И даже смерть не разлучит нас (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

- Чего глазами лупаешь? – сварливо поинтересовалась Арисса. – Али не согласна со мной? Ничего, доживёшь до моих лет, поймёшь, кто прав, а пока скажи-ка мне, милая, срок у тебя какой?

- Какой срок? – я чувствовала себя невольной участницей театра абсурда.

Бабушка Ричарда нарочито громко вздохнула, закатила глаза, всем своим видом выражая недовольство тем, что ей приходится общаться с такой непроходимой тупицей, как я. Можно подумать, мне приятно её выкрутасы наблюдать!

- Вы с этим обормотом хотите пожениться потому, что ты от него залетела?

- Что?! – прошипела я не хуже любого представителя вымершего змеиного народа.

Ричард, которому от меня уже прилетало тапком (звёзды свидетели, ещё не раз он от меня получит, балабол несчастный), благоразумно встал так, чтобы при необходимости и бабулю защитить, и самому под удар не попасть. Ариссе же мои возмущения были как космическому грузовику мелкий метеорит, отряхнулась и не заметила.

- А что я такого сказала? – удивлённо подняла выцветшие от времени бровки двуногая змея, по-другому не скажешь. – Родители Ричарда тоже так поженились. Сначала весёлая студенческая вечеринка, потом пробуждение в одной кровати, потом ещё пара ни к чему не обязывающих встреч с итоговым залётом и свадьба.

Теперь понятно, почему у моего жениха две матери и два отца. Браки по причине беременности невесты редко бывают долгими и счастливыми, скорее всего, родители Ричарда нашли замену друг другу и расстались. Хорошо хоть сына не бросили, и их избранники его тоже признали и приняли, такое редко бывает, чаще в новой семье дети от прежнего брака живут на положении балласта, от которого норовят избавиться при первом же удобном случае.

- Бабуля, у нас с Белль всё серьёзно, - очень серьёзно, а потому ничуть не убедительно произнёс Ричард.

Арисса Леклюд слова внука поняла в меру своей испорченности. Побуравила меня взглядом, уделив особо пристальное внимание животу и вынесла вердикт:

- Значит, срок уже большой, хоть живота пока и не видно. Ладно, деточка, не переживай, всех воспитаем, никого не бросим.

- Я девушка приличная, мы ещё даже не целовались, - я осеклась и покраснела, вспомнив приключения в лифте.

- Угу, именно об этом я и подумала, глядя на твою пунцовую мордаху, - глубокомысленно кивнула Арисса, и я испытала огромное желание придушить её прямо здесь и сейчас. Жаль только соседи, по окнам шпионящие, не дадут толком тело спрятать.

Чёрную дыру мне в сумку, как я могла забыть, соседи!!! Я в ужасе окинула взглядом окна дома, заметила трепещущие без всякого ветра занавески и застонала, обхватив голову руками. Всё, моя репутация погибла окончательно и бесповоротно, теперь без обручального кольца на пальце мне домой возвращаться нельзя, заклюют.

- Теперь, милая, ты никуда от моего внука не денешься, - сладеньким до тошноты голоском прокаркала Арисса и кивнула на стоящий в тени спортивный аэробиль, - садитесь, поедем с родственниками знакомиться.

Меня пронзила парализующая догадка, Ричарда, похоже, тоже, потому что он сдавленным шёпотом выдохнул:

- Так ты что, нарочно весь этот спектакль устроила?

Арисса невозмутимо устроилась на водительском сидении, включила мотор, пощёлкала настройки навигатора и лишь после этого невозмутимо кивнула:

- Конечно. Вы оба молодые, горячие, вам разругаться и разбежаться плёвое дело, а я что, дура, такую шикарную пару для своего внука упускать? Теперь же, милочка, ты никуда от Ричарда не денешься, да и ему, как благородному мужчине, честь не позволит тебя бросит. Как говорил писатель с Земли, сейчас, минуточку: «Злые языки страшнее пистолета». Всё, голубки, попались, так что пристегнитесь, мы взлетаем.

Я бы много всего высказала старой интриганке, судя по бешенству, пылающему в глазах моего жениха, он бы тоже молчать не стал, но аэробиль взлетел так стремительно, что меня буквально расплющило по сиденью. Воздух со свистом вырвался из груди, перед глазами поплыли тёмные круги, тошнота комом встала в горле, а все мысли моментально испарились. Осталось лишь одно безумное желание: выжить. Всё потом, всё неважно, главное – дожить до того благословенного момента, когда я снова окажусь на твёрдой земле. Мамочка, папочка, помогите!

Когда аэробиль резко затормозил, меня с силой швырнуло вперёд, если бы не система безопасности, точно переломала бы все кости и умерла в страшных мучениях, никакой регенератор не спас бы.

- Бабуля, ты у кого права покупала? – пробурчал Ричард, пытаясь одновременно отплеваться от моих волос, отстегнуть ремни безопасности и выбраться их этого орудия изощрённого убийства.

- И-и-и, милый, отродясь не запоминала, у кого, что беру, того же и тебе советую. Память-то хоть и большая, на чердак похожая, а загромождать её всяким мусором не следует, иначе важное да нужное и не вспомнить, - отмахнулась Арисса, козочкой молоденькой из аэробиля выскакивая.

Я, вообще-то, не завистливая, но глядя на прыть почтенной старушки, от вздоха не удержалась. У меня-то после наших воздушных кульбитов до сих пор круги перед глазами, руки ходуном ходят, колени друг о дружку дробь выбивают. В голове всего одна мысль птицей пленённой трепещет: «Жива, слава звёздам, жива!»

- Белль, ты чего застыла? Вылезай, давай.

Я даже и не заметила, как Ричард рядом со мной оказался, дурно мне было, еле-еле в сторону жениха голову повернула, губы запёкшиеся разлепила и прошелестела, точно травинка сухая под порывом ветра:

- Меня ноги не слушаются.

Ричард насмешничать не стал, наоборот, посмотрел сочувственно, с сиденья меня, как морковку с грядки, выдернул и к груди прижал, баюкать начал, точно младенца. И кто бы мог подумать, что мой жених таким заботливым да понимающим окажется! Так, стоп, что-то меня не туда понесло, мне влюбляться и некогда, и незачем, у Ричарда-то наверняка на каждой планете по сотне таких невест, а то и больше. Мне же самой замужество только на бумаге и надобно, чтобы работать никто не мешал. Успокоилась я, принялась из объятий выворачиваться, да не тут-то было, жених меня лишь крепче к себе прижал.

- Пусти, - пропыхтела я, упираясь ладошками в широкую грудь.

С тем же успехом я могла валун гранитный, что у музея естествознания стоит, двигать, Ричард мои трепыхания добро, если вообще заметил. Что ж, я девушка настойчивая, могу и понятнее объяснить, коли деликатные намёки мимо проходят. Изловчилась я, прицелилась как следует и на ногу женишку своему обнаглевшему наступила. Эх, надо было всё-таки туфли на каблуке, а ещё лучше шпильке надевать!

- Боевитая девонька-то, - горделиво, точно моё воспитание её прямая заслуга, заметила Арисса, - люблю таких.

Я глазами сверкнула, продолжая на свободу выдираться, а Ричард, паразит такой, одной рукой меня обхватил так, что у меня даже воздух со свистом из груди вылетел, а другую картинно так в бок уткнул, ещё и ножку отставил в сторону, позёр несчастный:

- Так ведь выбирал, не первую встречную взял.

Угу, выбирал он, как же, врун несчастный! А если и правда выбирал? Это я, нацеленная лишь на работу, согласилась на первого встречного, а жених мой, может, действительно перебирал невестами. Хоть и понимала я, что обижаться глупо, а всё равно нахохлилась, рванулась сильнее и освободилась-таки, Ричард едва успел меня за руку цапнуть.

- Пусти, - прошипела я, так сверкая глазами, что мне все кошки обзавидовались бы.

- Неа, - Ричард опять притянул меня к себе, - без поцелуя не отпущу.

- Пусть тебя другие целуют, - пропыхтела я, чувствуя себя попавшей в паутину бабочкой, которая бьётся что есть сил, а свободы всё одно нет.

- Ты меня ревнуешь?! – восхитился мой женишок и расплылся в такой улыбке, что у меня прямо ноготки зачесались личико ему подрихтовать.

И ведь правильно всё понял, паразит такой, только я скорее язык откушу, чем признаюсь ему в ревности, много чести.

- Не дождёшься, - пробурчала я и опять вознамерилась на ногу наступить, да женишок сообразил, конечность свою отдёрнул.