Подарок Нави. Страж для Снежинки - Кристина Юрьевна Юраш

Снежич с улыбкой гладил снежную глыбу, придавая ей формы, а снег вертелся вокруг него воронкой. Сбегать молодое божество явно не собиралось, а было увлечено процессом.

Я подошла к двери, чтобы закрыть ее, как вдруг послышался скрипучий голос Семен Семеновича: «Че тут без меня было?».

- Эм… Да вот, снеговика лепит, - вздохнула я, умиляясь как взрослый мужик лепит снежную бабу.

- Снеговика? – послышался внезапный голос, а интонации очень не понравились моей попе. Она что-то предчувствовала, но пока не понимала что.

- А ты что? Не помнишь, за что его сюда… - послышался скрипучий голос. - Кто с богами воевал… В прошлый раз он снежного демона слепил! До сих пор одолеть не могут!

- Твою-то медь! – прошептала я, глядя на то, как растет снежная баба. Снежинки липли к ней, а я замешкалась.

- Иди, ломай быстрее! – вякнул Леший, а я бросилась к снежной бабе и ее создателю. С наслаждением, с каким Пигмалион не ваял Галатею, Снежич вел руками по снегу, придавая ему очертания какого-то гомункула.

- Ты что делаешь? – спросила я, не зная, как подступиться. Метель залепила глаза, а мне пришлось прикрываться рукой.

- Снежную бабу леплю, - послышался ответ, а рука добавила снежную грудь. – Моему снежному чудовищу, видимо, скучно там одному…

Глава тридцатая.

- Не вздумай! – закричала я, бросаясь на снеговика. Толкнув его плечом, я чуть не полетела следом. – Я тебе сейчас дам снеговика! А ну марш домой!

Снежич смеялся, а его рука была за спиной. Я заглянула ему за спину, видя, как из снега собирается еще одно снежное чудовище.

- Прекрати! – возмутилась я, с ноги вмазав прямо в средний ком. Я забыла, что на мне сарафан, поэтому чуть не запуталась в юбке. Нога увязла в снегу, а я высвобождала ее, чувствуя, как внутрь сапога набивается снег и тут же тает. Пока я вытряхивала снег из сапога неподалеку началась еще одна стройка века. Мне кажется, что сейчас послышится крик: «Он живой!!!» и кто-то даст ему свою фамилию.

- Так, франкенштейностроитель! – разъярилась я, видя, как снег собирается в очередную неприятность. – Быстро свернул своих …. эм… снежных баб, и вернулся в терем!

Ответом мне послужила дерзкая улыбка, а я в руках Снежича покачнулся мой медальон.

- А ну быстро отдай его! – ломанулась хилая. Сейчас я напоминала себе хомяка, который, вооружившись зубочисткой идет на хозяина.

- Не отдам! – резко развернулся Снежич, а я вместо того, чтобы врезаться в него, пролетела мимо и едва успела затормозить.

Он смеялся, начиная водить рукой в воздухе. Снежный вихрь снова начался кружиться, собирая снежинки вместе в фигуру очередного вестника апокалипсиса. Никогда еще я не спасала этот мир ударом сапога.

- Отдай! – потребовала я, бросаясь к медальону.

- А что мне за это будет? – спросил Снежич, уводя руку так, чтобы я не могла до нее допрыгнуть. С моим ростом это было невозможно.

- Вот это! – разъярилась я и локтем ударила ему в живот. Локоть зазвенел, а я отпрянула, покачнувшись.

- Понятно, - прошептала я, в надежде, что Семен Семенович мне поможет! Но старый Леший не собирался мне помогать.

- Быстро дай сюда мой… эм… оберег! – потребовала я, бросая в него ком снега.

- Я сам в тебя сейчас снегом брошу, мало не покажется, - рассмеялся Снежич, а на меня сверху упал целый сугроб. Мне показалось, что меня прибило пыльным мешком из-за угла. Снег попал за шиворот и вызвал толпу мурашек, решивших эвакуироваться с моей попы.

Отплевываясь от снега и неуклюже вставая, я зачерпнула снег и бросила его в лицо Снежичу, в потом разогналась и повалила смеющегося бога в сугроб. Мокрыми рукам и от тающего снега, я яростно пыталась разжать его руку. Вот на что способны боевые хомячки! Знай наших.

- Я тебя сейчас задушу!!! – орала я, сплевывая снег, текущий с разгоряченных щек. Мне было не холодно. Сарафан замялся, а я пыталась разжать его пальцы.

- Отдам, если поцелуешь, - послышался голос, а я скрипнула зубами от ярости.

- Сапог ты у меня сейчас поце… - начала я, как вдруг он оказался сверху. Белые волосы прошлись по моему лицу, а трепыхалась и скрипела, пытаясь вызволить руки. Он держал их одной рукой, поэтому я брыкалась ногами.

- Отдам в обмен на поцелуй, - послышался голос, а я выдохнула.

- Хорошо, - произнесла я. Любой нормальный мужик, услышав нотки в моем голосе тут же похватал бы свои гормоны и дернул прочь.

Я собрала губы в трубочку. От такой трубочки плохо становилось даже самым неразборчивым мужчинам. Когда женщина собирает такой похотливый хоботок, мужчинам в радиусе двадцать метром резко плохеет. Либидо говорит: «Адьоус!» и обещает вернуться попозже. Но когда конкретно, не уточняет.

Закрыв глаза, а я изо всех сил тянула хоботок навстречу приключениям, как вдруг меня поцеловали в шею. Это было как ожег. Я открыла глаза и удивленно посмотрела на Снежича.

- Оберег, - протянула я, как вдруг почувствовала, что меня целуют.

Глава тридцать первая

Он встал, держа в руках оберег. Я отряхнулась, чертыхнулась и встала следом, мысленно умоляя весну прийти скорее. Не нужны мне эти новогодние праздники. Лучшим подарком будет книга «Как воспитать божество, при этом не сойти с ума и не очутиться с ним в одной койке».

«Койка- койка!», - мысленно орали опьяненные морозом мысли, намекая, что «Горько-горько!» уже было.

Я протянула руку за медвежьей лапой, как вдруг она побелела и осыпалась снегом прямо вниз.

Злой смех смешивался с завыванием вьюги, а я мысленно приковывала его к горячей батарее.

- Где он? – перепугалась я, думая, что он ее сломал.

- Не знаю, - произнес Снежич, глядя на меня опьяняющим взглядом. – Я к нему прикоснуться не могу. Кажется, ты его в кровати потеряла! Ты там посмотри…

- Ах ты… - задохнулась я, нагребая снега и бросая ему в лицо. Снег завис в воздухе и тут же вернулся в меня. Судя по тому, как я отплевывалась, к нему еще прибавили немного «отсебятины».

Я едва не потеряла равновесие, понимая, что так меня не обманывал еще ни один мужчина. Ничего! Сейчас я ему устрою!

С хохотом Снежич растворился в снежном вихре и перенесся на несколько шагов назад. Пока он материализовался, я материлась, вооружившись сосулькой, как убийца ножом.

- Пора бы домой! – послышался голос Семен Семеновича, когда я, раскрасневшаяся врезалась в зазевавшегося Снежича и прошла сквозь него. А он взял да и рассыпался снежинками.

- Так, а где наш дорогой ребенок? – спросила я, задыхаясь и чувствуя, как тают на щеках