Громова дубрава (СИ) - Богатикова Ольга Юрьевна

Я смотрела, как женщина перебирает посуду, и не могла оторвать взгляд. У дамы было узкое сухое лицо с длинным крючковатым носом, напоминавшим ястребиный клюв, острый подбородок, тонкие в ниточку губы и прямые соломенные волосы. Она казалась удивительно некрасивой, однако назвать ее уродливой все-таки было нельзя. Скорее необычной или особенной.

Интересно, сколько ей лет? На вид с одинаковым успехом можно дать и семьдесят, и сорок пять. Дряблая кожа лица и худые морщинистые руки ясно свидетельствовали, что женщина не молода, однако глаза — голубые и чистые, как весеннее небо, говорили об обратном.

— А что предложить вам? — поинтересовалась торговка, когда новенький чайник был упакован в картонную коробку и торжественно передан моему супругу.

Я пожала плечами.

— Какую-нибудь подвеску. Или серьги.

Она кивнула в сторону шкатулки с украшениями.

— Выбирайте.

Я подошла к вороху бус, склонилась над их звенящим разноцветьем. Женщина пару секунд смотрела, как я перебираю бижутерию, а потом спросила:

— Вы ведь туристы, верно? Не паломники.

— Да, — ответила я. — Туристы. Приехали, чтобы увидеть старинный монастырь.

— И как он вам?

— Впечатляет.

— Вы выбрали не слишком удачное время для поездки. Сейчас март, а в этом месяце погода очень переменчива: солнце сменяется то дождем, то снегопадом.

— Так и есть, — согласилась я. — Однако нас это не смущает.

— Куда же вы поедете теперь?

— В Великий Новгород.

— О… Путь не так уж далек, но на уже улице вечереет. Не страшно вам ехать в темноте?

— У нашей машины хорошие фары, — улыбнулась я. — К тому же, до города действительно не далеко — всего сто пятьдесят километров. Доедем засветло.

Торговка задумчиво закусила губу.

— Не доедете, — пробормотала она. — Ветер меняется, будет метель. Кругом лес, а у вас дети… Знаете что? — женщина присела на стоявший рядом стул и посмотрела мне прямо в глаза. — У меня для вас кое-что есть.

Немного покопалась в коробке с бусами и протянула тонкий браслет, сплетенный из черных шнурков с темно-голубыми камешками.

— Красивый, — оценила я. — Сколько он стоит?

— Ни сколько. Это подарок — в придачу к тем украшениям, которые вы выберете.

Я взяла браслет в руки.

— Какое интересное плетение! Никогда такого не видела.

— И не увидите, — усмехнулась женщина. — Это оберег. Такие вещицы всегда отличаются друг от друга — каждому человеку нужен свой индивидуальный узор.

— Отчего же вы не хотите, чтобы я за него заплатила?

— От того, что тогда оберег потеряет силу и станет обычной безделушкой. А он и так одноразовый. Других у меня, к сожалению, нет.

Я смотрела на нее и не могла понять, шутит эта странная дама или действительно верит в то, что говорит.

— Когда сядете в машину, наденьте браслет на правую руку, — продолжала она. — Что бы ни случилось в дороге, не бойтесь — до места ночевки ваша семья доберется благополучно. Однако потом оберег нужно снять и где-нибудь оставить. Если продолжите путешествовать вместе с ним, он превратится в накопитель и начнет тянуть удачу уже из вас. Понимаете?

— Понимаю, — удивилась я.

— Вот и хорошо. Вы выбрали бижутерию? Поторопитесь, скоро начнет темнеть.

…Из магазина мы вышли с большим полиэтиленовым пакетом, полным всякой приятной ерунды.

— Хороший магазинчик, — заметил муж, усаживаясь за руль. — И хозяйка у него забавная. Колоритная такая. Как колдунья из сказки.

— Точно, — кивнула я. — Будто баба Яга.

Когда мотор машины заурчал, я бросила быстрый взгляд на сувенирный павильон, а потом достала плетеный браслет и надела его на правую руку.

Засветло до Новгорода мы действительно не доехали. Примерно через полчаса после того, как тронулись в путь, на лобовое стекло нашей машины упали крупные ажурные снежинки, а потом снег и вовсе повалил хлопьями, будто кто-то перевернул большой рождественский шар.

Одновременно с этим подул ветер, и мужу пришлось снизить скорость — по асфальту побежала поземка, угрожавшая превратиться в полноценный снежный занос.

— Навигатор предлагает более короткую дорогу, — сказал супруг. — Поедем?

Я пожала плечами.

На ближайшем шоссейном перекрестке мы свернули влево и покатили по старой бетонке, уходящей в сосновый лес.

— Эта дорога похожа на козью тропу, — заметила я.

— Зато ехать на пять километров меньше, — отозвался муж. — Ты ведь хочешь добраться до Новгорода быстрее?

Добраться до Новгорода я хотела, однако насчет быстрее уверена уже не была. Снегопад усиливался, а наступившие сумерки должны были вот-вот превратиться в ночь.

Дети, активные и веселые днем, тихо клевали носами в своих автокреслах и время от времени интересовались, когда же мы, наконец, прибудем на место.

Проехав через лес, наш автомобиль вынырнул на широкое шоссе, освещенное рядом высоких фонарей, но через пару минут свернул на очередную козью тропку. Стоило проехать по ней несколько метров, как снегопад закончился, будто по волшебству, а вместе с ним закончилась и хорошая дорога.

Теперь мы двигались по узкому разбитому полотну, по обеим сторонам которого возвышались сосны и мохнатые елки. Сумерки, наконец, сменились темнотой, да такой глубокой, что казалось, будто кто-то укрыл все вокруг большим черным покрывалом.

— Сколько нам еще ехать? — в очередной раз спросил старший сын. — Я очень устал.

— Терпи, — отозвался отец. — Осталось пятьдесят километров. Сущая ерунда.

— Может, снизим скорость еще немного? — предложила я. — Здесь так много выбоин, что мне страшно на них смотреть.

— Закрой глаза, — посоветовал муж. — Знаешь поговорку? Больше скорость — меньше ям.

Я уже собиралась сказать, что народные мудрости гораздо уместнее звучат днем на ровной дороге, однако в этот самый момент машину тряхнуло, раздался звук удара, и колпак переднего колеса, расположенного с моей стороны, метеором улетел в ближайшие кусты.

После этого автомобиль слегка просел и, будто лошадь, припадающая на перебитую ногу, жалобно загромыхал по асфальту.

Муж плавно нажал на тормоз и, припарковав авто на обочине, выбрался из салона на улицу.

— Мама, — жалобно позвал младший сын. — Что случилось?

— Ничего не страшного, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Похоже, мы попали в яму и что-то повредили. Это дорога, мальчики, на ней может случиться все, что угодно. Не переживайте, сейчас папа разберется, в чем дело, и мы поедем дальше.

Муж, подсвечивая себе мобильным телефоном, несколько минут разглядывал что-то в районе переднего бампера, а затем открыл мою дверь и объявил:

— Поздравляю, ребята, мы раз разрубили колесо. Выходи, жена. Будешь помогать.

Я выбралась из машины, и мы вдвоем принялись вытаскивать из багажника вещи, чтобы добраться до запаски.

— Что вообще произошло? — спросила я, когда супруг вынул из «подпола» резиновый «бублик».

— Судя по всему, мы умудрились пробить покрышку и благополучно этого не заметили. А потом поймали яму и вместо того, чтобы из нее выпрыгнуть, получили удар. В итоге — покрышка пожевана, диск согнут.

— Ужас.

— Да, неприятно. Особенно сейчас — среди леса и в темноте. Но — что поделать. Поменяем колесо и поедем дальше.

— Знаешь, мне кажется, наша запаска выглядит очень странно.

— Ничего странного. Просто на ней летняя резина, а остальных колесах — зимняя.

— Как же мы на ней доедем до Новгорода?!

— Медленно и очень осторожно.

На то, чтобы поменять колесо, у мужа ушло двадцать минут. Я все это время стояла рядом и светила ему фонариком мобильного телефона. Едва машина была поставлена на домкрат, как поднялся ветер и снова пошел снег — не прежние пушистые хлопья, а мелкая противная крупка, больше похожая на град. Мои руки мгновенно замерзли, ладони супруга — тоже.

Дети в салоне сидели тихо, как мыши, и испуганно наблюдали за нами из окна. Я периодически им подмигивала и ободряюще улыбалась.