Ангелы Вита: ночью все волки серы - Елена Свободная
- Тогда давай я проведу тебя через свою Тьму.
- А не слишком ли интимное предложение? - хмыкнула я. У темных, в чьей крови текла Первородная Тьма, большая часть ритуалов была завязана на нее, включая и брачные.
- Да уж не интимнее, чем лезть в окно, подсаживая друг друга, - съехидничал мужчина. - Как-нибудь постараюсь пережить твое присутствие.
Я покосилась на свои узкие джинсы, на его штаны, приподняла бровь, делая вид, что пытаюсь разглядеть вид сзади:
- Пожалуй, ты прав. Ты-то, может и переживешь, какие твои годы, а вот для меня это может оказаться фатальным потрясением...
- Так ты все же оценила? - он с гордостью приосанился. Я беззвучно расхохоталась.
- Да, шутку про подсаживать. У меня стопроцентная координация!
- Ты злая, вот! - фыркнул он, выпуская Тьму. - Давай руку.
Вопреки ожиданиям, рукой он не ограничился. В кромешной темноте, где пасовало не только зрение, но и другие органы чувств, он подхватил меня и куда-то понес. Я даже рявкнуть не успела, а потом вцепилась до судороги в пальцах, боясь потеряться. Тьма клубилась, терлась жесткой щеткой о лицо и кисти, сдавливала виски защитой Вита. Чувствуя, как начинает трансформироваться тело, я мысленно взывала к Зверю-Прародителю, молясь, чтобы все это поскорее закончилось. Поэтому, когда Мариам сделал следующий шаг в небольшой квадратный холл, выложенный старинным мрамором, я смогла только глухо рыкнуть.
- Можешь расцепить руки, - с усмешкой сообщил он, глядя сверху вниз, не обращая внимания на впившиеся в плечо и грудь когти.
- Могла бы - расцепила, - буркнула я. - спазмом свело, подожди...
Он аккуратно спустил меня на пол и нажал несколько точек у меня на запястьях. Судорога мгновенно прошла и я разжала занемевшие пальцы, возвращая им человеческий вид.
- Ты в порядке?
- В каком-то очень хреновом, но порядке, - кивнула я. - И, кажется, ты заслужил первым душ.
- Да что ж ты творишь? - возмущенно вскинул брови темный, стягивая испорченную футболку и промакая кровь. - Я тебя сюда привез быстрее, чем планировалось, провел через свою Тьму, душу, можно сказать, открыл, а ты решила совсем растоптать мою самооценку?!
Я совершенно глупо хихикнула и, бросив на ходу: "Как скажешь, мужчина!", рванула в туалетную комнату. Защелкнув замок и бросив сумку на пол, заглянула в зеркало, и впервые за много дней совершенно искренне расхохоталась. А и правда, Гарта, что ты творишь?
Да, Вит изо всех сил приучал нас годами и десятилетиями к тому, как мужчина должен вести себя по отношению к женщине, даже если она оборотень с уникальным Даром. Даже если она может в одиночку положить небольшую армию (или поднять - в зависимости от способностей). Да что бы ни случилось!
Так почему стоит мне отъехать от ничем не примечательного города, где, по одному ему известной причине, обосновался Вит, как все его усилия идут прахом? Каждый раз, оставаясь в одиночестве, я превращаюсь в едкую, колючую угрюмую оборотниху, вдоволь выгуливающую своего внутреннего "волка-вонючку", как однажды очень метко выразилась Ирма. Наверное, потому что это тоже я, просто в присутствии Шефа решительно невозможно не радоваться и не любить жизнь.
Примерно, как в присутствии этого странного аспиранта Кайи очень трудно злиться и нервничать.
***
- Ты достойна самого лучшего, - не помню, как мой краткий устный отчет перешёл на рассуждения о мужчинах. - Того, кто будет снимать с тебя ботинки, когда ты возвращаешься с задания, едва живая от усталости, кто будет засыпать и просыпаться с мыслью, а есть ли у тебя коньяк и стейк к нему. Кто будет целовать твои коленки и выть на полную луну вместе с тобой. Поверь, ты его обязательно встретишь!
Смертельно уставшая оборотниха смотрит в мерцающие глаза начальника и совершенно ему не верит. Я только вернулась с тяжелого задания в паре с едва отстажировавшейся эльфийкой и меньше всего мне хотелось думать о мужиках.
- Шеф, вы все придумываете, так не бывает, - хмыкаю я, поглядывая на свои тяжелые ботинки. - Тем более, что у оборотней несколько иные традиции семьи.
- Поверь, детка, - как-то очень по-доброму усмехается он. - Возможно абсолютно все, что ты можешь представить.
- Так как раз этого я представить и не могу... - покачав в ладони бокал, делаю большой глоток.
Вит, все с той же усмешкой, тушит сигарету в переполненной пепельнице, тяжело поднимается и подходит ко мне. На плечи опускаются теплые широкие ладони, начинают разминать затекшие от постоянного напряжения мышцы, вливая силы и уверенность. И столько в этом нехитром действии было восхищения, заботы, нежности, что ему невозможно было не поверить.
- Шеф, а как вы думаете, какой он, моя истинная пара? - задумчиво бормочу я, чувствуя, как расслабляюсь и успокаиваюсь.
- Идеально тебе подходящий, малыш, - он возвращается за стол. - Потому что по-другому не может быть вообще.
***
Выйдя из душа посвежевшей и переодетой в свежие штаны цвета хаки военного покроя и чистую футболку, я обнаружила Мариама мирно спящим прямо на полу. Видимо, он обработал царапины, растянулся на ковре в ожидании душа и просто выключился. Я усмехнулась - есть предел любой выносливости. Глянула на часы - минут двадцать у него еще есть, пусть поспит.
Включив кофеварку, подошла к окну, распахивая створки - ночной южный город жил своей яркой жизнью, так непохожей на размеренную жизнь более северных регионов. Там уже сама природа настроилась на пасмурный сезон, а здесь еще буйствовала зелень и даже намека не было на приближающиеся холода. Дыша полной грудью, я полюбовалась фейерверком, расцветающим в ночном небе со стороны набережной. Насторожила уши и послушала разноголосье, смех и рекламные призывы крошечных береговых едален. А где-то там, по другую сторону прибрежных скал, были те, кто очень хотел, чтобы этой мирной жизни пришел конец.
Не-е-ет, господа, так точно не пойдет! Вы не помешаете мне приехать сюда в отпуск, я уже настроилась! - с веселой злостью подумала я. Кажется, в самом воздухе этого места бурлил кураж, заставляя кровь бурлить от адреналина. Подумаешь, альфа - истинная пара! Да я, может, вообще замуж не хочу! Да и брак в нашем королевстве всегда можно зарегистрировать в ратуше, хоть с человеком, хоть с вампиром, хоть
