Север и Юг - Софья Валерьевна Ролдугина
– Да-а, – выдохнула Фог восхищённо. – Такая крепость, пожалуй, целое состояние стоит, не всякий родич самого ишмы смог бы себе позволить такое. Она выдержит осаду небольшой армии… да и не каждый киморт тут пройдёт невредимым.
– А ты? – коротко спросил Сэрим.
Выглядел он так, словно уже знал ответ.
– А у меня учитель был хороший, – откликнулась она, сдвигая окулюс вниз со лба. – Та-ак… Работа небрежная, есть, за что зацепиться. Но сперва надо другой вопрос решить.
– Люди, – понимающе кивнул Сидше.
– Люди, – согласилась Фогарта. И добавила, скрывая волнение: – Хорошо, что мы перед самым рассветом пришли. Почти все крепко спят, меньше работы.
Она не стала уточнять, что попросту побоялась бы насылать сон на целое поместье разом в разгар дня, когда на кухне жарко растоплены печи, а прислуга занята работой – ведь если человек внезапно потеряет сознание, то может и кипятком обвариться, и каким-нибудь инструментом по себе же попасть, и с высоты свалиться… А брать ответственность за чужие смерти Фог пока не была готова.
Пустыня неохотно отдавала морт, к тому же энергию оттягивал к себе мирцитовый рудник, расположенный неподалёку. Первая попытка едва не окончилась провалом. Собрать достаточно силы не удалось, а сфера, в которой сидел садхам, треснула из-за того, что внимание рассеялось.
«Этак я сама всех покалечу, и никаких вражьих воинов не надо, – пронеслось в голове. – Что бы учитель сказал, если б меня сейчас увидел… Стыд».
Фог только успела это подумать – а затем ощутила далеко-далеко, в глубине поместья, два тусклых огонька, похожих на две свечи на сквозняке.
«Неужели киморты? А почему второй такой слабый? То появляется, то пропадает… Он ведь… не умирает?»
Дыхание перехватило, точно под рёбрами вдруг появился скользкий, холодный ком – а потом накатил вдруг гнев, резкий, обжигающий, как тогда, на невольничьем рынке.
– Они ведь даже не понимают, на что замахнулись… на кого замахнулись, – прошептала Фогарта, рывком стягивая к себе морт отовсюду, куда только могла дотянуться; от неба и до недр, от горизонта до горизонта. – Эти, погрязшие в алчности… ослеплённые властью…
Морт заворачивалась вокруг неё гигантской воронкой; воздух точно загустел, и каждый вдох теперь давался с трудом. Иаллам закашлялся, неосознанно царапая ногтями ткань рубахи на груди; Сидше выглядел бледным, но сохранял невозмутимый вид. И только Сэрим стоял, разинув рот, и глядел в небо, точно мог видеть пресловутую воронку.
– Вот те на, – пробормотал он. – Как бы опять гроза не разразилась.
Но Фог некогда было размышлять об этом.
Она накопила достаточно силы – и выплеснула её перед собой, прямо на песок, так, что незримая волна с вложенным в неё стремлением заполнила собой и поместье, и пустыню вокруг него. Людей во владениях Радхаба отказалось не так уж много – с дюжину стражников, четыре охранника для внутренних покоев, два десятка рабов… Под дворцом обнаружились обширные подземелья, и там тоже были воины, пять человек, из которых бодрствовали двое.
И – трое пленников, двое из которых были кимортами, причём один…
«Младенец? – недоумённо нахмурилась она, не доверяя собственным чувствам. – Померещилось, наверное. Кимортом ребёнок в четыре года становится… Впрочем, морт может начать сгущаться вокруг него и раньше, тут издали и перепутать недолго, кто есть кто. Надо туда добраться и посмотреть на всё своими глазами».
А вслух сказала:
– Идём. Путь открыт, но времени не так много, не больше трёх часов – наведённый сон крепок, но недолог.
– А что со сторожевыми башнями? – спросил Сэрим, украдкой вытирая с висков испарину.
Ответом ему был громкий треск – каменные столбы осыпались на песок мелкой крошкой, а мирцитовые капсулы разом лопнули по шву.
По сравнению с дворцами михрани и Ачира, поместье Радхаба отличалось скромностью отделки. Ни драгоценных металлов, ни искусной мозаики, ни разноцветных витражей – зато в избытке хватало крепких дверей и прочных засовов, а толстые стены не пропускали ни звука. Больше всего это походило на темницу, обустроенную так, чтоб тюремщик мог жить неподалёку от своих пленников и не испытывать притом сильных лишений. Роскошно, кричаще даже была обставлена лишь одна спальня и две примыкающих к ней комнаты – их Фогарта разрушила с непередаваемым удовольствием, превратив в каменные коробки, наполненные пылью и гарью.
– Жаль, – пробормотал Иаллам себе под нос. – Можно было бы сперва драгоценные камни с изголовья кровати отковырять…
– Жадность – это плохо, – наставительно ответил ему Сэрим, пытаясь украдкой поддеть ножом драгоценный камень, инкрустированный в чудом уцелевший светильник. – Надо знать меру…
– Забирай его весь, – так же тихо подсказал Сидше. – Он из золота.
– Да ты что? И впрямь, тяжёлый… А не подсобишь?
Фог молча повела рукой, и самоцвет, поднатужившись, выскочил из гнезда и прыгнул Сэриму в ладонь.
Один раз они остановились, чтобы проверить, не сильно ли покалечился слуга, который заснул прямо на лестнице, но ему повезло – дело обошлось двумя-тремя синяками и ссадиной на локте. Больше ничего необычного в самом дворце не встретилось, но на спуске в подземелья, в гулком пусто помещении без окон, отделанном серой плиткой, Сидше неожиданно сделал знак остановиться – и сам первым шагнул вперёд.
– Тут следует проявить осторожность, ясноокая госпожа, – произнёс он без улыбки, оглядев двери. – Видишь здесь
