Власть камня - Ирина Аркадьевна Алхимова
— Моя семья получила ее по почте лет десять тому назад. Тогда ты еще, наверное, училась в школе?
— На первом курсе медицинского колледжа, — машинально уточнила Кэйт и попыталась проскользнуть мимо Люка, но тот оказался проворнее.
— Нам надо поговорить, Кэти.
Ее имя в его устах прозвучало слишком интимно, и Кэйт с трудом подавила вспышку раздражения. Она вообще в последнее время стала излишне эмоциональной.
— Прямо здесь, на глазах у сотни гостей?
— Когда вечер закончится, я могу отвезти тебя домой, — Кэйт так посмотрела на Люка, что он поспешил добавить, — или в любое другое место. Я заказал столик в ресторане Хейберга с видом на озеро Траут. Он работает всю ночь.
— Это на другом конце города, Лукас, мы доберемся туда в лучшем случае к утру.
— Если выехать прямо сейчас, успеем еще до полуночи.
Люк был настойчив, убедителен и абсолютно неотразим в своем умопомрачительно дорогом смокинге, однако Кэйт не смягчилась.
— Мы с тобой едва знакомы, нам, в сущности, нечего обсуждать.
— Ты ошибаешься, — странная напряженность в его голосе резанула чуткое ухо Кэйт, и она внезапно решила выйти из образа.
— Ладно, жди меня на парковке. Я только поздороваюсь с родителями.
Люк не был уверен, что она придет, но выбора не было, и он безропотно направился к выходу.
Кэйт появилась спустя полчаса. Несмотря на прохладную ночь, она не стала надевать пальто, а принесла его в руках и небрежно забросила вместе с сумочкой на заднее сиденье машины. От нее исходило столько горечи, разочарования и презрения, что Люк ощутил острую боль в груди. Они с сестрой унаследовали дар эмпатии от своей родной матери, только Элис умела его блокировать, а ему доставалось по полной программе.
Всю дорогу до озера Траут, которая заняла почти сорок минут, Кэйт угрюмо молчала, краем глаза наблюдая за Лукасом. Он управлял автомобилем так же, как занимался любовью, то есть безупречно. Она попыталась припомнить, терял ли Лукас над собой контроль в моменты их близости, и с ужасом поняла, что оба раза ему удавалось полностью отвлечь от себя ее внимание. В памяти осталось только бесконечное удовольствие, подробности бесследно растворились. Если это было сделано намеренно, видит бог, ему не поздоровится, поклялась себе Кэйт.
Ресторан, в который они приехали, не имел названия да в общем-то в нем и не нуждался. Гидеон Хейберг купил участок земли на живописном берегу озера Траут и построил там некий объект, напоминавший одновременно летающую тарелку, ограненный бриллиант и деталь какого-то диковинного механизма. Владелец долго не мог решить, чему отдать предпочтение, поэтому превратил его в симбиоз дорогого отеля с рестораном. Гости заказывали столик, а получали небольшие отдельные апартаменты с прекрасным видом на озеро. Оплатив изысканный ужин, в них можно было провести всю ночь и за дополнительную плату остаться до следующего полудня.
Кэйт никогда здесь не была, потому что ее бывший жених не отличался ни щедростью, ни романтичностью. Средний чек у Хейберга требовал определенных финансовых возможностей и желания расстаться с деньгами, а Стивен Демойн не любил тратить лишнего. Заказать здесь столик было нелегко, но, судя по клубной карте отеля «Марикур», семья Лукаса входила в золотой список почетных клиентов. Странно, что Кэйт до сих пор ничего не слышала о Холдерах и ни с кем из них раньше не встречалась…
Поздний ужин им накрыли в застекленном эркере. К изысканному интерьеру небольшого номера как нельзя лучше подходили белоснежные скатерти, тонкий фарфор, серебро и хрусталь. Из невидимых динамиков звучала тихая музыка, а искусно скрытое освещение позволяло любоваться лунной дорожкой на неподвижной воде озера и ночным звездным небом. Кэйт внезапно почувствовала, что проголодалась. Она развернула салфетку и в ожидании посмотрела на официанта.
Боль усилилась настолько, что Люк беспокойно пошевелился на стуле. Боги, почему такие светлые чувства как умиление, восхищение или восторг вызывают в нем ощущения, сопоставимые с тяжелым сердечным приступом? Пока Кэйт была сосредоточена на содержимом своей тарелки, он украдкой потер ладонью грудь и безжалостно подавил желание немедленно сорвать с себя смокинг.
— Думаешь, я не замечаю, что ты возвращаешь еду нетронутой? — Кэйт на мгновение обожгла Люка аквамариновым взглядом и вновь опустила глаза. — Это настоящая высокая кухня, Лукас, нельзя быть таким разборчивым.
Люк не знал, как ответить на справедливый упрек. Не мог же он сказать, что ест всего пару раз в неделю, а в остальные дни только пьет воду. Кэйт точно сочтет его приверженцем какого-нибудь восточного культа. Пищевые привычки стали еще одной причиной, по которой Люк неохотно сближался с людьми. На него, например, не действовали алкоголь, наркотики и местные фармацевтические препараты, поэтому ничто не могло унять боль, отравлявшую его физическое существование.
— Это не разборчивость, Кэти, а особенность моего организма.
— Не ешь определенный вид продуктов?
— Не ем каждый день.
Кэйт снова подняла глаза и посмотрела на него уже заинтересованно.
— Питаешься по какой-то системе? — последовал неизбежный вопрос.
Люк подавил вздох. Нужно было столько всего объяснить, что он не знал, с чего начать. Интересно, легко ли говорить чистую правду?
— Я принимаю пищу редко и бессистемно, только по необходимости. Мое тело способно вырабатывать и накапливать особый вид энергии, которая нужна для перемещения на большие расстояния.
— Насколько большие?
— Космические, — честно ответил Люк и замер в ожидании остро негативной реакции Кэйт, но она почему-то промолчала. — Я не разыгрываю тебя, Кэти, просто немного отличаюсь от обычных людей…
— И это дает тебе право влиять на их сознание?
— Я не влиял на твое сознание. До той ночи мне не приходилось перемещать людей за грань реальности, поэтому я ничего не знал о последствиях.
— А когда понял, что я ничего толком не помню, решил оставить все как есть? Ты не планировал больше со мной встречаться?
— Кэти, я не только
