Волчий дурман. Не моя луна - Елена Синякова
Я ничего не ответил на эти слова Дилана, хоть и понимал, что он прав.
Мы были профессиональными военными, но и парни Дарка тоже. А противника нельзя недооценивать.
Я отыскал глазами самого Дарка, мрачно усмехнувшись.
Может, он зря когда-то служить пошел?
Актер из него был бы просто отменный!
Продолжать играть роль счастливого мужа, разговаривать, улыбаться и выглядеть настолько расслабленно и спокойно, при этом зная, что его жены нет нигде, — это не каждый сможет!
Я бы точно не смог.
Уж я-то знал, какое пламя ярости сейчас кипит у него внутри!
Все мы — черные волколаки — были такими.
Взрывными.
Несдержанными на эмоции.
Беспокойными и резкими, словно огненный смерч.
Такова была наша кровь, и едва ли с этим можно было что-то поделать.
Но именно в этом и была его сила — чертова говнюка Дарка невозможно было раскусить и предугадать, потому что он казался всегда холодным и собранным.
А такие говнюки — как маньяки: сроду не угадаешь, в какой момент он нападет.
Впрочем, меня это мало пугало.
Дева была у меня! Была со мной! И в этом странном трепещущем чувстве я черпал свою силу, которая была готова на всё что угодно — даже на выпады Дарка.
— Он что-то сказал гостям?
— Сказал, что его хрупкая и прекрасная молодая жена настолько устала, что просила извинить ее за отсутствие, — вдруг раздался колкий голос Виолы и бодрый стук каблуков по паркету.
Девушка вышагивала к нам королевской походкой от бедра, своим появлением снова испортив настроение Воланду, который по привычке потянулся за сигаретой. Но убрал ее нервно и резко, вспомнив мои слова.
Друг уважал меня. И мой дом. И за это я был ему благодарен.
— А еще намекнул, что после сегодняшней ночи они оба ненадолго пропадут, дабы насладиться всеми прелестями семейной жизни. Все поверили.
Виола остановилась напротив Воланда, сделав брезгливый жест рукой:
— Ноги убери!
— Сядь на другое место, — мрачно и хмуро отозвался ее брат, смерив зелеными глазами с таким неприкрытым недовольством, что лучше бы эта чертовка его послушала и убралась хотя бы к Дилану.
Но Виолета была той еще занозой.
Кажется, смыслом ее существования стало только одно — каждую минуту доводить Воланда, проверяя его нервы на прочность. И я честно не представлял, КАК он еще держался при такой жизни!
— Хочешь, чтобы я села на Ская? — дернула бровью Виола, на что Воланд демонстративно растянулся на своем диване, назло вытягивая ноги и занимая собой всё свободное пространство.
— Мне плевать, се-стрич-ка.
В этот раз девушка поджала губы и демонстративно шлепнулась на ноги Воланда, отчего тот зашипел, но сбросить ее всё-таки не попытался.
Эти двое были просто неутомимы в своей вечной борьбе.
— Вы мне даже поесть ничего не оставили? — надулась девушка, поставив свою сумочку на край стола и морщась от вида множества грязных тарелок.
— Тебя сюда никто не звал!
— Разве я теперь не часть вашей команды?
— Нет! И никогда не будешь!
— Пойду с папой поговорю, — отозвался я и поднялся с дивана
Я был больше не в состоянии выносить присутствие этой стервы, хотя, конечно, признавал, что в нашем деле с похищением Виола очень помогла.
— С тобой сходить? — тут же поднял голову Дилан, окинув меня тревожным взглядом.
— Нет.
— Выпей сначала лекарства, пока тебя окончательно не подкосило, Кил.
Вот что значит друг детства, с которым мы мерялись памперсами под столом кучу лет назад.
Никто не видел изменений во мне, а Дил видел, потому что знал, какая хрень начнется дальше и на сколько дней я выпаду из жизни, прежде чем смогу выползти из туалета и открыть красные глаза.
Спорить я не стал.
Мне и самому меньше всего хотелось потерять драгоценные дни нормальной жизни, которые я смогу провести рядом с Девой, чтобы узнать ее. Начать узнавать.
Чтобы я смог наверстать все те годы, в которых Дева была одна.
Закинув в рот пару таблеток сразу, я пошел в кабинет папы, слыша, как в гостиной Виола продолжала чем-то доводить Воланда, а Скай храпел так, словно пытался переорать эту неугомонную парочку, отчего казалось, что скоро начнут звенеть подвески на хрустальной люстре.
— Поверните его на левый бок. Скай только так перестанет храпеть, — кинул я Дилану, прежде чем вошел в папин кабинет, где горел свет, но его еще не было.
Неделю назад здесь мы ругались.
Сильно и горячо, как могут это делать только истинные волки.
Ругались из-за Девы.
Папа убеждал меня в том, что нужно поехать и хотя бы просто познакомиться с девушкой, которой я был обещан, как и она мне.
— Это такая твоя любовь ко мне — твоему единственному сыну?! — орал я тогда, шарахнув ладонями по его столу. — Такая любовь, что ты подсунул мне в невесты человечку?! Она даже не полукровка! Какие дети будут от нее?! Слабые, ни на что не годные! Какой смысл будет в их обращении в зверей, если они не смогут постоять за себя?! Если они не смогут продолжить нашу линию и унаследовать всё после меня!
Темные большие глаза отца, в которых я видел себя, полыхали яростью тоже, когда и он повысил голос вслед за мной:
— Ты думаешь, я бы пожелал своему сыну недостойную девушку? Думаешь, хотел бы опозорить тебя? Она станет и моей дочерью тоже! Она УЖЕ моя дочь, хочешь ты этого или нет, Килан! Дева — прекрасная девушка! Ее душа чиста! Поверь мне, счастье не в
