Суженый для горной ведьмы (СИ) - Либрем Альма

Тиам смерил ее таким взглядом, словно Дара воспользовалась обратным колдовством и только пыталась вызвать отвращение к себе.

— Да? — ядовито переспросил он. — Ты думаешь? Но у меня по этому поводу иное мнение. Взять ее!

И тяжелые солдатские руки — весом, должно быть, в настоящую скалу! — опустились ей на плечи.

Дара дернулась, но мужчины, стоявшие теперь по обе стороны от нее, держали так крепко, что сдвинуться с места было практически невозможно. Она попыталась заглянуть в глаза одного из схвативших ее солдат, но те продолжали изображать каменные глыбы и не позволяли ей даже шевельнуться.

— Остановись, — в голосе Дары уже не просто звенела — буквально кричала магия. — Ты должен меня отпустить. Немедленно!

Улыбка Тиама, до этого просто ядовитая и кривая, стала еще и самодовольной.

— Графиня Каннингем предупредила, что ты — ведьма, и помогла мне защититься, — он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и продемонстрировал Дараэлле небольшой кулон, сверкающий в лучах заходящего солнца.

Море обагрилось, словно его залили кровью, и витавшие в воздухе остатки магии сирен потянулось к крохотному артефакту. От водной глади отрывались полупрозрачные тени. Они плясали над "Джугартом", влекомые магией горной ведьмой, скользили вдоль бортов и поднимались на палубу, летели на сияние кулона, как бабочки на огонь.

Дара знала это колдовство. Должно быть, Лисандра подготовила заклинание заранее, чтобы защититься от сестер по дару, если те вдруг каким-нибудь образом попытаются ее отыскать — и смогут достигнуть в этом нелегком деле успеха. Воронка, требующая значительных магических затрат, должна была притягивать всю колдовскую силу, что оказывалась в радиусе нескольких сотен метров, и выпивала ее.

Если Дараэлла будет пользоваться своим даром, то очень скоро вся ее сила превратится в обыкновенную подпитку для Лисандры. И та сможет на какой-то период позабыть о том, что такое недостаток магии. Даже если ее сын получит все то, что матушка использует, она все равно найдет следующую ведьму и попытается выесть ее.

Проклятье! Это ведь даже доказать нельзя…

Дара дернула собственную магию, словно ту собаку на поводке, заставляя ее держаться внутри, а не вырываться на свободу. Кулон пытался вырвать дар из ведьмы силой, его невидимые, но оттого не менее мерзкие щупальцы впивались в ее тело в поисках чар.

Но девушка умела не колдовать вообще. Она заставила магию спрятаться в самом потайном уголке собственного тела, захлопнула за нею все двери — и буквально услышала раздраженный рык Лисандры. Неужели не ожидала, что ее могли раскусить?

— Ты пожалеешь об этом, — ухмыльнувшись, протянула Дара. — Если со мною что-нибудь случится, Геор тебя уничтожит. Свою мать-то он наверняка пожалеет, она на это и рассчитывает. А что ему какой-то полковник? Любого капитана можно очень быстро поднять на твое место за благородство и умелые действия в бою. А солдата — до капитана, раз уж место освободилось, за то, что не позволили совершить преступные действия.

Тиам только внимательнее присмотрелся к кулону. Тот замотался на цепочке, словно маятник, и Дара вспомнила — как бы она ни прятала свой дар, одно соприкосновение с этой колдовской штучкой, и ей конец. Заклинание выпьет магию Дараэллы, стремительно, большими глотками — и легко передаст ее Лисандре. И, да, Тиама-то Геор после этого накажет за то, что его защита перед Урсулой, драгоценная супруга, потеряла дар и каким-то образом оказалась за бортом, вот только матери он вряд ли что-то сделает. Даже не поймет, какое отношение графиня Каннингем имеет ко всему этому делу.

— Мы с Геором, — протянул Тиам, — друзья. Разумеется, он поверит моему слову, а не твоему. Скажу, что ты попыталась выпустить пиратов…

— И, разумеется, все несколько сотен солдат на борту подтвердят эту ложь, товарищ полковник, — ухмыльнулась Дараэлла. — Они ведь глупы и считают, что круговая порука — то, что надо делать! Но рано или поздно один из них поймет, что надо рассказать адмиралу правду. Предположим, он посчитает, что это поможет ему продвинуться по карьерной лестнице. И этот солдат действительно получит повышение. Ведь сколько должностей-то освободится, когда половина экипажа пойдет за борт за предательство! А может, даже пиратов придется привлекать к делу, чтобы доплыть до берега… Потому что своих людей уже не хватит. Геор говорил мне, что не терпит предательства, а с предателями разбирается очень просто… Мне не хочется предугадывать способ, но…

— Замолчи! — велел ей Тиам. — Я застрелю тебя, как паршивую собаку, как…

— Кстати, этим мальчикам-то защиты не будет, — Дара кивнула на державших ее солдат. — Они ведь не друзья адмиралу. Ты их, должно быть, первыми подставишь…

Она почувствовала, как мертвая хватка солдат несколько ослабла. Парень, который стоял справа, и вовсе растерялся. Должно быть, он оказался очень впечатлительным, потому что Дараэлла в его глазах из главного врага вдруг превратилась в жертву, которая может своей гибелью еще и принести немало неприятностей. А неприятностей ему не хотелось.

— Ведите ее сюда, — Тиам окончательно потерял терпение. — У меня нет над этим времени. Чем меньше у нас будет свидетелей, тем…

Договорить полковник не успел.

Солдат справа ослабил хватку настолько, что Дара могла и вовсе не заботиться о его присутствии. Тот, который слева, все еще держал ее, хотя и испугался довольно сильно возможных последствий — но с одним-то мужчиной Дара точно могла справиться. Она вывернулась из его рук и с силой ударила ногой в колено.

Парень, державший ее, был очень молод и неопытен — одного удара и сильной боли было для него достаточно, чтобы испугаться и вскинуть руки в попытке защититься. Где Тиам нашел этого мальчишку? Неужели не мог потащить к опытной ведьме кого-нибудь посильнее?

Но думать об этом было некогда. Оттолкнув и второго, для приличия попытавшегося поймать ее, Дара метнулась вперед. Прогремел выстрел, но пуля не достигла цели, только продырявила какой-то ящик, мимо которого пробегала Дараэлла.

Она метнулась в настоящий продовольственный лабиринт — в этой части палубы "Джугарта" действительно легко было спрятаться за высокими ящиками, но они, непрочные, хрупкие, могли развалиться на мелкие части от одного только выстрела.

— Стоять, ведьма!

Да, так она и послушала! Чтобы отобрал магию, а потом пристрелил?

…Тиам выстрелил еще раз, но опять промахнулся, на сей раз будто нарочно. Лисандра, должно быть, приказала ему не убивать ведьму-соперницу, пока не отберет у нее дар. Ведь от мертвой Дараэллы бывшей верховной не было бы никакого толку. Но если Дара сбежит…

Что тогда?

Ящики становились прочнее, но — ниже, и девушка понимала, что несколько метров — и она вновь окажется на открытой палубе. Если прорваться оттуда к каютам и добежать до Геора…

Под ногами что-то треснуло, и Дара осознала — она позволила загнать себя в ловушку. Дура! Как могла не заметить, что ее буквально заводили в этот лабиринт из ящиков?

Девушка вскочила на ноги довольно быстро, даже не успев еще понять, куда именно она провалилась, метнулась в сторону и краем уха услышала глухой удар — это Тиам сам спрыгнул следом за нею.

В полумраке ориентироваться было трудно, девушка опасалась, как бы не упасть — но бежать пришлось не так уж и долго. Дара ударилась ладонями о какую-то стену и обернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тиам вновь поднимает оружие. Она едва успела присесть, и выстрел прогремел над головой — но тут же выпрямилась, зная, что это мало чем ей поможет.

— Добегалась, ведьма, — протянул Тиам, издевательски усмехаясь. Он вновь добыл кулон, взял его в свободную руку и сделал шаг к Даре, все еще направляя на нее револьвер. — Один шаг — и ты труп. Но если будешь вести себя послушно, возможно, у тебя появится шанс добраться до берега где-нибудь в пиратском трюме.

— Ты совсем сошел с ума, — прошептала Дара. — Разве ты не понимаешь, что Геор тебя уничтожит? Ты всего-навсего полковник, еще и, должно быть, без высокого дворянского звания, а он…