отчего та не встречает старого друга улыбкой, отчего просто не поднимет к нему взгляда.

Осознание было жутким, подобно медленно действующему яду оно пробиралось все глубже с каждым шагом цыганки и мрачного Луи, сопровождавшего девушку. Пробиралось, чтобы поразить в тот момент, когда она подняла голову. Когда Таир, с ужасом понял, что это не Рада.

Шумно вдохнув, он лишь сильнее сжал руки в волосах, точно надеялся, что сможет болью привести мысли в порядок.

Не вышло. Не вышло, но в какое-то мгновение Таир резко встал и, толкнув ткань, решительно вышел на улицу. Как бы больно и горько не было, как бы жутко не хотелось сорваться с места и штурмовать проклятые стены замка перфектума, он не имел права терять себя, не имел права оставлять своих людей. Не имел, по крайней мере пока.

А там…

Губ Таира коснулась кривая, недобрая усмешка.

«Я приду, спасибо за приглашение, тварь. Приду и ты снова останешься посмешищем!» — подумал он и остановился перед палаткой их целительницы, что как раз занималась пришедшими.

Вздохнув, он одернул рубашку.

Ему нужно было извиниться. Он не имел права так поступать.

Минуты тянулись бесконечно долго и казались длинною в вечность.

Рада сидела в углу камеры, подобрав под себя босые ноги и тщетно старалась согреться. Холод пробирался сквозь тонкую рубашку и пробирал до костей. Натянув рубашку по самые щиколотки, девушка опустила подбородок на колени, блуждая взглядом по стенам.

Шум снаружи доносился до нее лишь приглушенно, но Рада даже не двигалась с места.

Было холодно, страшно, хотелось, чтобы все скорее закончилось. Сидя в камере девушка успела многое обдумать. Обманув перфектума, она выиграла какое-то время для Вари, Инги и Вовы, для Таира. Но, одновременно, подписала им смертный приговор.

О себе девушка не думала и даже не надеялась на то, что все решиться в ее пользу. Нет, едва только увидев бездну ненависти и темного торжества в глазах перфектума в тот момент, когда она назвала место, в котором, якобы, скрывается Таир, она поняла, что как только обман раскроется ей больше не на что надеяться. И чувство обреченности породило иное чувство — чувство свободы. Какая разница, где она сейчас, если совсем скоро все закончится и она будет мертва и свободна.

Рада не боялась за себя. Страх за других терзал душу. Что этот ужасный человек сделал с Ингой? С другими пришедшими? Что сделает с Таиром, если поймает его.

И что сделали с ним?

Цыганка никак не могла забыть взгляда серых глаз в тот момент, когда в пыточной мужчина говорил ей о гибели ее любимых. Было в этом взгляде что-то, что заставляло сердце сжиматься уже не от страха — от тоски.

Что нужно сделать с человеком, чтобы превратить его в чудовище? Впрочем, долго думать об этом девушка не могла. Мысли беспрестанно возвращались к Таиру, к пришедшим. К их судьбе. Рада не знала, что творится наверху. В ее камере не было даже маленькой щели, сквозь которую мог бы проникнуть в помещение луч солнца или свежий воздух.

Безмолвные стены нависали над ней, давили и время от времени девушке казалось, что потолок вот-вот рухнет на нее и раздавит. В такие моменты цыганка вздрагивала и до боли закусывала губы, возвращая сознанию ясность.

От холода ныла спина и немели ноги и руки. Моментами, девушка впадала в беспамятство, но тут же приходила в себя, когда какая-нибудь не в меру смелая крыса подбиралась слишком близко. С потолка капала вода, капли разбивались о пол, словно часы отмеряя время, милостиво отведенное ей на прозябание в темном каменном мешке. Этот размерный, монотонный звук сводил с ума, заглушал все остальные звуки, проникал глубоко в мозг, вынуждая девушку зажмуриваться и закрывать уши руками.