Клеймо Солнца (СИ) - Анна Пауль
Облегчение, которое охватывает тело, удивляет меня саму. Я делаю глубокий вдох.
— Спасибо, — произношу тихо и слышу за спиной звуки шагов.
Я оборачиваюсь, и наши с Дэннисом взгляды встречаются. В тёмных глазах сложно что-нибудь разобрать, а уже в следующее мгновение вновь раздаётся писк, и парень предупреждает:
— Завтрак готов.
Он уходит, а я следую за ним, и мои глаза расширяются при виде того, сколько еды парень приготовил. Глуповато начинаю осматриваться, задаваясь вопросом, увижу ли здесь кого-то ещё, кроме нас.
— Садись, — предлагает Дэннис, указывая на стул, и я поступаю, как он велит.
— Не слишком много для двоих? — мягко интересуюсь я, и парень пожимает плечами.
— Яичница с авокадо, каша с фруктами, бутерброды с творожным сыром и овощами, венские вафли. Не так-то и много. Ты можешь съесть столько, сколько захочешь. Так что приятного аппетита, — добавляет он, садится напротив и накладывая на тарелку еду.
Я с интересом блуждаю взглядом по столу, рассматривая красиво оформленные блюда, но только спустя несколько минут наконец решаюсь взять вафлю, украшенную ягодами и какими-то небольшими тёмными квадратиками. Стоит мне только попробовать, как неизвестное угощение тает на языке, соединяясь с мягким, приятным вкусом вафли, и я на мгновение закрываю глаза, наслаждаясь сочетанием.
Хлеб с черникой я беру уже с большей уверенностью, однако всё ещё поглядываю время от времени на Дэнниса. Он беззаботно жуёт, как будто даже не замечая моего присутствия, и его молчание, похоже, вовсе не тяготит. Однако я с каждой минутой чувствую себя всё более неловко.
«Что ты предпочитаешь из еды?» — Дэннис задал мне этот вопрос ещё вчера, но я до сих пор думаю, что мне не стоит капризничать и указывать, какую еду мне позволить съесть. Однако я никак не ожидала увидеть сегодня не просто фрукты, как вчера, но столько красивых и вкусных блюд.
«Он мог бы и сам приготовить. У него это хорошо получается, только он ленится, а может, просто вредничает, и еду на работу приходится приносить мне». Когда Коди произнёс эти слова, я удивилась, ведь у нас едой занимаются только некоторые эдемы. Жаль, я не решилась подойти и посмотреть, как Дэннис готовил, но, хоть и не могу представить, как это выглядело, сама мысль о том, что он приготовил всё это для нас, почему-то заставляет мои щёки пылать, отчего я смущаюсь ещё больше, и спустя некоторое время чувствую, как щёки горят так, что мне не помешало бы умыться, желательно ледяной водой. К счастью, Дэннис нарушает молчание:
— В ванной для тебя есть одежда. Если хочешь, можешь снова принять душ перед поездкой и переодеться, если нет, то…
«То, что нужно», — понимаю я с облегчением и поспешно говорю:
— Хорошо.
Доедаю яичницу, за которую только недавно принялась, и благодарю за угощение, когда поднимаюсь из-за стола.
— Уверена, что наелась? — недоверчиво интересуется Дэннис, тоже поднимаясь вслед за мной.
Я киваю и спешу скрыться за дверью ванной. Несколько минут под струями воды не очистят мою душу и не дадут долгожданные мгновения покоя. Но я хотя бы останусь наедине с собой. Как только я закрываю дверь, то приваливаюсь к ней и смотрю в зеркало. В отражении на меня боязливо поглядывает человек, который только что как будто уходил от погони.
Что-то изменилось, нечто неуловимое, словно после того, как я прочувствовала биополе Дэнниса, и на следующий день парень вёл себя так, словно это он боялся меня, а не я его. Только в этот раз неловко себя чувствую я…
Не знаю, что вчера произошло — почему я солгала дважды за один вечер. А ещё признание Дэнниса о его маме, которая так и не попала на станцию… А та девушка с рыжими волосами…
Я настолько не в себе, что не сразу замечаю, что моя внешность изменилась. Никаких перьев в волосах. Никаких ярких цветов. Даже глаза кажутся непривычно тусклыми.
Что сказали бы ближние о девушке, которой я становлюсь? О девушке, которая умалчивает? Которая лжёт?..
И вдруг в моё сознание закрадывается по-настоящему ужасная мысль: а что, если меня не ищут? Что, если они разочаровались во мне? Что, если те, кто оказался в плену у тальпов, становится для ближних настоящим предателем?..
«Флика никогда бы так с тобой не поступила. Она тебя не бросит», — говорит внутренний голос. Но я едва слышно шепчу:
— Я не могу быть в этом уверена. Разве ты видела хоть одного эдема, который побывал у тальпов и вернулся? — спрашиваю собственное отражение.
Этого шёпота достаточно, чтобы по моей коже пошёл холодок. Этого шёпота достаточно, чтобы я могла рассчитывать только на себя.
Неохотно натягиваю новую одежду — плотную кофту и обтягивающие штаны из грубоватой ткани. Как по мне, это немногим отличается от той, что в последнее время я носила в шатающейся палатке Мучителя, разве что у кофты цвет другой — зелёный, но зато от одежды приятно пахнет свежестью.
Не знаю, сколько я стою перед зеркалом, просто глядя на себя, узнавая и в то же время удивляясь девушке в отражении, а потом раздаётся стук в двери.
— Всё в порядке?
Видимо, из ванной комнаты слишком долго не слышно было никаких звуков.
Ничего не в порядке. Но я выпрямляю спину и смотрю прямо в глаза незнакомке в отражении.
Даже сейчас я с лёгкостью вспоминаю, как зло во сне на меня смотрела Аврея. Эту злобу я и сама готова выплюнуть себе в лицо. Но шепчу другое:
— Ты выдержишь, что бы ни случилось. Потому что помощи тебе ждать неоткуда. Неоткуда, — повторяю я для пущей убедительности и приоткрываю дверь.
ГЛАВА 32 (Дэннис). В ОБЛАКАХ
Завывает ветер. Я слышу, как он ломает ветки деревьев и срывает листы шифера. По земле катаются пустые банки и бутылки, раздаётся звон разбитого стекла. Слышны звуки и похуже: где-то далеко разъярённая толпа обрушивается на здания и отряды солдат, раздаются взрывы и надрывно кричат люди.
Я слышу плач: «Что с Дэннисом? Дядя Ньют, что случилось?». Потребность успокоить девочку приносит мне боль,
