Александр Климай - Наташа
Юная темноволосая девушка, откинувшись назад и опершись на локти, полусидела на высоком ложе, над ней склонился жрец, держа в руках флакон мутного стекла и протягивая ей чашу с лечебным снадобьем. Над головой девушки, окруженной розовым сиянием, была изображена необычная маленькая пирамидка.
— Обрати внимание, как тщательно древний художник расписал ладонь девушки. Яркие краски не поблекли за многие годы, каждая черточка и точка, выполненная со скрупулезной точностью, прекрасно сохранилась. Рисунок на ладони тебе ничего не напоминает?
Аллей присмотрелся: череда точек и тире, сливаясь между собой, образовали две разорванные дуги линии жизни, а расположение точек повторяло графическое изображение созвездия Скорпиона на звездном небе.
— Человек, работавший над этой картиной, знал великую тайну, и он попытался сделать так, чтобы его потомки смогли постичь ее смысл, когда придет время… И вот для нас это время наступило. Сейчас мы с тобой пройдем в Святилище, где я тебе открою истину, понятую мною.
Покинув огромный ярко освещенный зал, отец и сын прошли по длинному прямому коридору, затем свернули в полутемный боковой ход, заканчивающийся лестницей, ведущей наверх. Поднявшись еще на один этаж, они оказались у дверей Святилища.
Это было место для бога, и здесь находилось все, что могло бы ему понадобиться: одежда, посуда, драгоценности, ложе для отдыха. Пентсуфр вскурил благовония у статуи бога и прошептал молитвы. Затем, поднявшись с колен, подвел сына к каменной стене, на которой были выбиты древние иероглифы. Много сотен лет, а может быть, тысячелетий назад появились они на стене храма, никем еще с тех пор не прочитанные и не понятые.
Великий жрец не стал долго испытывать терпение Аллея, и торжественно произнес:
— Когда звезды совершат свой путь по лучезарью столько же раз, сколько ей лет, возьми эту цифру, умножь ее на себя магическое число раз и удвой. В этот год произойдет смена династии, во времена которой совершится чудо, а цифра династии будет равна ее возрасту. Встретившись, они уйдут туда, где горит ее звезда, но она вернется с ним задолго до того, когда Сфинкс засмеется.
Аллей пожал плечами:
— Трудно понять эти слова, они мне ни о чем не говорят.
— И я так думал, сын. Но годы упорного труда и размышлений не прошли даром, и боги открыли мне истину. Посмотри: период перемещения звезд по небосклону 19 лет, значит, речь здесь идет о какой-то девушке этого возраста. Умножив эту цифру на себя и получив результат, как указано, мы узнаем год основания храма — именно тогда было составлено это предсказание. Из него следует, что совсем скоро произойдет смена царской династии, ведь она Девятнадцатая. И я понял точно, — Пентсуфр понизил голос, — что нынешняя династия фараона близка к своему концу… Но не это самое главное… Предчувствие, звезды, а также то положение, которое занимает храм Амона, возглавляемый мной, предрекают то, что основателем следующей династии фараонов Египта буду я! — Великий жрец гордо посмотрел на сына.
— Но в разгаданных тобой строках нет и намека на имя нового фараона, — волнуясь, проговорил Аллей.
— Имя!… Да, прямо об этом не говорится. Древние мудрецы каким-то образом предвидели ход истории, и это доказывает жизнь ушедших в небытие предыдущих династий. Кто же будет указывать имя?! Слишком много желающих надеть золотую змею себе на голову, символизирующую царскую власть… А вот вторая часть этой надписи мне так и не понятна, — помолчав, продолжил Пентсуфр. — Разбирая древние знаки, я нашел связь между росписями на стенах зала и письменами в святилище, но великий смысл ее еще не постиг. Помню, мой дед рассказывал о старинном предании, повествующем о том, что в год, когда была воздвигнута пирамида Хеопса, в небе появлялась маленькая летящая пирамидка, окруженная розовым сиянием. Говорили, тогда-то и возникла на гладкой каменной стене таинственная надпись и магический знак:
«Когда люди узнают, отчего движутся звезды, Сфинкс засмеется и Время иссякнет».
— Отец, ты хочешь сказать, что надпись эта сделана богами в присутствии людей?! — воскликнул Аллей.
— Предания об этом говорят — не я.
— Невероятно, чтобы боги наши снизошли до людей!
Пентсуфр промолчал, глядя в пространство отрешенным взглядом.
— Ведь все чудеса — это проделки наших жрецов, которые они выдают за волю богов, и ты знаешь об этом, отец!
Услышав эти слова, Великий жрец машинально огляделся по сторонам, хотя невозможно было представить, что в этот час, в этом святом месте их мог кто-то подслушать.
— Сын, ты можешь так думать, но истина состоит в том, что тайны, хранимые жрецами, родившись во мгле веков, передавались ими из поколения в поколение, дошли от предков до наших дней и частично пополнились мной и мне подобными же для того, чтобы быть переданными дальше. Да ведь и ты сам посвящен в низший жреческий сан и кое-чему обучен. Но, используя эти тайны, мы ни в коей мере не заменяем богов. Ты хочешь сказать, что эта надпись — дело рук жрецов? Нет, это не так, и я объясню тебе, почему я в этом уверен… позже…
Пентсуфр знаком показал, что разговор окончен. Уже покидая зал, он проговорил:
— Сегодня утром прибыл еще один гонец с извещением. Через несколько дней возвращается фараон со своей непобедимой армией, встреча его состоится у великих пирамид.
— Отец, я хотел побывать у большого Сфинкса, ты не мог бы сопровождать меня в этой поездке?
— Ты прав, сын, лучше это сделать сейчас, до прихода огромной армии. Да и мне самому необходимо посетить храм Гора. Ну что ж, собирайся, я отдам необходимые распоряжения и — едем.
Отъезд был скорым. Кроме отца и сына, в путь отправились жрица Митран и Верховный лекарь, сопровождаемые хорошо вооруженной охраной.
Заботясь о здоровье сына, Пентсуфр предпочел, чтобы рядом всегда находился человек, знакомый с лекарским искусством, а общение с прекрасной жрицей благоприятно скажется на душевном состоянии Аллея, думал он. Глядя на сына, ехавшего впереди рядом с очаровательной Митран, молчавшего уже который час и задумчиво опустившего голову, Пентсуфр не в первый раз задавал себе вопрос: «Что же случилось с сыном, ставшим теперь таким странным, чересчур серьезным и замкнутым? Может быть, зря я не дал ему развлекаться, вынудил отправиться в паломничество, ведь молодость все это, со временем образумился бы… Насмотрелся в чужом краю на косоглазых, испробовал там колдовское зелье, настоянное на неизвестных нам злаках, от которых голова идет кругом; ел какие-то листья в дороге, чтобы не спать… Совсем не мой сын стал».
Верховный жрец вздохнул, оторвавшись от своих мыслей, и пристально посмотрел на Аллея, который на этот раз, наклонившись к жрице, о чем-то оживленно говорил с ней.
