Крестной феей назначаю себя! (СИ) - Светова Ника

Эвелина едва смогла скрыть свое негодование — уж кому она не собиралась приносить удачу, так это леди Эмеринг! А веселая возбужденная Оливия, как и прежде, как бы не замечая настроения собеседницы, обратила внимание на альбом с тканями и показала на образец, лежавший сейчас перед графиней:

— Чудесная ткань, не правда ли? Я совсем недавно обновляла будуар, знаете, захотелось сменить прежнюю обстановку на более изысканную. Там теперь вся мебель и стены обиты почти такой же тканью, очень мило получилось, Вы не находите?

Воцарившееся неловкое молчание не смутило Оливию — она продолжала щебетать о том, как красиво смотрятся теперь пуфики, кресла и диваны, обитые "почти такой же тканью" и, закончив свои излияния, невинным голосом поинтересовалась у Эвелины, какой из образцов она выбрала для своего бального платья.

— Из этих образцов — ничего! — сердито заявила графиня Роддерик, захлопнув альбом, — По Вашему примеру, леди Эмеринг, я думаю заказать бальное платье из хакардийского шелка.

— Но, Эвелина, — растерянно начала мадам Лилье, — у нас нет больше…

— Из хакардийского шелка "белое золото"! — объявила графиня Роддерик, гордо взглянув в глаза прекрасной Олли Терн. И немного смутилась от лукавых смешинок, что почудились ей вдруг в глазах певицы. Но светская выучка не позволила Эвелине выразить свое смущение, напротив, она еще больше выпрямилась, расправила плечи и с откровенным вызоаом смотрела на ту, кого считала своей…соперницей?

— Прекрасный выбор, графиня! — Оливия высказала свое мнение вполне искренне, по крайней мере, так звучал ее голос. — Но Вы уверены, что можете себе позволить такие траты? Хакардийский шелк "белое золото" стоит немногим меньше "черного огня"!

Леди Эмеринг была права, Эвелина и сама прекрасно знала цену выбранного шелка. Он получил название "белое золото" за необыкновенное свойство — белый изначально материал, казалось, впитывал любые попадающие на него лучи света и преображал их в собственное золотое сияние. Мягкое золотое сияние шелка не ослепляло, не затмевало внешность дамы, одевшей платье из такой ткани, а, напротив, подчеркивало ее красоту, как бы окутывало лучами солнечного света, добавляло живой яркости чертам лица, глазам, прическе. Выбирая шелк "белое золото" для бального платья, любая дама королевства могла быть уверена, что будет самой прекрасной на любом балу. И только одно останавливало модниц — цена этого, во всех смыслах "золотого" шелка. Позволить себе платье, полностью сшитое из "белого золота", могли единицы, а в малых кусках, например, в отделке, шелк почти не проявлял свои драгоценные свойства.

Так что сомнения леди Эмеринг в том, что графиня может позволить себе такое платье, прозвучали вполне уместно, но, высказанные вслух, они лишь подстегнули решимость Эвелины заказать платье именно из "белого золота".

— Сесиль, ты должна знать, — требовательно обратилась графиня к подруге, — не заказывал ли кто себе такое платье к Лунному Балу? Мне не хотелось бы встретить даму в похожем наряде!

— Нет, Эвелина, такое платье точно никто не заказывал! Ко мне буквально вчера заходил управляющий Крейстона и жаловался, что они не нашли покупателя на отрез "белого золота", который закупили специально для Лунного Бала! Я не думаю, что сегодня что-то изменилось!

— Ну и замечательно! — Эвелина решительно тряхнула головой, не давая себе передумать — Сеси, отправь немедленно кого-нибудь к Крейстону, скажи, что я забираю шелк! И теперь, когда мы все решили с тканью, думаю, ты найдешь время обсудить со мной фасон платья? Или у вас с леди Эмеринг остались незакрытые вопросы?

Мадам Лилье вопросительно взглянула на леди Эмеринг, та лишь вежливо улыбнулась и покачала головой, показывая, что у нее нет больше вопросов к хозяйке ателье. Но для графини Роддерик у Оливии нашлось несколько слов на прощанье:

— Я счастлива была еще раз увидеть Вас, дорогая графиня, и восхищена Вашим выбором! Думаю, Вы затмите всех придворных красавиц на Лунном Балу!

"О да, конечно, всех кроме тебя! — сердито подумала Эвелина. — Себя же ты к придворным красавицам не относишь, ты — красавица всего королества, а не только королевского двора!" Но вслух она сказала совсем другое:

— Благодарю Вас, леди Эмеринг! Видите ли, для меня появление в платье не черного цвета тоже своего рода дебют. И Вы совершенно правы, важно чувствовать себя как можно уверенней в день своего дебюта, так что экономия на бальном наряде здесь будет совершенно неуместна!

— Золотые слова, графиня, золотые слова! — и, послав окружающим ослепительную улыбку, леди Эмеринг распрощалась с хозяйкой мастерской, дав напоследок указания, куда прислать платье, весело улыбнулась Эвелине и Кэтрин, пожелала им хорошо провести день и скрылась за дверью "Ателье мадам Лилье".

Сесиль выдохнула, проводив важную для нее посетительницу, и набросилась на Эвелину:

— Дорогая моя, да ты с ума сошла! Этот шелк обойдется тебе слишком дорого, ты вовек с Крейстоном не расплатишься!

— Не переживай, — легко отмахнулась от ее слов Эвелина, — мы буквально вчера оказали важную услугу купцу Фредерику Крейстону, и он сам заявил, что "теперь он наш должник". Так что, я надеюсь, купить у него этот отрез по минимальной стоимости, а если не смогу расплатиться сразу — договорюсь о кредите.

— Ну как знаешь, — мадам Лилье не очень верила в сговорчивость купца, но не видела смысла заранее расстраивать подругу.

— Довольно обо мне! — графиня Роддерик вспомнила, что пришла не одна, и, вообще-то, собиралась посмотреть будущий наряд Кэтрин. — Покажи-ка лучше, что за бальное платье вы шьете для фрейлины Брайтон?

Сесиль Лилье состроила недовольную гримаску и пригласила дам в примерочную. Пока одна из девушек мадам Лилье пошла за платьем, Сесиль с неохотой призналась:

— Эвелина, мне жаль расстраивать тебя и твою милую спутницу, но, боюсь, что платье для леди Брайтон вас разочарует…

— Почему, Сеси? — графиня Роддерик удивленно подняла брови. — Разве ты была в чем-то ограничена, когда придумывала платья для девушек? Насколько я знаю, Ее Величество выделила достаточно средств, чтобы создать самые роскошные наряды!

— Мы не можем знать, сколько средств выделила Ее Величество, — Марта Рейн, на правах старшей помощницы, тоже вступила в разговор, — Здесь, в ателье, пошив бальных платьев для фрейлин заказывала камер-фрейлина Лейзон, она же выбирала ткани и фасоны, она же оплачивала заказ. И все время подчеркивала, что в отделке мы должны быть как можно экономней, что ткани должны быть попроще и подешевле, потому что "бюджет сироток королевы не рассчитан на большие траты"!

Последние слова Марта произнесла тонким елейным голоском, явно копируя манеру Мышильды. Кэтрин хихикнула, графиня Роддерик тоже улыбнулась, но тут же нахмурилась.

— Это я виновата, мне надо было самой проследить за тем, какие платья заказаны для девушек. Но две недели на приеме просителей…У меня просто не было возможности заняться в эти дни чем-то еще. Да я просто представить не могла, что Матильда Лейзон позволит себе так самовольно распоряжаться деньгами королевы!

— О, она не всех обделила! — с деланной веселостью пояснила Марта, — Платья большинства девушек просто очаровательны по всем статьям — и по фасону, и по тканям, и по отделке! Но вот платье леди Брайтон и еще двух фрейлин…

— Кэти? — графиня Роддерик строго посмотрела на фрейлину и той ничего не оставалось, как признаться.

— Все, кто хотел себе роскошное платье, делали подарки камер-фрейлине Мыши… ой, Матильде Лейзон. А я, и еще Клози и Полли, мы не пошли с подарками. У меня просто не было денег на хороший подарок, а Клози сказала, что нам и так должны пошить красивые платья, без всяких подарков. Вот мы и решили ничего не дарить.

Эвелина не успела высказать все, что она думает о поступке Мышильды Лейзон, а заодно и о молчании молодых фрейлин — полуготовое платье Кэтрин принесли в примерочную. Графиня Роддерик ахнула от возмущения, Кэтрин тихонько вздохнула, а мадам Лилье смущенно отвела глаза — редко ей бывало так неловко за платье, выходившее из ее мастерской.