Когда исчезнут все пути (СИ) - Яна Епринцева
— Нам тоже так сказали. А в начальной школе дали тетради. Говорят, большую партию привезли от местных хозяйств, но будут выдавать их только малышам, чтобы учились писать. А мы будем больше учить по книгам. Среднее звено тоже.
— А ещё нам учительница сказала, наверное, больше не будут набирать десятые классы. Она уверена, что с каждым годом будет всё хуже и хуже, пока человечеств не вымрет окончательно, — сказала Лида.
— Что за глупости! — воскликнула Алёна. — Слушай её больше! Нормально всё будет. Скоро мы приспособимся к новым условиям. Запустят заводы, заработают фабрики и всё станет как прежде. Ну или почти так.
— Знаешь Алён, я уже не ребёнок. Можешь меня не успокаивать. Я прекрасно вижу, что творится. Люди, ещё недавно такие образованные и высокоразвитые, сейчас мечтают только об одном — поесть. Когда еды было в достатке, и она была всем доступна, её совершенно не ценили. А сейчас пришло понимание, но уже поздно.
— Ну, у нас еды достаточно. Что ты так волнуешься? — спросила Алёна.
— Ты не понимаешь? Мы, люди, показали свою истинную сущность. Наша цель не духовное развитие, образование, наука. Наша цель набить себе желудок и в этом мы ничуть не отличаемся от животных, которых считаем низшими существами.
— А разве это плохо? Я имею в виду, разве плохо, что мы перестали притворяться? Разве высокообразованные существа позволят себе так испоганить собственную планету?
— Ой, ладно тебе! — сказала в ответ Лида. И немного помолчав, добавила:
— Ты видела Влада?
— Когда? — спросила Алёна.
— Сегодня, он приходил в школу.
— Нет, не видела.
Сестры замолчали. Они пошли дальше в полной тишине, каждая из них думала о своём. Вокруг всё менялось, и они не успевали замечать эти изменения, так стремительно они происходили.
Менялись люди, менялся их образ жизни, но самое удивительное, что менялась и природа окружающая их. Менялся климат. Погода, несмотря на осень, оставалась тёплой как в середине лета, часто шли ливни. Световой день не желал уменьшаться, и оставался длинным как в разгар тёплого сезона.
Очень странно вели себя птицы. Во-первых, их стало небывало много, да ещё и таких, каких никогда раньше не водилось в этих краях. Они в большом количестве гнездились теперь в парке, в садах, в зарослях бузины и терновника вокруг села. А во-вторых, перелётные птицы и не думали улетать. Возможно, лететь им теперь было некуда.
— Лид, а ты хотела бы посмотреть на тот океан, что окружает теперь нас со всех сторон? — спросила Алёна.
— Как же до него доберёшься? Пешком мы и за неделю не пойдём, а то и за месяц. Там сотни километров нужно пройти. Слышала, что говорят? Наше село прямо посередине. В каждую сторону долго ехать нужно, — ответила ей сестра.
— Да я тебя не о том насколько это возможно, спрашиваю, а о том хочешь ты или нет.
— Не знаю. Страшно как-то, — поёжилась Лида.
— А я вот хочу. Очень. Но думаю, что сейчас там мало красивого. И повсюду плавает пластик. Даже через тысячу лет, наверное, в этом океане будет плавать пластик.
Жизнь в селе продолжалась, но теперь она протекала по-новому. Соседи всё чаще собирались вместе, для того чтобы обсудить последние новости. Особенно людей волновали слухи о воровстве. Несмотря на то, что дорога в город была закрыта, в селе участились случаи краж. Воровали овощи с огородов, поздние яблоки и груши из садов, домашний скот и птицу из сараев.
Это не на шутку встревожило и обозлило местных жителей. Теперь на улицах населённого пункта постоянно дежурили и народные дружинники.
Вскоре были пойман один из воров, забравшийся в чужой сад. Им оказался местный житель, в прошлом большой любитель выпить. Сейчас, когда алкоголь было недостать, ему волей неволей пришлось вести трезвый образ жизни.
Раньше он перебивался мелкими кражами и случайными заработками, нанимаясь вскапывать огороды и на прополку овощей к местным фермерам. Теперь же, когда жалеющих заработать было в избытке, никто не хотел нанимать обессилевшего от многолетнего употребления водки, да и в целом ленивого и безответственного человека. Вот так за неимением лучшего варианта, он решил поживиться арбузами на огороде у своего соседа.
Что с ним делать решали на общем совете, который прошёл в центре села. Большинство требовало наказать его с особой строгостью, чтобы другим было неповадно лазить по чужим огородам. Но весь вопрос как? Посадить в тюрьму? Это предложение сразу же было отметено большинством голосов. Во-первых, никакой тюрьмы в селе не было. А во-вторых, тогда его пришлось бы содержать. Кормить, поить, одевать, обувать и охранять. В свете последних событий, это казалось бы поощрением, а не наказанием.
Споры продолжались несколько часов. Но собравшиеся никак не могли прийти к общему решению. Некоторые предлагали просто выгнать его из села, но большинству согласиться на это было непросто. Выгнать, но куда? На верную смерть? Это было слишком жестокое наказание.
Наконец решили направить его на общественные работы. Вор-неудачник должен был убирать на улицах села, косить траву и делать другую работу. Ему назначили скудный паёк, чтобы не умер с голода.
По сути, получилось его просто взяли на содержание, ведь работал он также плохо, как и раньше.
Вскоре попались ещё несколько любителей побездельничать, пойманные на фермерском поле с сахарной свёклой. Их тоже определили к первому тунеядцу, и теперь они бездельничали вместе, выполняя за день работу, которую можно было бы сделать за час.
И самое главное, что краж меньше не становилось, ведь подобное наказание не пугало местных воришек.
Снова созвали общее собрание. И стали думать, что с ними делать. В итоге, всех кто был пойман на воровстве, решено было отправить на строительство нового зернохранилища и картофельного склада. Под руководством опытной бригады строителей, они выполняли самую трудную работу. Причём в обязанности строителей, за которые они получали отдельную плату, входило следить за качеством их работы.
Всех вновь пойманных воров, а вычислить их было не сложно, ведь укрыться от вездесущих соседей, переживающих за своё добро, было почти невозможно, отправляли на принудительные работы под строгим присмотром. Кормили их отдельно от других рабочих, скудно и однообразно, несмотря на то, что работу им приходилось выполнять более тяжёлую.
А самое главное было то, что у них не было определённого срока, через который можно было бы вернуться к обычной жизни. Они были обречены на пожизненную отработку своего преступления.
Охранники, сторожившие фермерские поля получили оружие, а также разрешение стрелять на поражение в того, кто осмелится забраться на чужие
