Воскресшие (СИ) - Данилова Леонида

По этой причине дядя молчаливо вручил ему номера психолога и психотерапевта. Не знаю, пойдет ли Айз к кому-нибудь из них. Мне бы самой нужно возобновить посещения психолога. Я давно не ходила на сеансы, а ведь у меня остались проблемы, которые нужно проработать.

Всю дорогу до дома Корнелов провела в размышлениях, пока водитель не предупредил, что мы подъезжаем.

Светлый роскошный особняк в классическом стиле располагался на довольно большой территории. Когда открылись ворота, мы въехали на нее. Водить остановил машину почти у самого входа в дом.

Я вылезла из автомобиля. Навстречу мне уже шел Люцер в бежевых брюках и белой рубашке. И не холодно ему? Ветер ледяной…

На миг осунувшееся лицо Корнела озарила вежливая улыбка.

— Привет. Нормально добрались?

— Привет. Все прекрасно.

— Тогда добро пожаловать в нашу скромную обитель, — вымученно попытался пошутить он. — Мама ждет нас.

Я кивнула и последовала за ним.

Внутри особняк оказался не менее красивым. Вся мебель, каждый элемент декора и любая мелочь выглядели изящно и очень дорого, но при этом интерьер не казался вычурным и перегруженным. Наоборот, в нем присутствовала сдержанность и лаконичность, много света и свободного пространства. Кое-где я заметила антиквариат. А еще возникло ощущение, что шагнув сюда, я будто бы попала в другую эпоху. Здесь можно было бы устроить настоящий бал…

Мысленно треснула себя по лбу. Какой бал? О чем ты вообще думаешь?

— Красиво? — поинтересовался Люцер.

— Да, но немного непривычно.

— Отец любил классический стиль за его симметрию, порядок и строгость.

Да, симметрия тут везде. Начиная от экстерьера и заканчивая обстановкой внутри дома.

На этом наш короткий диалог прекратился. Мы поднялись на второй этаж, где нас ждала высокая женщина с короткой стрижкой. Она судорожно натягивала рукава черного вязаного платья на ладони, закрывая их и оставляя открытыми только пальцы.

Я посмотрела в ее покрасневшие от слез глаза и поздоровалась.

— Мама, это Алеста Кайрен, я тебе про нее рассказывал. Алеста, это моя мама — Люсьена.

А они похожи.

— Здравствуйте. Спасибо, что приехали. Вот его комната, взгляните, пожалуйста. Там уже все убрали. — Она открыла дверь, перед которой мы все остановились, и отступила на шаг, давая мне пройти. — Нам нужно что-нибудь делать?

— Просто подождите, — спокойно улыбнулась ей и вошла в комнату.

Никаких странных ощущений у меня до сих пор не возникало, но в спальне что-то тяжким камнем опустилось на сердце, грудь стиснуло отчаянием и страхом. Чужим отчаянием и чужим страхом.

Я почувствовала, как щупальца скверны задевают мою душу. Слабенькие и едва дотягивающиеся до выхода. Значит, она тут есть. Неприятная новость…

Я прошлась по всей комнате и поняла, что скверна сосредоточилась в двух местах. Она будто бы сохранила любовь хозяина к симметрии и скопилась двумя сгустками страданий по бокам от кровати. Оба сгустка находились друг напротив друга. И если верить моему чутью, они абсолютно одинаковые.

Что ж, какой человек такая и скверна, видимо.

Я закончила тщательный осмотр и вышла к Корнелам.

— Вы были правы насчет скверны, но паниковать не нужно. Один-два дня и она исчезнет без следа. Слишком слабая и маленькая.

— Почему она появилась? — напряженно спросила Люсьена.

— Я не совсем уверена… — Нерешительно посмотрела на Люцера. Легким кивком он разрешил продолжить. — Ваш муж пережил много боли и ужасно страдал перед смертью. Возможно, он сожалел о каких-то поступках, что совершил в прошлом, — самую малость слукавила я, не вдаваясь в подробности.

Ей и без того тяжело. Пусть не забивает голову. — Это тоже оставляет темный след.

— Неужели ему до сих пор плохо? — Со страхом в голосе и глазах она шагнула ко мне.

Я поборола желание резко отступить назад.

— Честно вам скажу, не знаю. Зависит от того, куда попала его душа. На вашем месте я бы верила в лучшее.

— Конечно, — выдохнула она, прикрыла глаза и отодвинулась. — Мой муж был замечательным человеком, — всхлипнула Люсьена. — Не святым, разумеется, но удивительным. Умный, целеустремленный, понимающий. Он всегда ко всем относился с пониманием и терпением. Занимался благотворительностью и боролся за экологию. А как он улыбался… Боги, как он улыбался! Не верю, что больше не увижу этой улыбки… — прошептала она, одной рукой прикрыв глаза, а другой сжимая ткань платья на груди. — Я никого и никогда так не любила, я никем так не восхищалась, никто так не вдохновлял меня двигаться вперед и развиваться, любить этот мир и свою жизнь…

— Мам, тебе стоит отдохнуть, — Люцер приобнял мать за плечи, прерывая ее бормотание. — Я провожу тебя. Алеста, подожди меня, пожалуйста.

— Хорошо.

— Надо сказать, чтобы приготовили чай, — глухо и, кажется, на автомате проговорила она.

— Не волнуйся, мам, я обо всем позабочусь. Отдыхай.

Вскоре Корнел вернулся и мы с ним спустились вниз, в гостиную. Люцер сел в кресло, а я на диван. На невероятно мягкий и красивый диван. Холодного светлого оттенка обивка расшитая серебристыми тонкими нитями и деревянные изогнутые белые ножки с витиеватой резьбой смотрелись изящно.

— Чего желаешь — чай или кофе?

— Спасибо, ничего не нужно, правда, — вежливо отказалась. — С твоей мамой все будет в порядке?

— Сейчас за ней приглядывает прислуга. Когда я не занят, стараюсь ее не оставлять. Моя мама сильный человек. Она справится. Надеюсь…

— А ты?

— Что я? — не понял Люцер, нахмурив брови. Видимо от горя его привычная собранность и энергичность улетучились, а цепкий взгляд стал блуждающим и отстраненным, будто Корнел постоянно уходил в свои мысли и терял связь с реальностью.

— Справишься?

Он наконец-то поглядел прямо на меня и невесело усмехнулся.

— Куда я денусь? На мне компания и забота о матери. Я должен взять себя в руки. Раскисну как-нибудь в другой раз, — теперь в его голосе угадывались знакомые самоуверенные и саркастичные нотки. — Отца не вернуть. С этим нужно смириться. И с тем, что больше не у кого просить совета. Он всегда знал, как лучше поступить.

— Уверена, даже он ошибался, — приободрила Люцера. — Особенно в начале пути.

— Не без этого, — хмыкнул Корнел. — Ничего, прорвемся. Жизнь продолжается и время движется несмотря ни на что. Нам тоже стоит двигаться, а не застревать в этом тяжком моменте. Верно?

— Да, — согласилась я и мягко улыбнулась ему.

Мы еще побеседовали о его отце, о будущем компании и о том диком пляже, где мы гуляли. Говорил в основном Люцер, я вдумчиво слушала и иногда вставляла свои комментарии. Может, не слишком умные и дельные, но Корнелу сейчас был нужен человек, который просто послушает поток его мыслей.

— Извини, я тебя задержал, — сказал он в прихожей, когда я надевала куртку.

— Кстати, Алеста, мои слова остаются в силе.

Я вопросительно изогнула бровь.

— Если нужна помощь, обращайся ко мне. С чем угодно и в любое время.

Весьма любезное предложение с его стороны.

— Взаимно, Люцер.

— И мое приглашение на свидание тоже в силе, — хитро добавил он, протягивая мне сумку.

Хохотнула, немного оживившись и стряхнув с себя невидимый груз тоски.

— Вот теперь я тебя узнаю. Мистер Корнел, вы же в курсе, что у меня появился парень?

— Ну, жизнь штука непредсказуемая, — с шутливым намеком сказал Корнел, но тут же досадливо вздохнул, изменившись в лице. — Прости, Алеста, это бестактно и неуместно с моей стороны. Я не имел в виду ничего плохого. Надеюсь, у тебя с твоим парнем все будет хорошо. А я… буду рад стать твоим другом. — Он развел руки в стороны и впервые за нашу встречу искренне улыбнулся.

— Хм, друзья? — проговорила с интересом. — Я не возражаю.

Мы вышли из дома. Люцер проводил меня до машины и открыл дверцу.

— Спасибо тебе, отважная Чистильщица.

— Всегда пожалуйста.

Я села в автомобиль, Корнел захлопнул дверцу и транспорт тронулся с места.