Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
— Мать честная… Момо! Эй, Момо, ты слышишь меня?!
Твой голос я в гробу услышу, Синдзи… Но ничего сказать в ответ не смогла, лишь выдавила измученное мычание. От чужого прикосновения плечо словно огнем обожгло, и когда кто-то попытался меня перевернуть, по боку, не преувеличивая, будто ударили булавой. Воскликнув и зажмурившись, несмотря на жжение в плече, потянулась к ранению, но вместо обычного следа от стрелы нащупала влажную упругую плоть.
— Твою мать!
— Это что, печень?..
— Ей голень почти оторвали… Меня сейчас стошнит…
— Идиоты! — в ярости закричал Синдзи. — Живо найдите медиков!!! Она хоть и капитан, но с такими ранами долго не протянет!
— Д-да!..
— Черт подери… мелкая, только не подыхай.
Почему так больно?.. Слишком больно. От этой боли не убежать, не спрятаться, не заглушить учащенным дыханием. Пытаясь сосредоточить на пальцах реацу для целительного кидо, то и дело отвлекалась на агонию, что мучила разум. Глаза заслезились от пыли, в то время как голова шла кругом, и я не собиралась сопротивляться дурманящему бессилию.
Прочь, прочь из этой реальности, прочь…
— Эй-эй, не вздумать терять сознание… эй!..
Бесполезно, я не хочу возвращаться в эту реальность, ни за что.
Битва с квинси лежала совершенно на другом уровне. Разобравшись с первой группой, поддавшись опьяняющей эйфории битвы, разорвала в клочья тех, кто по факту оказался мелкими сошками. Думала, что раз с ними серьезных проблем не возникло, то моего внутреннего зверя можно натравить на любого. В принципе, оказалась недалека от истины, пока, не заигравшись, не налетела из-за угла на длинноволосого блондина, позади которого находилась фигура в черном.
Секунда осознания, промедления… и меня отбросило градом стрел в конец улицы, пробив несколько каменных стен. А дальше — моментальная тьма. После которой я запомнила лишь жуткую боль, нервные крики Синдзи, да суету. Боже… кто бы мог подумать, что Хирако Синдзи будет обо мне беспокоиться.
Грань жизни и смерти столь тонкая, оказывается, но у шинигами имелось определенное преимущество — их тела могли восстановиться благодаря духовной энергии. Будь я обычным человеком, то разодранный в кашу живот и висящая на добром слове голень не оставили бы и шансов не то что выжить, но и хотя бы дотянуть до госпиталя. Насколько же силен враг?.. Насколько же слаба я… Как я могу защитить хоть кого-то, если в этом мире существуют такие, как Яхве? Да хоть его квинси…
Над внутреннем миром растянулась прозрачная ребристая поверхность, словно стекло, переливающаяся фиолетовыми всполохами. Застыв в воздухе, в опасной близости от странного феномена, почувствовала себя жалким ничтожным существом. Притворяться сильной и независимой не получилось. Я больше так не могу… Меня просто раздавили, уничтожили. Как же больно от этой мысли, грудь жгло собственным бессилием.
Мне не хотелось признавать, но сейчас, в момент отчаяния, я нуждаюсь в тебе. Услышать твой голос, твои обманчивые утешения. Почувствовать если не твою руку на щеке, то хотя бы след энергии, который напомнит, что связь между нами все еще сохранилась. Прошу тебя, скажи, что мне делать?! Что мне делать?..
— Хина, ты что творишь, стой!
Испуганно вздрогнув от оклика Тобимару, донесшегося снизу, я одернула руку, которой потянулась к преломлению.
— Я не могу… — сдавленным от напряжения голосом пробормотала я, ощущая, как слезы предательски подступали к глазам. — Я так больше не могу… я не могу защитить то, что мне дорого. Это бесполезно… при любом исходе все будет плохо!
— Хина, прекращай так думать! Тебе страшно, потому что тебя чуть не убили, и это нормальная реакция! Просто вернись ко мне и не делай того, о чем можешь пожалеть!
Переводя шумное дыхание, я вновь опустила взгляд к правой руке, которую трясло крупной дрожью. Вновь посмотрев на небо, спровоцировала Тобимару закричать чуть ли в ужасе:
— Хина!!! Не вздумай! Мы не знаем, что это такое!!! Это может быть вовсе не хогиоку!!!
— А что тогда?.. — нервно вздохнув и почувствовав, как холодные слезы скатились по щекам, я одернула себя от сомнений. — Это точно оно. Наша связь ослабла, я должна восстановить ее. Мне нужно услышать его, и плевать, что будет…
— Господи, Хина, стой!!!
Едва я успела вытянуть руку, как по ней ударили тонкие цепи. Удерживая меня от возможности дотянуться до преломления, Тобимару не жалел сил, пытаясь утянуть меня назад, что вынудило оказать сопротивление.
Нет… нет, ты меня не остановишь. Ни боль от металлических звеньев, ни отчаянное желание занпакто образумить от необдуманного действия. Ничто не заставит меня отступить в своем опрометчивом решении. Если не прикоснусь к излому, то потеряю если не связь с Айзеном, то свой рассудок, который вычеркнул из окружения все, кроме одной навязчивой мысли. Я должна понять, что это такое, я должна убедиться, что это материализованная энергия хогиоку. Мне плевать, чем это окажется, но если не дотронусь до нее, не почувствую колючее прикосновение, то… то…
Закричав и вложив в отчаянный рывок немало реацу, не только пробилась вперед, но и вынудила Тобимару подскочить следом. Воздух стал для нас невесомостью, благодаря которой я смогла, наконец, дотронуться до преломления, нервно затаив дыхание.
Пальцы словно погрузились в конфетти из мелких осколков. Неприятное, однако терпимое, знакомое чувство, напомнившее прикосновение всполохов энергии хогиоку, которое мне когда-то довелось держать в руке.
Из груди вырвался нервный смешок. Это оно… оно самое…
От нахлынувшего облегчения, радости, из-за которой, правда, захотелось заплакать еще сильнее, в груди заболело. Но в отличие от меня, Тобимару, подобравшись ближе, выглядел так, словно я сорвала чеку и выбросила ее вместо гранаты. В его взгляде читалась даже не злость, его взгляд обратился суфлером, транслирующим все бранные ругательства. Возмущение раздирало парня на части, он нервно поглядывал то на мою руку, то на поблескивающую поверхность.
— Попробуй…
Мое предложение вызвало у него всплеск крайнего скептицизма. Скривив лицо и одарив меня обозленным взглядом, Тобимару замешкался и, снисходительно вздохнув, с крайней неуверенностью потянулся к преломлению. Как только пальцы коснулись энергетического явления, парень прищурился и хотел было сказать что-то, как вдруг удивленно вскинул брови.
— Что?
Замерев подобно восковой фигуре, Тобимару на долгое мгновение перестал не только дышать, но и моргать. Выглядел оцепеневшим, и лишь его взгляд, постепенно вымещая недоумение, наливался страхом.
— Тобимару?.. В чем дело?
Мой вопрос, казалось, не столько привел его в чувства, сколько заставил опешить и перевести на меня растерянный взгляд.
— Ты что?.. Не слышишь?
— Слышу?
