Лия Брайнс – профессор магзоологии (СИ) - Александра Дроздова
Я забежала в преподавательскую, чтобы забрать все свои вещи и не возвращаться сюда еще раз. После спецов я смогу сразу улизнуть на почту, а уже после нее наведаться в лаборантскую.
Чаще всего наши преподаватели к этому времени уже разбегаются домой, даже если и задерживаются, то в основном за сводками, вероятность наткнуться на кого-либо крайне низка. Не было ярого желания у работников магАкадемии дополнительно еще и штаны просиживать в лаборантской по вечерам, особенно у Ларины, она и минутки лишней не проведет в стенах академического здания. Все срок в срок. Мне это было только на руку, встречаться после неподобающего поведения нашего коллектива не хотелось.
В компании своих вещей (портфеля и пиджака) я вошла в аудиторию, где осталось провести занятие для специального курса. Я умышленно заперла дверь изнутри — открою, когда обеденное время подойдет к концу. С чистой совестью я погрузилась в увлекательный мир чтения монографии о Плюющих Ящерицах, но на этот раз не забывая поглядывать на часы.
Пару раз в аудиторию кто-то стучал и дергал ручку двери, но открыла я дверь только за десять минут до начала замены у спецов. Спецами мы называли особый курс (специальный), где учащиеся выбрали магЗоологию в число приоритетных предметов, поэтому они и спецы. Материал им нужен подробный, четкий, углубленный, а не поверхностный, как у тех же второкурсников.
Леди Лаиса ничего не рассказала о своей группе, с которой мне придется заниматься сегодня. Единственное, что мне было о них известно, только то, что в следующем году эти специалисты выпускаются и покидают нашу магАкадемию вместе с допуском к выбранной ими профессии.
Повернув ключ, я открыла дверь, прошла к доске и вывела на ней тему: «Ядовитая Авралия — опасность или благо?». Тема объемная, не на одно занятие и, честно говоря, мне совершенно неизвестно, как подает данный материал заведующая леди Лаиса Праттерон. Но если бы я вела спецов, то разделила бы животных на две группы — на тех, которые бесполезны и могут лишь убить или навредить, или же тех животных, которых все-таки можно использовать в той или иной ситуации. Так я и намеревалась поступить. А дальше наша заведующая сама разберется, группа все-таки ее.
Положив кусочек мела на место, я вернулась на свое рабочее место, и, сложив руки перед собой, принялась ждать группу, которая с опозданием, но все же появилась.
— Извините, профессор Брайнс? Вы у нас заменяете? — спросила выглядывающая в приоткрытую дверь очень симпатичная рыженькая пышечка.
— Да. Проходите и занимайте места, — подтвердила я.
В мою солнечную аудиторию быстренько забежало всего восемь человек. Среди них было всего две девушки — одна из них, та приятная пампушка, той же масти, что и я; а вторая — очень высокая, очень худая блондинка с огромными зелеными глазами и с точеными чертами лица: хрустальная фигурка, а не живая девушка.
Мальчишки уже совсем не мальчишки, и даже не юноши, а настоящие мужчины, в светлых рубашках и в строгих брюках. Почти у всех среди присутствующих было суровое выражение лица, и лишь у рыженькой и еще у одного молодого человека, то и дело, мелькала улыбка.
Выделяющийся улыбкой молодой человек обладал привлекательной внешностью и имел ямочку на подбородке. Он же проявил то ли смелость, то ли наглость, спросив меня:
— А вы точно Профессор Брайнс?
Я ничего не смогла поделать с собой и снова закатила глаза на этот вопрос. Как же мне надоело его слышать.
— А это точно группа спецов или стоит поставить всем неявку перед самыми каникулами? — проговорила я, не сдерживая эмоции.
Угроза подействовала, и восемь студентов изрядно напугались. Блондин с косой длинной челкой, сидящий рядом с тем молодым человеком, который и задал неприятный, даже неуместный вопрос, шикнул на него с явной угрозой. Все замерли в ожидании моих слов, и я начала лекцию. Кажется, спецы приняли мои слова всерьез, надеюсь, они больше не станут мешать мне.
На самом деле, мне не хотелось портить им жизнь. Неявки, проставленные в сводки, очень сложно отрабатываются и исправляются, а перед каникулами это становилось еще более трудновыполнимым делом. Оставить хвост на выпускной год — почти смертный приговор.
Итак, лекция началась. Я во всех подробностях рассказывала о ядовитых жителях Авралии — кто из обитателей ядовит смертельно, а кто не столь серьезно опасен для человека; кто может вызвать временный и местный паралич своим укусом, а кто способен после травматизации тканей поспособствовать появлению генерализованного паралича, распространившись до дыхательных мышц — вызвать смерть; кто своим укусом может вызывать жуткие расстройства пищеварительной системы, а кто — временную слепоту, а есть те, кто и невозвратимую. Эффект временного ограничения такого чувства, как зрение, может быть полезен в некоторых обстоятельствах, и это я подчеркнула особенно.
Яд паука — Аракса Земляного — вызывает обильную рвоту, а если вовремя не помочь укушенному, то от последствий обезвоживания наступит смертельный исход. Однако существует любопытный феномен: человек, которого укусила эта разновидность паука, будет говорить чистую правду. Вероятно, ведутся засекреченные ведомственные разработки — отсоединить одно действие яда Аракса Земляного от другого, но пока о таких данных вневедомственной научной публике неизвестно.
Сегодня я поведала только о классе насекомых, не затрагивая класс рептилий, и даже оставила одно животное из класса млекопитающих. Будет им это сюрпризом или сюрприза не будет, пусть решает леди Лаиса.
После обсуждения всего материала я пустила по рядам листочек, чтобы все присутствующие вписали в него свою фамилию, а затем я со всеми попрощалась. С чувством выполненного долга перед заведующей кафедрой я приступила к собственным сборам, но почему-то спецы не спешили уходить, а все-также сидели на своих местах и подозрительно перешептывались между собой.
Последним в свой портфель я положила список написанных фамилий, не забыла и захватить свой пиджак. Я намеривалась уже уходить, но наткнулась на восемь пар горящих глаз.
— Что? — спросила я совсем не по-профессорски.
— Нет-нет, ничего, — ответил молодой человек с ямочкой на подбородке и обвел студентов безапелляционным взглядом.
Все засуетились, быстро засобирались и разом покинули мою аудиторию. Надо же, какая сила внушения, мне бы такую.
Как раз я вспомнила, что окна тоже стоило бы закрыть, а после и сама удалилась из аудитории, снова забыв запереть дверь. Ну и ладно, все равно после почты нужно идти в лаборантскую, если вспомню, то закрою.
Быстро стучать синими туфельками все еще не выходило, натертые вчера мозоли заставляли меня страдать. Но я не сдавалась, и шла уверенно,
