Избранница Белого Волка - Инна Дворцова
Рагнар ведёт меня за руку и усаживает рядом с собой. Марта нарочно выбирает место напротив него по правую руку от отца, сидящего во главе стола, между ними усаживается мама. А с другой стороны от Марты скромно опускается на стул Майя.
Напротив Майи, усмехаясь, устраивается Ингвар, и мне хочется ткнуть его под рёбра за его улыбочки в её сторону. Вегейру ничего не остаётся, как сесть по левую руку от отца лицом к маме.
— Как погуляли? — робко пытается разрядить обстановку Майя.
— На этой прогулке не хватало вас, — игриво улыбается Ингвар. — Пообещайте присоединяться к нам в следующий раз, иначе вы разобьёте мне сердце.
Майя, не ожидавшая такой прыти от брата моего жениха, краснеет и опускает глаза.
— Только если батюшка позволит, — не поднимая глаз, тихо отвечает она.
Похоже, Ингвар заинтересовался моей сестрой. Рагнар одобрительно улыбается брату. Он явно поощряет этот интерес.
— Где были? — спрашивает отец, чтобы поддержать вялую беседу.
— Представлял свою невесту моей дружине. Воины должны знать свою госпожу, — вполне любезно отвечает Рагнар, и я расслабляюсь. Кажется, эти двое заключили перемирие. Можно поужинать спокойно.
— Госпожу? — врывается в их диалог ехидный голос Марты. — Эту приблуду без роду и племени? Насмешил меня, князь.
Она и вправду заходится в хохоте. Родители хмурятся ещё больше, недовольные её вызывающим поведением.
— Марта, остановись, — мама кладёт ладонь на её руку.
— Вот ещё! — она вырывает руку. — Вы не рассказали князю, что подобрали её на помойке? Он один не знает, что берёт гнилой товар?
Отец кулаком бьёт по столу так, что звенит посуда. Моя тарелка подпрыгивает, съезжает по скатерти и разбивается. Я смотрю, как она разлетается на осколки и вместе с ней разлетается на осколки моя душа.
Не могу даже заплакать: внутри всё каменеет.
Час расплаты настал. Знать бы ещё, за какие грехи.
Сейчас Рагнар посмотрит на меня брезгливо и разорвёт помолвку. Я зажмуриваюсь. Мне не вынести этого презрительного взгляда.
— Пошла вон, — слышу я крик отца.
Поднимаюсь с места, как во сне, но Рагнар удерживает меня, заставляя опуститься назад. Надежда затрепетала в сердечке, и я несмело приоткрываю глаза. Он берёт мою холодную ладошку в свою горячую руку и качает головой. Приказ отца относится не ко мне, он смотрит на Марту.
— Закрой рот и убирайся из-за стола. Марта, я предупреждаю тебя, ещё одно слово, и ты будешь наказана.
Но Марту несёт, словно кобылу дядьки Свена. Конечно, её же никогда в жизни ни за что не наказывали.
— Ещё чего! Я старшая дочь, наследница Западного Пограничья. Никуда я не пойду! Я и так вынуждена сидеть за столом с этой чернью!
— А кто тебе сказал, что ты наследница? — кажется, не у одной Марты отказали тормоза. Такой маму я никогда не видела. Глаза пылают от ярости, лицо разрумянилось, в волосах вспыхивают магические искорки. Богиня возмездия во всей красе. Краем глаза вижу восхищённый взгляд Вегейра, устремлённый на маму.
— Мелисса, — угрожающе рычит Келси Велес. — Ты пожалеешь, если откроешь рот.
— Да что она может такого рассказать? — раздирает уязвлённую Марту.
Мы с Майей даже перестаём дышать, наблюдая за этой перепалкой. Пахнет сенсацией.
— Я устала молчать, видя, как унижают мою дочь. Почти семнадцать лет мне приходится это терпеть, — мама разворачивается и гневно смотрит на Марту. — Ты даже мизинца её не стоишь, наследница. Если бы ты знала, кто отец Вилены, ты бы, пожалуй, попридержала язык.
— Ну так, давай! Поведай нам этот секрет, — запальчиво требует сестра.
Все присутствующие, как заворожённые, смотрят на маму. Я даже подаюсь вперёд, чтобы не упустить ни одного слова.
— Намного интереснее послушать, кто её мать, — хмыкает Рагнар так, что создаётся впечатление, будто он уже знает ответ.
Перевожу взгляд с него на маму и обратно. Кажется, наконец-то тайна моего происхождения будет раскрыта.
Глава 13. Тайна отца Велены
В трапезной повисает гнетущая тишина. Внутри у меня всё дрожит одновременно и от возбуждения, и от ужаса. В предвкушении того, как, наконец, прозвучит имя моего отца, я нервничаю: и хочу услышать, и одновременно боюсь этого.
А вдруг он какой-нибудь известный государственный преступник, и лучше бы мне оставаться приёмной дочерью Келси Велеса, чем законной дочерью этого неизвестного.
Я оглядываю всех сидящих за столом.
Майя закрывает лицо руками, она, в отличие от Марты, понимает, к чему может привести мамина исповедь.
Марта же нервно вертит ложку в руке, не отрывая недоброго взгляда от мамы.
Я перевожу взгляд на отца. Или мне теперь стоит называть его по имени Келси Велес, как чужого? Приёмный отец натянут, как струна. Он словно решает для себя, что делать дальше, когда тайна будет раскрыта.
Все взгляды сосредоточены на маме. Она бледна, как полотно, и никак не решается открыть тайну моего происхождения. Сидит, уставившись в одну точку поверх головы Вейгера, и собирается с духом.
Вот кого — кого, но Мелиссу я никогда не считала приёмной матерью. Она навсегда для меня останется родным человеком, кем бы ни оказались мои настоящие родители.
А может, и нет никакой тайны?
Может, мама просто пожалела меня из-за нападок Марты?
Мелисса недолюбливает её, считая, что отец её слишком избаловал. Ей, как целителю, вообще сложно выносить физические и душевные страдания других. Вот и решила она защитить меня, обелить в глазах жениха.
— Ну вот. Что я вам говорила? — насмехается Марта. — Нет у этого приблудыша знатного отца. Ты всё врёшь, чтобы досадить мне!
Её тирада бьёт по моим оголённым нервам.
— Ты вздумала обвинять меня во лжи? — взрывается мама. — Ты? Бесчестная девка! Кошка блудливая, а не достойная дочь Властелина!
Я даже предположить не могла, что мама, всегда такая выдержанная и даже холодная, опустится до оскорблений. Видимо, у Марты талант, она кого угодно доведёт до ручки.
— Мелисса, возьми себя в руки, — угрожающе рычит Келси Велес. — Я предупреждаю тебя, придержи язык! Иначе поплатишься!
— Ничего ты мне не сделаешь, Келси! — мама окончательно перестаёт сдерживаться. — Её единокровный брат не позволит и пальцем тронуть, ни меня, ни её. Надо было давно отписать ему, что ты позволяешь себе поднимать руку на Велену!
Мама, нарушая все законы приличия, показывает на меня пальцем, и я сжимаюсь под пристальными взглядами шести пар глаз. От лица приёмного отца отливает кровь.
— Не могли бы вы выражаться яснее, — встревает Ингвар в противостояние семьи Велес. — Уже страсть как хочется услышать имена. А
