Кофейня на краю звёздного неба - Элиса Лисовская
— Если вы ее правда любите, то женитесь на ней! — выпалила я, не в силах сдержаться. — Создайте в Иштхаре что-то большее, чем просто государство с историей. Напишите историю сами!
Мой голос дрожал от волнения. Я чувствовала, как щеки пылают, а сердце бешено колотится в груди. Но я не могла молчать. Этот демон, могущественный кайзер, скованный своими страхами, вызывал во мне странную смесь жалости и раздражения. Рейган, сохраняя непроницаемое выражение лица, плавно подошел ко мне и, обняв меня за плечи, прижал к себе. Я на мгновение застыла, хотела отстраниться, но, поймав взгляд кайзера, замерла.
Страх перемен, какой это бред. А может быть и не бред? Он ведь боится ступить в совершенно новую, неизведанную жизнь, он не подготовлен к переменам, но кто вообще готов к переменам? Они приходят внезапно, забирают у нас то, что мы любим, но в ответ дают то чего мы и не ждали. Да, перемены забирают любимых, забирают привычный уклад жизни, но они дают нам совершенно новое, неизведанное, но такое что мы будем намного счастливее.
— Не обращай внимания, — прошептал он мне на ухо. Его голос, обычно насмешливый и ироничный, сейчас звучал спокойно и даже успокаивающе. — Он всё равно трус. Так что без разницы, что ты ему скажешь.
Кайзер резко вскинул голову, его голубые глаза сверкнули гневом. На мгновение мне показалось, что он вот-вот метнет в нас молнию или испепелит одним взглядом. Но вместо этого он издал хриплый, полный боли вскрик.
— Трус?! — Его голос дрожал, в нем слышались нотки отчаяния. — Я?!
Он вскочил с кресла, словно подброшенный пружиной, и начал нервно ходить по залу, словно зверь в клетке, искал путь к бегству. Несколько секунд он молчал, борясь с бушующими внутри эмоциями, которые разрывали его на части. В его глазах читалась борьба: страх, стыд и тоска. Затем, словно найдя в себе какое-то внутреннее мужество, он резко остановился, повернулся к нам, и, сделав глубокий вдох, произнес:
— Да, я трус. Я боялся, боюсь…
Словно заветная магия сломалась, он вдруг резко вскинул голову и отдал странный, на мой взгляд, приказ, который раздался в зале как гром среди ясного неба:
— Пригласите в тронный зал Элиэ Монре, — произнес он, обращаясь скорее к пустоте, чем к нам. Голос его звучал глухо и устало.
Рейган удивленно приподнял бровь, не в силах скрыть своего замешательства. Он явно не ожидал такой резкой перемены в поведении кайзера. В его глазах мелькали непонятные эмоции: отстранение и любопытство, как будто он наблюдал за событиями, развивающимися в каком-то зрелище, а не в реальной жизни. Спустя несколько минут, когда напряженная тишина зала начала давить на уши, дверь открылась, и в зал вошла девушка. Хрупкая, с длинными, темными, словно вороново крыло, волосами, она двигалась с тихой грацией, опуская глаза перед кайзером, как будто боялась, что на нее посыплется проклятие. На ней было простое, но изящное платье лавандового цвета, которое подчеркивало ее стройную, совершенно не похожую на облик обычной женщины фигуру. Она казалась испуганной, но в ее темных глазах светилась скрытая сила, искра дерзости, которую не смогла погасить ни её скромность, ни обстоятельства. Кайзер сделал шаг ей навстречу, и вдруг мир вокруг стал несуразным — всё внимание сосредоточилось на них. Взяв ее маленькую, дрожащую руку в свою, он опустился перед ней на одно колено.
— Элиэ Монре, — произнес он, глядя ей в глаза с такой нежностью, которую никто бы не ожидал увидеть у могущественного демона. — Будь моей женой. Раздели со мной бремя власти и прости меня за то, что был таким трусом. Прости меня за то, что чуть не отказался от тебя.
Элиэ подняла на кайзера свои темные, полные удивления глаза. На ее щеках расцвел нежный румянец, словно весной цветы, распускающиеся под тёплыми лучами солнца. Несколько секунд она молчала, словно не веря своим ушам, поражённая неожиданностью момента. Затем, тихо, но твердо, произнесла:
— Конечно, Армаэль, я согласна и прощаю тебя, — тут она лукаво улыбнулась, её голос стал игривым, — Если бы ты не извинился, то я бы тебе и тронный зал сожгла, а то напридумывал ты тут мне.
Кайзер облегченно вздохнул, и на его лице появилась робкая улыбка, как будто он, наконец, сбросил с себя непомерный груз. Он поднялся с колена и нежно обнял Элея, закружив её в танце. В этот момент он казался не могущественным демоном, а обычным влюблённым мужчиной, наконец обретшим свою судьбу и счастье. Рейган с легкой усмешкой наблюдал за этой сценой, его глаза словно играли с огнями вспыхнувших чувств. Он подошел к кайзеру и, слегка поклонившись, произнес:
— Поздравляю, ваше величество. Желаю вам счастья и меньше бояться перемен.
— Спасибо, принц Рейган, — ответил кайзер, его голос всё ещё дрожал от волнения — Спасибо вам, леди. Если бы не вы, я бы так и не решился, но рекомендую вам держать своё сердце при себе. Таким, как он, нельзя верить.
Его слова, полные предостережения, повисли в воздухе, внезапно подчеркивая напряжение мгновения, когда радость и страх сплетались в сложный узор, отражая противоречивые эмоции людей, стоящих перед ним.
Рейган, словно молнией пораженный, резко изменился в лице. Его глаза сверкнули гневом, губы сжались в тонкую линию. Он что-то резко, отрывисто ответил Армаилу — слова прозвучали на незнакомом мне языке, но по интонации я поняла, что ничего хорошего кайзеру не пожелали — схватил меня за руку и потащил прочь из дворца. Мы шли так быстро, что у меня перед глазами мелькали разноцветные пятна, а ноги заплетались. Лис, заметив, что я едва поспеваю за ним, без лишних слов подхватил меня на руки — я инстинктивно обхватила его за шею — и зашагал ещё быстрее. Мир вокруг превратился в размытое полотно красок.
— А я всегда говорил, что демоны неблагодарные, — бурчал он себе под нос, его голос вибрировал от едва сдерживаемой ярости.
— Да ладно тебе, зато он нашел свое счастье, — попыталась я его успокоить, прижимаясь к его груди. Сердце билось как сумасшедшее, но отнюдь не от быстрой ходьбы. Близость Рейгана, его тепло, запах парфюма, смешанный с ароматом леса и чего-то неуловимо магического, — всё это кружило голову.
— И я надеюсь, его счастье родит ему как минимум трех таких же ведьмочек с таким же «ангельским» характером, — проворчал он, ставя меня на ноги у входа в кофейню. Его
