Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии (СИ) - Жарова Анита

Обернувшись к дяде, Кириэль мысленно выругался и стиснул зубы. 

Для чего эта «одаренная» в их мире? Главы кланов веками оберегали хорошо выстроенные границы, особенно от жителей земли. 

Нет, с разными мирами были разные уровни взаимодействия, при этом дипломатические отношения - главы Эватона стремились выстроить со всеми представителями соседних и дальних миров. 

В то время как с некоторыми иными территориями существовали вполне себе дружественные связи и порталы для частого взаимодействия, с другими - создавались незримые стены, ограничивающие сотрудничество. 

Земля была именно таким миром. 

Редкий обмен корреспонденции и один единственный известный действующий портал, доступ к которому имел только глава земного ковена и его приближенные. И ковен очень трепетно хранил тайну от земных правителей, в обмен на редкие артефакты. Кланы мира Найтвейна не были заинтересованы в земле, ведь бурый мир имел крайне слабый магический потенциал.

С любыми утечками информации земляни разбирались сами, так же как и с внезапно открывшимися дополнительными порталами. И такое иногда случалось. 

Каждая сторона обоих миров долгое время соблюдала четко оговоренные правила, но появление нового одаренного мага - перечеркнуло выстроенный баланс. 

До сих пор в воздухе висел отравляющий спокойствие вопрос - что способствовало появлению способностей у совершенно обычной девчонки с примитивной для ее мира биографией?

Случайность? 

Вмешательство богов? 

В ее биографии присутствовали упущения и нечто новое может открыться со временем? 

Другая причина? 

Расследованием дела занимался земной ковен, в начале заявив, что вмешательства «соседей» на потребуются. Гарантировали прислать отчет в обговоренные сроки. 

Сроки подошли к концу и…Они решили просто прислать девицу, спихнув проблему на глав Эватона. 

А как и большинство представителей его расы, Кириэль не воспринимал людей как равных. Не считал человеческих магов достойными противниками. Разница между ним и его дядей и некоторыми другими высокородными была лишь в том - что к людям особой неприязни он не испытывал, просто пренебрежительно относился к их способностям, а дальше было безразличие. 

Но одаренная вполне могла стать исключением. 

Маг с опасным, мощным даром, из мира, в котором вообще отсутствовали сильные, даже по человеческим меркам маги - разве это не достойно его внимания? 

Интереса - точно. 

Впервые ему стало не безразлична судьба какой-то примитивной человечки, волшебным образом получившей редкую способность. 

Она не успела появиться, а уже навела шума. 

Мысленно усмехнувшись, Кириэль еще раз проанализировал обстановку в зале, вспоминая, когда участники собрания в последний раз так оживленно беседовали, спорили, нервничали, стряхнув с себя нафталиновую пыль. 

«Потрясающе, будет весело» - усмехнувшись, молодой высокородный заговорил, обращаясь только к своему дяде: 

— Может нам стоит более подробно разобрать пакет сведений об одаренной? Вы не считаете, что мы многое упустили? 

— Кириэль? — высокородный дядя среагировал мгновенно. Видимо не ожидал, что племянник вклинится в активный спор. 

— Этим я и хочу заняться, —  спокойно пояснил Эштер, — в моей академии одаренная будет под наблюдением, сможет пройти необходимое обучение для обуздания способностей. Возможно я смогу выстроить диалог и больше узнать о случившемся при приобретении дара. 

— И конечно вы берёте ее под свою полную ответственность? —  Найтвейн, обращаясь к Эштеру, покосился на дядю. 

— Разумеется. 

— Идеальное решение. 

— Нет, —  Аурелиус Дуэйд выпав из оцепенения, напомнил о себе, ударив пальцами по столу, — решение спорное. Мне интересно, друг мой, по какой программе вы будете обучать девушку, если большая часть знаний утеряны? 

— По индивидуальной, — спокойно ответил Эштер, — для преподавательского состава академии Голденхол индивидуальные программы не в новинку. 

— Вот как? — Дуэйд скривился, но больше ничего не говорил. Не спорил. Лишь цепким взглядом оценил обстановку. Задержался на Найтвейне. 

По помещению расходились волны согласия, положительных оценок «мудрого решения» и заинтересованность побыстрее выяснить результаты. 

Как они вообще себе представляли получение результатов и на что в итоге рассчитывали - на ясно. 

Аурелиус Дуэйд утратив поддержку, визуально словно смирился, но Кириэль точно мог сказать - в дяде бушует пламя. 

Проигрывать и оказываться неправым - высокородные не любили.

Десятая глава

— Колючка, моя Колючка…

— Найтвейн, что с тобой? Я ничего не понимаю.

Действительно ничего не понимаю. В прямом смысле. 

Пячусь назад, а он с каждым шагом, сокращая расстояние, движется на меня и от этого мое сердце колотится как сумасшедшее, до отголоска барабанной дроби в ушах. 

Упираюсь поясницей во что-то. 

Кажется декоративный столик. 

С него на пол падает то ли ваза, то ли статуэтка. Нечто керамическое разбивается на осколки. 

С растерянностью и испугом оборачиваюсь, и высокородный резко останавливается. 

— Ты меня боишься, Колючка? 

— Странный вопрос…— ой, в этот момент я ловлю его взгляд полный печали, недопонимания. Я поспешно соображаю, что ответить, — не знаю. Может и боюсь. Ты странно себя ведешь. 

Я пропускаю момент, когда он поднимает руку и касается кончиками пальцев моего подбородка и от этого прикосновения я замираю.

— Не бойся, Колючка, я не причиню тебе вреда. 

— Да ты уже мне его причинил. И хватит называть меня — Колючкой! 

— Я постараюсь, — неожиданно быстро соглашается высокородный. Его ладонь накрывает мою щеку, — Оксана, верно?

И меня его вопрос злит. 

Вспыхиваю и скидываю его руку с моего лица. 

— Ты даже не знаешь толком, как меня зовут, не трогай меня!

— Наматеа, — он снова потянул ко мне ладонь и я вместо того чтобы дернуться, отойти — опешив, стою на месте. 

Высокородный проводит рукой по моим волосам и зажимает пальцами прядь. Странно непривычно. Его действия похожи на проявление мужского внимания к девушке. 

Произносит глядя в глаза:

— Наматеа. Только моя, навсегда, Наматеа.

У меня от тембра его голоса дыхание оборвалось. Слишком непривычный, успокаивающий. Исчез привычный холод, надменность. 

Что происходит? 

И что такое  «Наматеа»? 

Надеюсь, не очередная попытка меня оскорбить? 

Кажется, у меня начинается паника. 

— Найтвейн, очнись, — я сама подаюсь вперед и хватаю ладонями его лицо…

Только чтобы вразумить, но он реагирует еще страннее. Накрывает мои ладони своими и его кожа обжигает своим прикосновением, словно раскаленные угли.  

Я тут же отдергиваю руки. 

— Найтвейн! Кириэль? Что с тобой?

— Всё прекрасно, я осознал…

Он недоговаривает. 

Смягчившийся взгляд внезапно наполняется холодом и агрессией, будто он готов убить. Но похоже не меня. 

Смотрит выше моей головы и я оборачиваюсь. 

В дверях с кружкой в руках стоит Харт. Заспанный, словно только проснулся и открыв рот, переводит взгляд с меня на высокородного. 

— Неожиданная встреча, — заспанным голосом произносит он, — привет еще раз, Ксю. 

«Ксю» из уст темного вызывает у Кириэля мгновенную реакцию. 

Чувствую, как пар срывается с моих губ, температура понижается, окна покрываются инеем, а лицо самого Найтвейна приобретает хищные очертания. 

Он отодвигает меня себе за спину и выходит вперед, а я только недовольно пискнуть успеваю. 

— Эй, Найтвейн, ты чего? — Харт подозрительно щурится. 

— Тот же вопрос к тебе, темный, — Найтвейн поворачивает голову в мою сторону, — почему он назвал тебя «Ксю»?

— Прозвище такое мне придумал, — фыркаю я, — в чем проблема? Лично мне так больше нравится, чем твоя Колючка.