Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ) - Юлия Марлин
Я с изумлением покосилась на украшение-амулет, потом на Олейва.
Он сидел в соседнем кресле с идеальной осанкой, держал чашку и смотрел на меня. На лице — спокойствие и холод, но в глубине черных глаз пляшут тени. А еще он злился. Вот только на кого?
— Анжелина? — На мужских щеках проступили желваки. — Всё в порядке?
— Мисс? — Нотариус отложил стопку папок. — Я не тороплю, но на сегодня назначено еще двенадцать встреч…
— Да, да, — я уткнулась в бумагу, крепче сжимая магическое перо.
Росчерк, второй — и бумага подписана. На душе мгновенно сделалось тяжело и неспокойно. Интуиция кричала, очень скоро я об этом пожалею. К глубокой скорби — сейчас иного выхода избежать Работного Дома я не нашла.
Натан сделал пасс — документ с пером перекочевали к дознавателю. Шелест по гладкому пергаменту, едва заметное напряжение в уголках мужских глаз и дело сделано. Маг разума — мой опекун, я а его подопечная.
— Прекрасно, — нотариус хлопнул в ладони, — мои поздравления, господа. С этой минуты, вы, юная леди, полностью зависимы от мистера Дилайна. Он будет распоряжаться вашим имуществом, а так же возьмёт всю ответственным по выплате долгов. А, вы друг мой, берете на себя непреложные обязательства беречь мисс дель Сатро до ее совершеннолетия или до того момента, пока… — последовала выразительная пауза.
Сердце в груди жадно забилось.
— … пока девушка не выйдет замуж. Законом установлено, что официальный ритуал бракосочетания отменяет все полномочия опекуна. Подопечная в этом случае получает свободу и переходит под защиту мужа. Вам ясно?
— Да, господин нотариус, — кивнула я.
— Друг мой?
Олейв неуловимо дернул черными бровями.
— Ясно, — а потом вдруг глянул на меня и нехорошо усмехнулся, — вы же не собираетесь пока замуж, Анжелина?
Бестактный вопрос вогнал в новую порцию смущения. Я покраснела до кончиков ушей.
— Конечно, нет.
Тот, кого преданно люблю, выкинул из своей жизни, как надоевшую игрушку, а никого другого своим мужем даже смутно не представляю.
— Что ж, — Дилайн одним глотком допил кофе и выпрямился. — Благодарю, что принял вне очереди, Натан. Я твой должник. Анжелина. Уходим.
В дверях мы столкнулись с очередной посетительницей конторы.
Дама была одна. В нарядном светло-зеленом платье с рюшами и оборками: пшеничные волосы покрывала элегантная шляпка. На нас она не обратила внимания — глядела под ноги, утирала расшитым платочком красные глаза и всхлипывала имя «Армандо».
Мы пропустили ее и вернулись на крыльцо.
Первое на что я обратила внимание после душной нотариальной каморки — пение птиц. Сойки и воробьи щебетали в желто-золотистых осенних кронах, пахло спелыми яблоками и разнотравьем.
Дилайн странно поморщился, словно дневной свет его тяготил, и повел к закрытому экипажу.
— Мне срочно надо в Бюро, — сказал, выпуская мой локоть. — Потому, оставляю вас на попечение секретаря. Вот, купите всё необходимое.
Мрачный и слегка раздраженный, он вынул из кармана кожаный кошель и вложил мне в руку. Я оценила его тяжесть.
— Тут слишком много.
Для леди внешний вид на первом месте. Мы скорее умрём, чем позволим себе выйти в общество в неподобающем виде, и все же злоупотреблять радушием мага было бестактно.
— Если останется, вернёте. Не важно. Крус, — Дилайн привлёк внимание секретаря, и я увидела как черные, опасные глаза сверкнули огнём, — поручаю Анжелину тебе. Глаз с нее не спускать. Когда леди купит всё, что сочтёт нужным, отвезешь, куда скажет. А потом — в поместье.
— Вы не с нами? — Удивилась я.
— Нет. Увидимся вечером. Или завтра утром.
Дилайн развернулся и широким шагом направился вдоль аптек. Прямая спина, твердая и уверенная поступь, гордый взгляд. Все кто шел навстречу, инстинктивно уступали ему дорогу, будто чувствовали перед собой Зверя, от которого лучше держаться на расстоянии. А я сама вручила ему себя на блюдечке. На целых четыре года!
— Мисс, — раздался сбоку голос секретаря. — Я так понимаю, едем по магазинам?
… Мы катались по Хэтуму два часа.
Я заглянула в лучшие салоны дамской одежды и изысканного белья и даже успела кое-что купить. Правда, эту маленькую радость омрачила внезапная встреча с мамиными «компаньонками» по читальному салону.
Я как раз присматривала перчатки с ажурным шитьём, когда из-за полок с летними паланкинами вынырнули три бесформенных курицы в нарядных платьях. Они окружили стаей голодных ворон, долго и придирчиво меня рассматривали, а потом дружно начали причитать на весь салон.
— О, наше бедное, несчастное дитя, — бормотала одна, обмахиваясь веером и закатывая глаза, — даже представить не могу, каково тебе сейчас. Сначала остаться без родителей, а теперь без жениха. Да, моя милая, я читала вчерашний выпуск «вестника». Сочувствую.
— И я, дорогуша. — Вторая — с рыжей гривой, собранной в птичье гнездо, о, простите — в модную столичную прическу — грубовато похлопала по плечу, — ждать, что любимый вот-вот поведёт к алтарю и так жестоко в нем разочароваться. Наверное, ты пролила немало слёз? Глазки-то вон красные, личико опухшее.
— А вы как думаете, девочки, — вмешалась третья, хотя сама по виду напоминала скорее бабушку. — Конечно, пролила. Мало того, что штель Ферр ее бросил, так, поговаривают, уже подыскал замену.
— Что? — Руки задрожали и перчатки спланировали на пол.
— Ты не знала? — Дамочки дружно повернулись. Их лица лучились фальшивым состраданием, но в глазах играла открытая насмешка.
Одна сморщила напудренный носик:
— Дочь какого-то лорда. Говорят, девушка очень хороша собой.
— И неслыханно богата, — поддакнула другая. — Ой, да вон же она. И мистер штель Ферр. Какая красивая пара.
— Очень красивая.
Еще секунду назад сочувствовали мне, обзывая Артура последними словами, а теперь ласкают парочку восторженными комплементами?
Сердце сделало болезненный кульбит.
Возле декоративной арки возвышался мой Арт. Как всегда идеальный, с благородной осанкой. Возле него шагала золотоволосая девушка. Точеную фигурку облегало платье из дорогой набивной ткани, руки в белоснежных перчатках были сплошь унизаны кольцами, часть из которых являлась магическими накопителями. Вся из себя статная, грациозная, ослепительно красивая.
Я так и застыла, наблюдая за объятиями уже бывших… подруги и жениха.
Фиона Гаспар? Соученица по Пансиону?
Фиона активно жестикулировала, указывая на наряды, потом ахнула и с улыбкой побежала к свадебным нарядам. Артур ее настроения не разделял. Мрачный взгляд оббежал павильон с одеждой и… приметил в меня. В серых глазах сверкнули искры.
Все произошло очень стремительно: ноги словно вросли в мраморный пол, тело сковал душный морок. Я моргнула и увидела, что штель Ферр уже рядом. Оглядел меня и, как ни в чем не бывало, улыбнулся.
— Ты в столице?
Я уставилась на красивые мужские
