Фриза - Дом в огне
Киви дёрнулась так резко, что по инерции сделала несколько шагов и свалилась за крыльцо.
— Ты там как? — голос Джека.
— Живая, — француженка встала сначала на колени, потом на ноги. Босая конечность среди подросших желтых травинок и сухой земли, радовала глаз, как никогда в жизни.
— Твой кроссовок отлетел. Подожди.
Бармен скрылся в темноте гостиной, а Киви забралась на крыльцо, любуясь закатом. В городе она уже не увидит подобное зрелище. Там, как и везде, солнце выходит из за крыш и редко создаёт иллюзии чего-то волшебного.
— Джек, ты там поселиться решил? Забудь про кроссовку у меня в рюкзаке шлёпки!
Ей не ответили.
— Джек? Дже-е-е-к?
Киви повернулась к всё ещё распахнутой двери. Разглядеть что-либо за ней было невозможно. Уже начало темнеть.
— Джек, это не смешно. Вылазь, давай.
Француженка облизала верхнюю губу. Пойти проверить? Но почему так страшно?
Девушка максимально близко подобралась к проёму и подсветила темноту дисплеем рации. В метре от входа на деревянные доски были пусты.
— Джек? Джек, я иду, только не пугай меня.
Киви сделала несколько смелых шагов в темноту и застыла посреди пустой гостиной. Дисплей она навела наверх, поэтому легко разглядела скомканный в ногах комбинезон и журнальный столик с табуретками.
Значит в спальне.
Не смотря на закат, вторая комната будто погрузилась в тьму. Киви попробовала прошлую тактику, но свет затерялся где-то над головой, так и не доходя до потолка. Тогда француженка стала подсвечивать доски под ногами, идя вперёд, пока не наткнулась на полог кровати.
— Джек?
Она посветила на простыни, на тумбочку, на пол вокруг, но ничего не нашла.
Сердце и так испуганное до крайности, забилось с новой силой. Волна паники накрыла разум. Бежать. Надо было бежать!
Киви резко повернулась на пятках и засеменила к двери. Господи, где же была дверь? Шаг, второй, третий. Она должна была упереться хотя бы в стену!
— Успокойся, успокойся, всего этого нет, все это нереально…
Но разум отказывался принимать эту прогулку по нескончаемому коридору.
Глава 8
Киви встретила утро в постели, будто ничего и не было.
Жёсткая простынь валялась на полу. Рация на тумбочке. Нетронутые запасы воды под кроватью.
Складывалось впечатление, что с каждым днём её откидывало куда-то назад в прошлое. А ведь скоро Новый год!
Француженка набрала номер бара.
— Да?
— Джек? Это ты?
— О, юная мисс, — это был голос бородатого — Джек сегодня не пришёл. Наверное, приболел.
— А, понятно. По рации к нему можно дозвониться?
— Нет, увы. Но я скажу ему, чтобы связался с тобой, когда придёт.
— Хорошо! Спасибо!
Пик.
Значит, приболел. Да, вполне возможно.
Киви сладко потянулась и поплелась на улицу. Со стороны травы пахло гарью, будто где-то потушили пожар. Француженка подпрыгнула на месте, но так ничего и не увидела. Разве, что в глазах защипало.
Покончив с туалетами, она вернулась в гостиную и споткнулась о джинсу. Комбинезон валялся посередине комнаты вместе с черными ботинками и скомканной рубашкой.
— Блин.
Киви ткнула их ногой, затем прошлась пальцем. На ощупь они были почти настоящими. Почти. Складывалось впечатление, что их сутки напролёт варили в кипятке. Такой мягкой была ткань и кожа.
Сбоку скрипнула доска. Киви резко оглянулась, сваливаясь на пятую точку. Она была готова зуб дать, что только что видела тень в углу. И чью именно, было не сложно догадаться.
— Шизофрения, мать моя родная, — на распев произнесла она и удивилась, как только может веселиться в мёртвой тишине — Господи, не гневайся на рабу твою. Избави от болезни.
Ещё один скрип, теперь уже за спиной. Потом снова сбоку. Сверху. Киви чертыхнулась и поползла в хорошо освещённую спальню. Почему-то она рассудила, что если выйдет на улицу, то зайти обратно внутрь духа не хватит.
И была права, потому что уже через несколько секунд тень безошибочно начала маячить в проёме двери. Её будто качало ветром то в одну сторону, то в другую. Закрыть глаза девушка не решалась, а боковым зрением наблюдать за подобной картиной было верхом мазохизма.
— Ну, иди сюда, плод моих фантазий, продукт больного мозга. Дай на себя посмотреть, что ли.
Видимо, слов было слишком много, чтобы это нечто поняло их смысл сразу. Но через минуту тень и правда начала плавное скольжение по полу и оказалось в ногах кровати, чуть пропуская сквозь себя свет из окна.
Замечательно. Такого ужасающего зрелища Киви не видела никогда.
— Ты мужского пола, — констатировала — И похож на человека, — кивнула — Поэтому я дам тебе имя.
Мысленно она добавила, что таким образом попытается избавить себя от чрезмерного страха.
— Как тебе… э… Жак? Просто и понятно.
Силуэт не сдвинулся с места. Хотя на что она надеялась?
— И так, Жак. Как понимаешь, нам предстоит долгое сотрудничество, поэтому э… давай не пугать друг друга. Мне не нравится, когда что-то наваливаться сзади или… не знаю… внезапно выскакивает из тьмы, понимаешь? Эффект неожиданности можешь смело отбросить.
Тень склонилась влево и вернулась на обычное положение.
— Да, да. Вот так можешь делать, плавно. Никаких резких движений.
Она довольно кивнула, когда силуэт склонился ещё раз, но в другую сторону.
— Отлично. Ты совсем не страшный когда так делаешь.
Киви вытащила бутылку с водой и начала бесстыдно пить из горла. Сколько ещё ей придётся терпеть это? И терпеть ли? Какие-то препараты, возможно могли бы помочь, но навсегда избавиться от такого заболевания…
— Слушай, Жак, а ты можешь говорить?
Тень ничего не ответила. Киви прикусила горлышко бутылки. Конечно нет.
Хлоп.
Угол, в котором стопочкой лежали рукописи отца. Верхняя книжка в сером переплёте упала на пол. Неожиданно.
— Это ты сделал?
Жак наклонился в сторону книг.
Француженка свела брови на переносице.
— Слушай. Давай делать как люди. Когда мы с чем-то соглашаемся, то делаем так, — она кивнула — Понял?
Чёрный человек склонил голову к груди.
— Почти, — хмыкнула — Так это ты сделал?
«Кивок».
— Что ещё можешь?
Некоторое время он стоял так. Потом плавно наклонился и поплыл к двери. Та со скрипом двинулась с места и начала закрываться. Когда Жак подошёл совсем близко, она захлопнулась.
— Вау. Что ещё?
Снова время на обдумывание и снова заскользил к кровати. Протянул руку. Киви замешкалась. Полупрозрачная конечность не выглядела чем-то, что люди пожимают каждый день.
