Эвиас (ЛП) - Донер Лорен
«Черт возьми!»
Ей нужно было как-то сбежать. Единственным выходом был открытый выступ в его спальне. Джилл задумчиво прикусила нижнюю губу. Она повернулась, вновь обследовав апартаменты в поисках другого телефона. Но ничего не нашла. Наконец, Джилл вернулась в спальню Эвиаса. Мужчина лежал в той же позе на животе, в какой она оставила его. Джилл на цыпочках подошла к телефону, но когда приблизилась к гаджету, Эвиас перекатился на бок.
Ее сердце лихорадочно забилось. Девушка отступила, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что она ни во что не врежется и не споткнется. Эвиас заворчал во сне и, пока Джилл наблюдала, поднял руку, чтобы потереть щеку. Видимо, ему снился сон, возможно даже кошмар.
Джилл испугалась, что он вот-вот проснется. Она повернулась и как можно тише бросилась к выступу. Высота никогда не относилась к чему-то любимому, но Джилл боялась ее меньше, чем мужчину на кровати. Ей нужно было сбежать. Он был горгульей, или гар-ликаном, или кем там еще. У него были крылья и связь с гребаной семьей донора спермы. Этого было более чем достаточно, чтобы Джилл осознала, что Эвиас не принес бы ничего хорошего в ее жизнь. Она не могла забыть его пальцы с когтями, особенно то, как они впивались в голову Буна.
Снаружи стоял прекрасный солнечный день. Легкий бриз приятно овевал ее кожу, когда Джилл села на край выступа. Она повернулась лицом к каменной стене, а затем сосредоточилась на своей цели. Таким образом Джилл не смотрела вниз и не видела, как далеко могла упасть, чтобы встретить свою смерть. Осмотрев камень, она нашла места, за которые можно было ухватиться пальцами и куда поставить ноги.
— Черт, — Джилл вновь повернула голову, проследив за всеми проемами, ведущими к нижнему выступу. Казалось, это будет действительно долгий спуск, но у нее не было выбора. Вполне возможно, что когда она окажется на следующем выступе, то найдет какой-нибудь выход. Прошлой ночью Эвиас упоминал о пещерах. Если их было много, то, скорее всего, мужчина использовал только некоторые из них в качестве своего жилища.
— Я хочу убраться отсюда к чертовой матери, — пробормотала она и подавила свой страх. — Я сумею спуститься, даже если мне придется карабкаться до самого подножия этого проклятого утеса. Пора вернуться домой. К черту все это запутанное дерьмо.
* * *
Галихия схватила Эвиаса за руку, не давая ему выйти на залитый лунным светом двор. Он молча повернул голову и посмотрел в ее голубые глаза. Те же самые глаза он видел каждый раз, когда взирал на свое отражение в зеркале. Шелковистые черные волосы женщины были собраны в элегантный скрученный пучок.
Она родила его, но он никогда не называл ее матерью. Это было запрещено.
— Не показывай своих эмоций, несмотря на его слова. Он проверят тебя. Не подведи. Я понимаю, что шестнадцать лет, которые ты прожил, слишком малый срок, чтобы научиться самоконтролю, но на карту поставлена твоя жизнь.
Предупреждение заставило его напрячься. Галихия сильно рисковала, произнося эти слова. Эвиас с трудом подавил желание задать ответный вопрос. У них не было времени. Лорд Аботорус ждал.
Галихия отпустила его и отступила, давая Эвиасу возможность выйти. Он медленно вдохнул и задержал воздух в легких, ожидая события, которого так боялся.
Полная луна насмехалась над ним. Эвиас не сводил глаз с безмолвных фигур, выжидающих момента, когда два клана скрепят соглашение о продолжении мира. Эвиас был недоволен тем, как все происходило, но его никто не спрашивал. Отец никогда не принимал во внимание его мнение.
Рядом с Аботорусом стояли три высокие фигуры в капюшонах, самая маленькая из которых, полностью закутанная в ткань, резко выдохнула. Эвиас не знал ни ее имени, ни о ее личной жизни. Любые вопросы были могли быть восприняты как оскорбление. Его долг состоял в том, чтобы прислушиваться к требованиям своего лорда. Проявление нерешительности будет расценено как вызов.
Эвиас даже не имел права смотреть на девушку, вместо этого уставившись на алтарь. Впрочем, он задействовал свое периферийное зрение, чтобы узнать хоть что-то о молодой женщине. Капюшон скрывал многое, но не все. Она держала подбородок опущенным, а ее черные волосы свисали до пояса по передней части плаща. Тонкие плечи и небольшой рост сильно волновали Эвиаса. Она была либо очень миниатюрной, либо вообще не достигла половой зрелости.
Его ненависть к отцу, Аботорусу, продолжала возрастать.
— Мы собрались здесь сегодня, чтобы укрепить связь между нашими кланами, — Аботорус сделал паузу. — Будем надеяться, что мы добьемся большего успеха, чем в прошлый раз.
Эвиас пропустил завуалированное оскорбление. Он знал, что с самого рождения был сплошным разочарованием. Ему никогда не позволяли об этом забыть. Воспоминания о наказаниях всплыли в его голове, но Эвиас продолжал скрывать свои эмоции. Он молчал, потому что чувствовал, как отец наблюдал за ним, ожидая какой-то реакции.
— Давайте начнем, лорд Аботорус. Это навсегда укрепит наши клановые взаимоотношения, — в голосе вамп-ликана прозвучало нетерпение.
— Сомневаюсь, Дэкер. Я не вижу, чтобы кто-то из моей расы стремился поселиться в твоем клане, тем не менее ты ожидаешь, что я приму членов твоего клана.
Лидер клана вамп-ликанов тихо зарычал.
— Мы предлагали, но члены твоего клана отказались покинуть утесы.
— Потому что мы не варвары.
Эвиас сосредоточился на своем сердцебиении, стараясь держать его ровным. Лорд Аботорус, казалось, решил оскорбить гостей. Впрочем, лорд никогда не прекращал грубить окружающим. Вамп-ликаны могли забрать девушку и расторгнуть договор.
Вот только Эвиасу не могло так повезти, поэтому он просто продолжал стоять на одном месте.
— Ты согласен с нашим соглашением, Дэкер? Мне становится скучно. Как ее зовут?
— Маргола. Младшая сестра моей пары, — лидер клана вамп-ликанов протянул руку и подвел девушку ближе к алтарю.
— Подожди, — проворчал Аботорус. — Разве твоя пара не из другого клана? К какому именно клану принадлежит эта девушка?
— К моему, — отчеканил Дэкер. — Она хотела жить со своей сестрой, поэтому я принял ее предложение. Давай покончим с этим, — вамп-ликан махнул девушке. — Дай свое согласие на принятия сына лорда Аботоруса в качестве любовника, чтобы объединить наши кланы.
Эвиас молча убеждал ее отказаться. Если бы она пошла на попятную, то так было бы лучше для них обоих. Тем не менее девушка вздернула подбородок. Это не помогло разглядеть ее черты, так как Эвиас не осмеливался отвести взгляд от алтаря.
— Согласна, — прошептала она.
— Эвиас тоже согласен, — пробормотал Аботорус.
— Так не пойдет, — запротестовал Дэкер. — Он должен произнести эти слова.
— Я принимаю ее как свою любовницу, — громко и четко заявил Эвиас.
Миниатюрная женщина вздрогнула. Он не винил ее за чувство страха. Это был признак интеллекта. Эвиас размышлял, почему она согласилась жить в его новом доме. Ему преподнесли подарок в виде жилища за несколько месяцев до шестнадцатилетия. Эвиаса выгнали, заставив покинуть дом Аботоруса. Тогда Эвиас решил, что отец больше не хочет, чтобы он путался под ногами. Это его вполне устраивало.
Эвиас был уверен, что женщина вамп-ликан, которую он должен был взять в любовницы, была по большей части ликаном, но даже капля вампирской крови не позволяла ему когда-либо принять ее как свою пару или позволить ей забеременеть. Неужели кланы вамп-ликанов так сильно боялись войны между своими соплеменниками, что были готовы заставить одну из своих женщин согласиться на это безумие?
Его ненависть к отцу стала чуть сильнее. Ублюдок, вероятно, наслаждался тем, что придумал эту адскую сделку. Лорд Аботорус считал, что вамп-ликаны были ниже его, поэтому требование к женщине предложить свое тело для секса с его сыном, пока Эвиас не найдет себе пару, было оскорбительно для всех заинтересованных сторон. Также Эвиас не испытывал теплые чувства к Дэкеру, потому что вамп-ликан фактически заставлял женщину, находящуюся под его защитой, стать шлюхой.
