Любовница Каменных Драконов - Константин Фрес
— Хорошо, — прошептала она, не зная, куда спрятать глаза. — Я отлично выспалась и отдохнула спасибо…
— Масла должны были унять боль, — заметил Рэй, принюхиваясь к тонкому прекрасному аромату, исходящему от Мэл. — Легче тебе?
— Да, благодарю, господин Рэй, — шепнула она, и горячая рука дракона накрыла ее ладонь.
— Это я тебя благодарю, — сказал он от всего сердца, склоняясь над ее рукой и горячо целуя ее пальцы. А затем — порывисто, внезапно, — перевернув ее кисть ладонью вверх, запечатлел горячий страстный поцелуй на ее запястье, на бьющемся пульсе, лаская кожу Мэлани губами неспешно, нежно, так, что ей показалась, что ей в кровь плеснули лавы, и та покатилась по венам, до самого сердца, сжигая на своём пути все, утопив в пожаре мысли, тревоги, страхи. — Ты меня спасла. Ты позволила мне родиться заново. Я благодарен тебе, наверное, больше собственной матери.
Рэй поднял на нее глаза — темные, глубокие, влажные, полные ласки, — и Мэл снова ощутила, как у нее замирает сердце и катится куда—то вниз, а дыхание обрывается, словно ее скинули из жаркого дня в ледяную реку. Дракон смотрел на нее со страстью; с желанием. С откровенными намерениями, с жаждой отведать ее тела еще. Возможно, он сделал бы это прямо здесь, на столе, если б…
— Я рада слышать, что вы в добром здравии, — пробормотала Мэл, не смея отнять у дракона свою руку и млея от второго его поцелуя, — но как же я? Что со мной?.. Алан обещал… он сказал, что отнесет меня обратно, как только вы выздоровеете…
Рэй слушал ее смущенные просьбы с улыбкой; глаза его сверкали, озорно и доброжелательно.
— Он непременно сделал бы это, — ответил Рэй. — Он не из тех, кто обманывает. Он дракон, а не ярмарочный жулик. Но видишь ли, Мэлани, — он произнес ее имя с удовольствием, словно оно ласкало ему язык так же, как самый изощренный поцелуй, — есть одна проблема.
Он небрежно откинул полу пестрого халата, и Мэл вскрикнула, увидев, что ноги его остались каменными. Словно выложенные серой каменной чешуей. Он попытался двинуть ими, но это удалось ему с трудом.
— Немного не удалось, — тихо, с озорной улыбкой ответил он. — Не все сразу. Вряд ли я буду хорошим танцором в ближайшее время. Но ты ведь поможешь мне в решении этой проблемы?
Он снова поднес ее руку к губам, припал поцелуем к ее пальцам, лаская их языком более чем откровенно, да так, что Мэл не сдержала откровенного вскрика. Взгляд Рэя, обращенный к ней, был взглядом мужчины, который не просто жаждет — он возьмет свое. И то, что он не может ходить, не делает его менее опасным. Откровенно говоря, Рэй на это плевал. Сила его желания была намного больше, чем каменная вынужденная неподвижность.
— Но я не могу сейчас, — пискнула Мэл, багровея до корней волос. — Я не могу…то есть… я так устала, и…
— Я понимаю, — мягко ответил Рэй, накрыв ее ладонь своей и укачивая ее руку в своих руках, вселяя этим простым, почти дружеским жестом покой в ее истерзанное сердце. — Ты должна отдохнуть. Я не тороплю, я не смею настаивать, хотя не скрою — я хотел бы тебя прямо сейчас. Еще раз. Но вместе с излечением наступит и разлука, — Рэй ослепительно улыбнулся, снова склонившись над ее ладонью, словно над замерзшей птичкой. Он по очереди перецеловал все ее пальчики, едва не постанывая от нетерпения. — А так… моя болезнь позволит нам поближе познакомиться… и мне побыть с тобой немного дольше…
— Я замужем, — выдохнула Мэл, из последних сил сопротивляясь магнетизму, влечению к Рэю, который, казалось, гипнотизировал ее своими сияющими глазами.
— А я знаю, — вкрадчиво ответил он, щуря опасные глаза. — Но разве это может кого-то остановить?..
Глава 7
Рэй явно решил быть галантным. Или, вероятно, всегда был таковым; флирт давался ему невероятно легко, он разговаривал с Мэлани так, словно тысячу лет был с ней знаком, все о ней знал, и был уверен, что она его не отвергнет, не закроется… впрочем, какое закроется! Одного взгляда в его смеющиеся глаза хватало, чтобы попасть под его обаяние и пропасть бесповоротно, утонуть с головой и желать, чтобы Рэй был как можно ближе…
В его глазах не было ни притворства, ни лжи; Мэл ему действительно нравилась, она готова была поклясться в том, что если б позволила — Рэй просто терся б об нее, как огромный змей, сжимая в объятьях, как в бесконечных питоньих кольцах. Раньше эта мысль напугала бы Мэл, но сегодня эта красочная сцена, нарисовавшаяся в ее воображении, почему—то показалась ей возбуждающей. Она смущенно спрятала от Рэя взгляд, чтобы он не понял, не заметил, что она жаждет этой неторопливой, тягучей ласки, охватывающей все ее тело. И что—то подсказывало ей, что Рэй может устроить все это; обхватить ее крыльями, обнять, обвить чешуйчатым драконьим хвостом…
— А где же Алан, — пискнула она, удушливо краснея лишь для того, чтобы сказать хоть что—нибудь и перевести внимание Рэя со своей персоны на нечто другое.
— Алан в Верхнем мире, — ответил Рэй, слегка удивившись этому вопросу. — У него перед тем миром есть некоторые обязательства. И перед тобой, Мэлани, насколько я знаю. Он обещал приглядеть за твоей дочерью — он это делает. Не беспокойся ни о чем. Если ты хочешь о чем—то спросить его — то он скоро будет.
Напоминание о верхнем мире, мире, где Мэл родилась, тотчас вернуло и мысли о дочери. Алисия! Разумеется, никакие наслаждения с мужчиной, с самым харизматичным и страстным, не стоят ребенка!
— Почему же не сработал ритуал, — вырвалось у Мэл. — Я же сделала все, как сказал Алан! Я же была покорной! Я же…
— Покорной, — эхом повторил Рэй. — Похоже, в этом все дело. Алан все упрощает и не хочет лишний
